Он мельком бросил на них взгляд и отрицательно замотал головой.

— Нет, те постарше выглядят. И с татуировками на руках, эти чистенькие и зубы у них обычные.

Сёма имел ввиду золотые фиксы.

Мне захотелось вскочить, взять за грудки одного из них и трясти до тех пор, пока он не расскажет, где находится Гибарян. Таких случайных совпадений не бывает. Но я подавил свой первый порыв.

— А ты их тундре не видел? Может быть они там рядом с вами крутились? Присмотрись, — Сёма говорил тихо на ухо, так чтобы его никто кроме меня не услышал.

— Нет, — я силился вспомнить их лица, но тщетно, — их там не было. Это точно. Ну-ка помолчи. Давай послушаем.

Семен кивнул в знак того что понял. Я мельком рассмотрел старателей. Выходя «в люди», они приоделись в шикарные по тем временам серые шерстяные костюмы.

На Севере в магазинах, такого добра было навалом, в отличии от Материка. Зона очень хорошо снабжалась и тут можно было найти любой товар, начиная с импортных грампластинок, заканчивая дефицитными джинсами.

Сидя спиной к компании, я одновременно ощущал и гнев, и раздражение.

Меня не столько беспокоила сама расползшаяся информация, а сколько, то, что у этих субъектов, возможно, есть координаты золотоносных жил, которые они могли получить только от Гибаряна.

Девушки продолжали беседу, вторая которая до этого молчала спросила своих ухажеров:

— Ребята, но это же огромная куча денег, блин! Вы везунчики, говорят за месторождение платят двадцать тысяч!

— Нет, ну надо подумать, это вообще — столько денег! Катька, ты хоть раз в жизни тысячу рублей держала? — с широко раскрытыми глазами вопрошала журналистка, предлагавшая интервью.

— Откуда, Марин? Я в семье токаря и домохозяйки выросла. Не, ну мой отец хорошо зарабатывал. В детстве я слышала разговоры, что он и двести пятьдесят и триста рублей приносил маме, когда они своей бригадой план перевыполняли. Но чтобы тысячами такого никогда не было.

Ага, значит одна Марина, вторая Катя. Один из старателей не ответил на вопрос. Он явно хотел увести разговор в другую сторону.

— Девочки, вот здесь на Северах тысячами никого не удивить, мы тут далеко не самые удачливые старатели. Вот есть такой Андрюха Рябой, он один за сезон и так тысяч на десять-пятнадцать золота намывает.

Суммы которые можно было быстро получить, устроив нелегальный промысел в золотоносной провинции, намного превышали озвученные двадцать тысяч. Об этом знала каждая собака в Поселке.

Второй, поддерживая своего приятеля, поднял бокал над столом и произнес короткий тост:

— Выпьем! За… короче, за золото! Оно нас кормит, поит, обувает и одевает, давай Грэг.

Так второго парня называют на американский манер Грэг. То есть Григорий, Гриша скорее всего.

Они чокнулись и выпили. Но Марина не унималась:

— Коль, да подожди ты со своим Рябым, он мне не интересен. Мне вы интересны. Что вы будете делать с такой прорвой денег?

Грэг посмотрел на друга. Они уже жалели, что использовали самый грубый мужской прием обольщения — демонстрация своих финансовых возможностей.

— Может, я бутылку шампанского возьму, Коль? — старатель пытался отвлечь. Марина пьяно заулыбалась и похлопала его по плечу.

— Ого, шампанское! — пробормотала она. — давай, возьми. Не помешает. Я пожалуй, еще не акклиматизировалась здесь у вас на Северах, в культурном плане.

Грег внезапно сделал вид, что переполнился кипучей энергией и жизнерадостно произнес:

— Шампанское обязательно будет литься рекой! Черт побери! Где оно у них здесь? Молодой человек!

Он резко вскинул руку, так что проходящий мимо официант он остановился, как вкопанный. Так резко, что немного пива из двух его стаканов пролилось на деревянный пол.

— Шампанского!

— Будет сделано.

— Отлично!

Вся эта сцена странно выглядела. Старатели уже тяготились общением. Было такое ощущение, что они планировали по легкому склеить девчонок, теперь у них все шло не так, как надо.

Наверное, вышло бы более естественно, если бы они вежливо попрощались под каким-нибудь предлогом и свалили, нежели пыжились и напрягались, пытаясь спешно напоить и заткнуть рот своим дамам.

По всему было видно, что они оба не имеют большого опыта общения с противоположным полом, иначе бы они понимали, что чем пьянее женщина, тем она более неуправляемая. Особенно, если ей в голову взбредет навязчивая идея, выпытать у собеседника нужную информацию.

— Ну так что? Кто ответит на мой вопрос?, — Марина посмотрела на Колю, но тот опустил глаза.

— Грэг, а ты что скажешь? Куда денешь свои деньги?

— Ну для начала их надо еще получить.

Он вспотел и достав носовой платок из кармана протёр себе лоб. А потом стал обмахивать им свое лицо. Я весело наблюдал за тем, как на него снова начали пялиться с других столиков.

Да, ты просто франт, дружище. Смотри как бы тебя не поколотили за твой платок на выходе. Тут народ простой и суровый, не восприимчивый к щегольской манере держаться и одеваться, несмотря на то, что ты старатель

— Ну, а когда уже получишь? Кать, я устала из них клещами вытягивать. Что же вы такие скромные то? А?

— Не знаю, наверно положу на сберкнижку.

К столику подошел официант и разлил по бокалам пенящееся шампанское. Узнав, что компании больше ничего не нужно, удалился.

— А вот ты, Катька, если бы у тебя были бы такие деньги, ты бы что с ними сделала?

— Я бы? — Катя икнула и прикрыла рот, — ой, извините, решать, конечно, вам мальчики. Но я бы оставила бы себе немного денег на платья и поездку на Юг, а остальное отдала бы в дом малютки. Мне всегда их так жалко.

Марина подняла указательный палец вверх и осмотрела присутствующих за столом. Она уже была порядочно хмельна.

— Вот! Человек точно знает, чего хочет А вы мужчины, что-то