– А-а! – зарычала, опрокидывая стол.

Боль затопила грудную клетку. Захотелось запустить руки внутрь и вывернуть ее наизнанку.

Кресло полетело в окно.

Разбившееся стекло со звоном полетело вниз, частично засыпав пол. Треск от столкновения с землей, хлопок упавшего кресла…

Почему так больно?

Почему?

Он мне никто. Никто!

Просто студент!

Мы с ним… нет никаких "мы". Метель и Пантин. Отдельно, параллельно. Никогда не "мы".

Следом в разбитое окно полетел стул.

Так почему же так… отвратительно? Почему?

Светильник, статуэтка, книги с полки, подушки с дивана… Все один за одним летело к черту, только легче не становилось.

Когда он успел забраться под кожу? Когда?

В какой момент я это допустила?

Села на пол, обнимая колени руками.

А могла ли я хоть что-то сделать? Могла ли сопротивляться?

Могла или нет?

Слезы вырвались наружу вместе с эмоциями.

Не хочу… не хочу рыдать…

Только не из-за него…

Еще обиднее. Еще больнее. Потому что злюсь на себя! Ведь я сама себя привела к этому!

Сижу в разгромленной комнате и плачу как девчонка.

Позорище, а не Метель.

Ну почему, почему это все произошло со мной? Мало мне было полжизни из-за братьев страдать, так еще и…

Звук открывшейся двери заставил напрячься каждой частицей тела.

Клаус? Тогда почему молчит? Он не поскупится отвесить пару-тройку шуточек.

Дар? Нет, он бы сразу подошел и начал успокаивать.

Студенты не слоняются в этой части замка, здесь только гостевые комнаты.

Догадка, мелькнувшая на подкорке, остановила дыхание.

Нет, стужа, пожалуйста… Только не он… Только не…

Прохладные ладони опустились на плечи и мягко их сжали.

Кажется, я узнаю эти руки из тысяч и тысяч.

И когда я успела так хорошо их запомнить?

Они, эти самые руки, прикасались к другой неизвестно в каких местах всего… недавно!

Дернулась, вырываясь, и вскакивая на ноги.

– Не прикасайся ко мне! – взревела и ощутила заструившуюся по щекам влагу.

Опять! И снова он видит мою слабость…

Ненавижу…

Демонстративно показав ладони, Пантин сунул их в карманы брюк. Ткань натянулась от сжатых кулаков.

– Поговорим? – спокойно предложил он не пытаясь улыбаться.

Наоборот, кажется встревоженным.

Фарс!

– А есть о чем? – пусть слезы и катятся неконтролируемым потоком, хотя бы голос на уровне удержать я способна.

Лучше уйди, Пантин.

Просто уйди. Исчезни.

Но он не слышит моих мыслей, продолжая прибивать к месту зеленым болотом глаз.

Кивнув, под моим пристальным взглядом сделал несколько шагов.

– Приблизишься хоть на метр и полетишь в окно, – предупредила на полном серьезе.

Шутки шутить я в подобном состоянии могу только исключительно черные и смешно от них мне и никому другому.

Пантин глянул на разбитое окно, но ничуть не испугался. Смахнул с уцелевшего пуфа осколки вазы и сел.

Что ж, поживи еще… немного.

– Говори, у тебя пять секунд.

– Сядь, – он кивнул на диван.

Единственное, что еще осталось из сидячих мест.

– Пантин, – злость прорывалась наружу.

Он вздумал командовать мной? Указывать, что делать?!

– Метель, – вернул мне мой же тон.

Похоже, не одна я пребываю в скверном расположении духа.

Села, всем видом демонстрируя отсутствие желания вести с ним диалог.

– Ты злишься на меня или на себя? – Пантин выглядел расслабленным.

Отличный вопрос. Нужный, а главное – своевременный.

Прежде чем колкость слетела с языка, студент добавил:

– Ответь честно.

Не знаю, что стало катализатором, но слова вылетели быстрее, чем поняла их смысл.

– На себя, на тебя, на все и всех! Доволен?

– Я не хотел, чтобы ты это увидела.

Пантин не отводил глаз как нашкодивший котенок. Нет. Он смотрел уверенно прямо, позволяя "читать" его взгляд.

– Не имеет значения, – слезы, наконец-то, высохли.

– Да, ты права. Не имеет, – протянул студент. – Настолько не имеет, что ты к чертям разнесла гостиную.

– С чего ты решил, что это из-за тебя? – вскинулась, ужаленная его словами.

– Давай, назови причину, – подстегнул Пантин, впиваясь зелеными глазами в своей манере.

– Ты не имеешь никакого отношения ни ко мне, ни к моему погрому, – процедила зло.

Ухмылка искривила его губы.

– Врать ты не научилась.

Бессильная злоба сняла последние предохранители. Воздушным потоком дернула стеллаж на себя. С маниакальным удовольствием отметив, что голова блондина находится на траектории полета.

Удара, к сожалению, не случилось. Пантин пригнулся.

Пролетев через всю комнату стеллаж полетел в окно.

– Ты можешь разнести всю академию, – в миг студент навис надо мной, упираясь ладонями по обеим сторонам от меня в диван. – Ничего не изменится. Тебе ведь никто не нужен, Метель! Ни я, ни кто-либо еще, себе даже ты сама не нужна.

Слова больно хлестали по лицу, проникали ножами под кожу и взрезали все, до чего дотянулись.

Превратили в фарш всего за мгновение.

– Нужен! – прокричала ему в лицо, окончательно теряя связь с собой.

В здравом уме я бы никогда это не произнесла.

– Кто тебе нужен? – Пантин тоже ходил по грани потери самоконтроля.

– Ты мне нужен! – выкрикнула и снова по щекам поползли мокрые дорожки.

В глазах напротив бушевали эмоции похлеще проснувшегося вулкана, но выдал их яростный удар по спинке дивана.

Оттолкнула его, чувствуя себя в капкане. Без возможности выбраться, не нанеся себе увечья.

Пантин, тяжело дыша, сжал руки в карманах, не отводя взгляда. Так смотреть может только он.

Когда без слов понимаешь все и даже больше, буквально ощущая кожей.

Подогнула под себя ноги и отвернулась, чтобы не видеть его лица. Подложила руку под щеку, бесцельно уставившись в разбитое окно на ночное небо.