– Могу я задать вопрос? – раздался голос Перри Мейсона.

Коронер одобрительно кивнул.

Мейсон встал со своего места:

– Скажите, пожалуйста, мистер Рей, не отправились ли вы наленч вскоре после этого телефонного звонка?

– Совершенно верно, сразу после него.

– У меня все, благодарю вас.

Доктор Хуберт, полицейский хирург, опознал пули, одна изкоторых была им извлечена из тела покойного, а остальные найдены в комнатепосле того, как они прошли навылет через тело.

Врач подробно описал траекторию пуль и характер ранений. Онустановил время смерти приблизительно от полудня до половины третьего.

Труп был обнаружен примерно в пять часов вечера.

После этого пригласили экспертов технического отдела.

Коронер вызвал Стеллу Андерсон. Она вышла на возвышениесвидетелей с высоко поднятой головой, расправив плечи и выпятив пышную грудь,чувствуя себя по меньшей мере генералом. Глаза ее блестели, лицо раскраснелось.Эти короткие минуты славы явно доставляли ей колоссальное наслаждение. Она неотворачивалась от вспышек репортерских аппаратов. Наоборот, стараласьизобразить на своей лоснящейся физиономии обольстительную улыбку кинозвезды.

Отвечая на вопросы коронера, она подробно изложила все, чтовидела в доме Прескотта.

– И вы видели, как этот молодой человек передал молодойженщине револьвер? – еще раз переспросил ее Скэнлон.

– Да, сэр. Она выдвинула ящик бюро и засунула оружие далеко,даже за ящик, потом она закрыла бюро.

– То был этот самый молодой человек?

– Да, вон тот молодой человек в синем костюме.

– Вы говорите о Джеймсе Дресколле? Поднимитесь, мистерДресколл. Этот человек, миссис Андерсон?

– Да. Я видела, как этот человек выбежал из дома Прескоттовсразу же после аварии. Он похож на того человека, который передал револьвер.Понимаете, окна затянуты тонкими гардинами, через которые не так ясно видно,как через простые стекла. Не совсем отчетливо. Я почти полностью уверена, чтовидела, как мистер Дресколл передавал оружие молодой особе.

– Кто была эта молодая особа?

– Я не знаю. Я сначала думала, что это Розалинда Прескотт.Но позднее подошла к окну Рита Свейн, одетая в точно такое же платье, стараясьзаставить меня подумать…

– Этого мы у вас не спрашиваем, – прервал ее коронер, –просто опишите, что вы видели.

Миссис Андерсон обиженно поджала губы и сказала, что она«имеет право высказывать свое мнение».

В комнате поднялся легкий шум, но коронер моментальновосстановил тишину.

– Так что же вы видели, миссис Андерсон?

– Я видела, как Рита Свейн стояла у окна и подстригалакоготки канарейке.

– На которой лапке?

– На правой.

Коронер поблагодарил свидетельницу. Кивком он вызвалДресколла, который сидел между помощником шерифа и Роднеем Каффом.

– Мистер Дресколл, прошу вас пройти на возвышение длясвидетелей и ответить на некоторые вопросы. Я понимаю, конечно, что вашзащитник запретит вам на них отвечать, но это тоже должно быть зафиксировано впротоколе.

Родней Кафф улыбался с видом светского льва. Его голосслегка вибрировал, очаровывая присутствующих бархатными тонами.

– Ваша честь, – заявил он, – вы неправильно оценили нашупозицию. Лишь виновные прибегают ко всякого рода уверткам. Что касается ДжеймсаДресколла, он без всяких колебаний ответит на любой вопрос, заданный вами.

По комнате прошел удивленный шепоток. Эмиль Скэнлонвыразительно посмотрел на помощника окружного прокурора, затем привел Дресколлак присяге.

– Вы были знакомы с покойным, мистер Дресколл? – спросилкоронер.

– Да, мы с ним встречались несколько раз.

– Вы были знакомы с миссис Прескотт?

– Да.

– Сколько времени вы ее знаете?

– Более полутора лет.

– Вы были с ней помолвлены?

– Да.

– Почему ваша помолвка расстроилась?

– Из-за ссоры.

– Скажите, скоро ли после вашей ссоры мисс Розалинда Свейнвышла замуж?

– Через месяц.

– Писали ли вы миссис Прескотт письмо, в котором советовалией развестись с мистером Прескоттом?

– Но ведь само письмо – лучшее доказательство, – возразилМейсон.

Кафф улыбнулся:

– Я понимаю сущность возражения мистера Мейсона. Но вопросыи ответы не могут повредить свидетелю. Отвечайте, Джимми.

Дресколл сказал:

– Я действительно написал такое письмо, подписался, положилв конверт, наклеил марку и послал миссис Прескотт. Это было дня четыре-пятьтому назад.

– В этом письме вы просили миссис Прескотт уйти от мужа? –спросил коронер.

– Да.

– Он был неприятен вам?

– Да, я считал его обманщиком и мошенником.

– Вы к нему ревновали?

– Немного. Да, честно говоря.

– Были ли у вас основания его ненавидеть?

– Да.

Коронер даже растерялся.

– В жизни своей не слышал ничего подобного!

Овермейер кивнул. Родней Кафф покровительственно сказал:

– Продолжайте, ваша честь. У вас это великолепно получается.Или вы предпочитаете, чтобы вопросы задавал я?

Коронер бросил на него сердитый взгляд и спросил, с трудомсправляясь с негодованием:

– Вчера утром вы были в доме Вальтера Прескотта, не так ли?

– Да.

– Когда?

– В то самое время, которое назвала миссис Андерсон. Я несмотрел на часы, но знаю, что приехал в начале двенадцатого.

– Был ли предупрежден Вальтер Прескотт о вашем визите?

– Нет.

– Вы поехали туда, чтобы увидеться с его женой?

– Да.

– Вы ее видели?

– Да.

– Перед тем как ехать к Прескотту, вы вооружились.

– Да. Вальтер Прескотт грозился убить ее. Я считал, что онспособен выполнить угрозу. Мне хотелось просто защитить ее.