И только он хотел вновь бросится в атаку, как почувствовал резкую боль в животе. Его тело было прошито насквозь чем-то острым, легко пройдя доспех. Затем ещё один раз, отчего схваченный болевыми ощущениями Мэд, рухнул на землю.

Послышались тихие шаги и когда их обладатель вышел к приключенцу, тот смог увидеть фигуру эльфа в кожаном доспехе. Его лицо было разрисовано какой-то странной боевой раскраской. Оттерев с меча кровь Баггеда, эльф, не обращая внимания на истекающего кровью авантюриста, пошёл в сторону дриады.

— Ну что это такое, Вульпа? — гневно обратился к ней эльф. — Почему именно я должен тебя спасать? Ты ведь говорила, что расправишься с ними?

— Простить меня, хозяин, — виновато прошипела дриада, склоняя голову. — Вульпа не справилась. Не смогла до конца понять их силы. Вульпа очень рада, что хозяин её спас.

— В своих силах я не сомневаюсь. А вот в твоих, уже да. Похоже орихалковые авантюристы для тебя тяжёлая добыча. Или же ты, просто не хочешь стараться — недовольно говорил эльф.

— Вульпа будет стараться. Она не хочет, чтобы вы расстраивались.

— Твоих слов мало, чтобы увидеть твоё раскаяние.

Будто поняв намёк, дриада чуть ли не подлетела к эльфу и…поцеловала его… При том, крепко обвив его лицо своими лозами. Смотря на эту странную картину, Мэд чувствовал себя странно.

Всё же отлипнув от эльфа и радостно улыбнувшись, продолжая гладить лицо эльфа своими лозами, дриада произнесла:

— Вульпа, очень любит хозяина. И не хочет, чтобы он злился…

— Значит старайся больше, — уже более довольным тоном ответил эльф.

— Хозяин, он всё ещё дышит — указав на Мэда.

Решив отстать от дриады, эльф подошёл к Мэду, вертя в руках свой меч.

— Жаль конечно, что столько шума вывалилось на моё обиталище. Но ничего, никакие угрозы мне не страшны. И уж тем более жалкие авантюристы. Твоего дружка, мои монстрики догонят и обезвредят.

— Надменный придурок — гневно бросил Мэд.

В следующий момент, меч эльфа пробил его голову. Последнее, что он успел услышать — это предсмертный вопль Кайдана. Как его плоть разрывают дикие нимфы.

Глава 55

Расхаживая по обширной гардеробной, Ториц не мог зацепится за конкретный наряд. И дело было вовсе не обилии одежды, из-за которого он не мог что-то подобрать, а в его настроении. Которое было абсолютно никаким. Он не чувствовал ни радости, ни гнева, ни раздражения. Единственное, что полнило его в данный момент, это ощущение неизвестности. Эта самая неизвестность, от которой он абсолютно не знал чего ожидать, давила на него с каждым днём и неделей всё сильнее. Не давая почувствовать хоть что-то, помимо тягучего, подобно неотступно текущему времени ожидания.

Единственное, чего он хотел и хочет, так это поскорее получить ясность происходящего. И выработать последовательность действий, чтобы не слететь со своего текущего положения.

Ощущая сгущающийся в разуме сумбур, наследник королевства временно отбросил навязчивые мысли в сторону, пытаясь сосредоточится на том, что полнило его душу хоть какими-то приятными чувствами.

После продолжительного и внимательного созерцания своего гардероба, принц всё же выбрал наряд, для сегодняшнего дня. Первыми он одел приталенные штаны, затянув им небольшим тканевым ремешком, между прочим очень модной вещицей. Торс покрыл чёрной рубашкой тонкого покроя с кружевными рукавами и таким же кружевным воротником. Поверх рубашки был надет белоснежный кардиган, с позолоченными пуговицами, на каждой из которых был выгравирован герб королевства. Одев кардиган, он вывел наружу кружевные части его рубашки, выставляя их напоказ. На ноги были одеты такие же белоснежные туфли с золотыми пряжками. Завершая свой образ, он положил во внешний карман кардигана небольшой платок и обернул руки тонкими, чёрными перчатками.

Встав перед зеркалом и дополнительно сделав зачёс своих волос на бок, он несколько ухмыльнулся:

— А я, всё также хорош…

Покинув гардеробную, совмещённую со спальней, кронпринц поспешил покинуть и её. Там его уже ожидала служанка, готовая выполнить его пожелания. Приказав ей отправляться ко входу дворца и ждать, он направился к нужному месту.

Остановившись возле широкого окна, выстроенного в небольшом углублении, выполненном в подобии крохотной комнаты, он присел на кресло, созерцая вид королевской столицы и ожидая.

Сейчас, в эти мгновения, его ожидания должны прерваться. Что подарит ему возможность прояснить всё происходящее. И самое главное, что он должен делать. Ибо с последним, у Торица были проблемы.

После выхода Дорана Глэйсена из политических игр и его присоединения к королевской фракции, всё пошло совершенно не в том направлении. Не в том, которое было бы, выгодно ему. И хоть казалось, что королевская фракция набрала силу, при том весьма существенную, но эта самая сила, стала выходить из-под его контроля. Былые договорённости с аристократами, союзы и обещания были почти полностью оборваны, когда всем стало известно, кто именно подвёл «Золотого Герцога» к королю на коленях. Нет, не его сестрица, хотя именно её он ожидал в этом случае. Но нет, им оказался того, кого он даже заподозрить не мог в подобных действиях.

Вспоминая тот доклад своей служанки о встрече отца с Гоуном и Глэйсеном, он не мог до конца поверить в происходящее. Чтобы вчерашний наёмник, пусть и могучий заклинатель, не разбирающийся в тонкостях политической жизни, совершил то, чего от него не ожидали? И если большая часть сторонников короля, находились под впечатлением, то вот принц находился в самом настоящем шоке. Незадолго до этого, проводя разговор с заклинателем, он не увидел в нём и доли той хитрости, которую он проявил в последствии. Не потому ли он ничего не сказал, потому что уже всё просчитал и ждал удобного момента? Просто выжидал, нося маску простодушного, но покорного стране мага? И если взглянуть на ситуацию после всего происходящего, то это так и есть.

А уж если обрисовать полную картину случившегося, то всё выходит ещё более угрожающе. Гоун не просто привёл герцога на поклон к королю и распустил его фракцию. Он фактически продемонстрировал, что старый дворянин, теперь под его попечительством. Неопытному в таких делах человеку, было бы тяжело это увидеть, но не Торицу. Гоун подчинил себе Глэйсена, один только этот факт уже сильно пугает.

Возникает закономерный вопрос: это всё на что он способен или же нет? Если он смог провернуть подобное, то на что он ещё готов пойти? И самое главное, чего же он хочет? Впрочем, сам Ториц, в глубине души уже