нахер эту Гильдию со временем послать, чисто на равнине осесть и ебись эти Земли Суверенов ящером! Да и воевать здесь честнее. Ты еще, наверное, не понял, но Вольные Города крайне гордятся тем, что последние удерживают Традиции Древних. Хер его знает, что они в это вкладывают — наверное, мнят себя поборниками всего правильного и хорошего, но стрелковое оружие тут почти никто не использует. Разве что, ополченцы Дентара и Пентареса. Эти черти по два-три дротика берут и метают их при сближении строев. Когда ты в пластинах, то особо не страшно, но если в кольчуге, или дротик в щель попадет, считай, к своему берегу ты приплыл… Но я золотую плиту на высоту моих недостающих ног ставлю, что ты их не увидишь. Тут законы какие-то, и местные воротилы не могут ополчение на свои делишки дернуть, только в случае прямой угрозы городу. А это знаешь, какую армию собрать надо — ни у одного олигарха денег не хватит. Поэтому мы всегда и сталкиваемся с такими же наемниками, как сами. Но не могу не сказать — если кто не здешний, пощады пусть не ждет. Сюда несколько лет один хитрожопый здоровую роту болотной швали привел. Решил, паскуда, цену уронить, но не вышло — мало того, что в бою этой падали полегло немерянно, так и оставшихся потом добили, всех до единого. Я в этом участия принять не успел, но краем глаза видел. Репутация у болотных и без того ниже выгребной ямы, так они еще и трупы поджирать начали втихую…

Мелкие стычки изредка прерывали вальяжное течение теплой и бесснежной зимы в Дентаре, до сих пор выступавшем местом пребывания роты Альбузара. Олигархи периодически посылали отряды для захвата или напротив, возвращения отнятых шахт, карьеров, мельниц и иных объектов, представляющих ценность. Траверс также обрел некое подобие покоя — устав от терзаний и мук ожидания, пока проклятая гадалка сумеет вывести его из злосчастного гипноза, Вайс твердо решил, что затянувшийся «аттракцион» точно выпустит свою жертву после гибели предка. К тому же, духовные метаморфозы, произошедшие с Ральфом, позволили Траверсу морально сродниться с этим человеком, потушив тление зловонной неприязни и отращения. Вайс даже свыкся с непростительно сложным бытом прошлого его мира — людям в то время приходилось прикладывать невероятные усилия для банального приготовления пищи, а роскошью умываться несколько раз в день и вовсе обладали лишь некоторые аристократы. Хотя даже Траверс отметил, насколько жизнь горожан оказалась комфортнее тягостной лямки, кою вынужденно тянули крестьяне, редко доживая до сорока лет. Мужчина уже начал забывать про главную цель свой сумасбродной затеи — раскрытие невыносимого проклятья, принимая этот груз из минувшего прошлого чужой жизни, ставшей отныне его собственной…

Однажды, во время очередной вялой стычки с наемниками владык Пентареса, считавшегося по здешним меркам захолустным городом, Ральфа вызвал на поединок высокий воин, облаченный по впечатляющие доспехи. Особенно пленял взгляды изумительный щит этого приметного мужчины, выкованный как лицо с гипертрофированными и резкими чертами, искривленное в презрительной гримасе. Получив молчаливое согласие Альбузара, Ральф выступил из строя, поигрывая мессером. Северянин принял вызов местного позера, нагрудная броня которого изображала рельефную и точно очерченную мускулатуру, прямо как на теле Траверса, замершего в безвременье. Пожалуй, этот противник мог одолеть и Кастора Шлиссера, некогда сумевшего повергнуть старшего сына Вейссеров во время поединка чести. Умело отводя щитом быстрые и одновременно тяжелые уколы Ральфа, щеголь непрестанно угрожал коротким мечом уязвимым частям тела латника, укрытых лишь безальтернативной кольчугой. Бой затягивался, ибо равные противники оказались неспособны причинить друг другу какой-либо заметный урон, поэтому командиры прервали замедлившуюся дуэль, дабы не изводить остальных солдат тягостным ожиданием сражения. Как Ральф узнал впоследствии, его оппонентом оказался известный в узких кругах авантюрист из рядов аристократии Сейерланда, давно искавший военной романтики на просторах Западной Равнины. Поединки как таковые не занимали видного положения в военном деле земель, окаймляющий Змеемой Залив, но этот странный фехтовальщик считался одним из лучших среди немногочисленных коллег, что ожидаемо польстило самолюбию Ральфа.

Шли месяцы, и Ральф обновил снаряжение, адаптировав латы к реалиям жизни пешего наемника, которому важна не только защита непроницаемой стали, но и удобство ношения с возможностью быстро облачиться без помощи соратников. Пользуясь случаем посетить жемчужину равнины — богатый и сияющий белым камнем Тригерис — Вейссер крайне удачно обменял старую кирасу с набедренниками на потрясающую бригандину, созданную мастерами страны Горных Чаш. Десятки стальных пластин, приклепанных с внутренней стороны лоснящейся кожаной основы, практически не стесняли движений, а часть из них, подверженная наибольшему риску при ударах, обладала еще и закалкой. Облегая талию носителя, этот прекрасный и универсальный доспех распределял вес по всему корпусу и тазу, снимая лишнюю нагрузку с ключиц, что позволяло тренированному Ральфу вовсе не замечать подобной обузы. Отдельно северянина радовали длинные пристяжные набедренники-тассеты, спускавшиеся ниже колен и выполненные аналогичным бригандине образом. К счастью, Альбузар не торопился в решении важных вопросов с тригерисскими богачами, поэтому Ральф успел найти мастера, который толково переделал крепления элементов латной защиты рук, превратив их в единую конструкцию, кою можно надеть за несколько движений.

Вольта не принял условия «работы» от воротил непризнанной столицы Западной Равнины, и отборный отряд вернулся в Дентар, к остальной роте. Впрочем, заскучать воины Альбузара не успели — олигархи города спустя несколько дней вывели все доступные силы для крупного по здешним меркам сражения за рудник, расположенный неподалеку от зыбкой границы владений Пентареса. Сражения с участием даже тысячи воинов считались на равнине масштабными, но сейчас на стороне войск противника ожидались подкрепления из нескольких сотен сейерландцев. Нелюдимые горцы с юга всегда считали оба Вольных Города своей деловой и торговой вотчиной, поэтому направили небольшое войско, дабы предотвратить пожар, что мог вознестись из очередной пограничной стычки. Правда, арбитры оказались необъективны и, вместо холодного контроля над сражением, решили примкнуть к заведомо более слабой стороне, значительно утяжелив чашу весов в данной ситуации.

Держатель роты все время движения к месту предстоящей стычки выглядел невероятно мрачным — таким его не видел как Ральф, так и остальные члены отряда, проведшие в рядах кондотьеров многие годы. Подобный настрой командира объяснялся просто — людям Альбузара предстояло сойтись в бою с крайне редким и столь же опасным противником. Даже Траверс, что в прошлом южные города-государства, вольготно разместившиеся за Стесанными Горами, отделявшими их от презрительной суеты нищих и примитивных соседей, являлись настоящим светочем цивилизации. Жители обоих равнин (земли Молодых Суверенов также назывались Северной Равниной) искренне считали, что горцы сумели не только сохранить частичку знаний