у тебя котелок варит. У них не было ни единого шанса в драке с нами. Затевая всю историю с подносом, я точно знал, что Сёма самбист и отслужил в ВДВ.

На стене в общаге висели его медали, а на тумбочке в рамке стояла армейская фотография с сослуживцами в голубом берете и дембельском кителе с тельняшкой.

Плюсом ко всему сказанному мои скромные заслуги в боксе. У меня у самого медали имелись.

Правда, я совершенно не нарывался на драку, моя цель была иная. Мне нужно было чтобы они ушли.

Все вышло ровно так, как я планировал.

— Девушки, может пойдем к нам? Послушаем пластинки — Коля обратился к женской половине своего стола. Ему не хотелось оставаться без женской компании, ведь столько времени и сил было потрачено на ухаживания. Но Марина его обломала:

— С хрена ли нам уходить? Да, Катька?

Катя кивнула головой, она явно не горела желанием приобщаться в одиночку к музыке.

— Да.

— Нам нужно переодеться. Вы никуда не уходите, пожалуйста, Мы скоро вернемся.

Он говорил это глядя мне в глаза, давая понять, что конфликт ещё не исчерпан.

— Вот ещё, мы женщины свободные, — пьяным голосом с заплетающимся языком и раскрасневшимся лицом оповещала посетителей кафе Марина, — захотим останемся, захотим уйдем.

Старатели молча с презрением смотрели на них в течении нескольких секунд, потом Коля негромко скомандовал Грегу:

— Пошли.

Мы уселись на свои места.

Артельщики вдвоем направились к выходу. Им наперерез быстро зашагал официант и потребовал расплатиться.

Старатели жестикулировали, смотрели в нашу сторону, но официант был непреклонен. После недолгих препирательств Грэг достал деньги и расплатился.

Зал потерял интерес к инциденту и снова многоголосной загудел.

Я указал кивком на уходящих Старателей Сёме. Нужно было узнать, где они живут. Мой друг понял меня без слов, и допив свой чай, встал из-за стола и направился за ними.

— Молодой человек, можно сказать, что вы сорвали нам интервью века. Теперь вам придется отдуваться за двоих, — слышал я хмельной голос журналистки Марины, — угостите даму спичкой.

Я обернулся и улыбнулся, увидел, что Марина держит сигарету в руке и фокусирует взгляд на мне. Я не курил и носил с собой спички только в походы и экспедиции.

— Добрый вечер, айн момент. Желание дамы — закон.

Я встал, оглядел зал и найдя курящий столик попросил у сидящих за ним парней спичек. Дав прикурить Марине, вернул коробок владельцам.

— Присаживайтесь к нам, и кто же вы такой? — журналистка эффектно выпустила несколько колечек дыма.

— Буряцев Илья, инженер-геолог.

— Марина, а это Катерина. — она представила свою подругу, — и чем же вы занимаетесь, Бурцев Илья? Вы тоже находите залежи золота или как там у вас это называется? Мечтаете стать знаменитым?

— Знаменитым? Нет, нам знаменитость не нужна.

— Это еще почему? Все желают прославится, разве нет?

— В нашем деле иногда лучше оставаться безвестным. Знаете были такие девушки Лариса Попугаева и Наталия Сарсадских, они в пятидесятых открыли первую кимберлитовую трубку «Зарница» в СССР.

— Кимберлитовая трубка это что?

— Алмазное месторождение.

— Не буду описывать все загогулины, но короче, сначала об их работе и открытии раструбили, все-таки первая трубка в СССР, а потом по непонятным причинам их участие и информацию о «Зарнице» скрыли. А еще через некоторое время объявили, что трубку открыли другие люди. Женщины-геологи пытались отстоять свое доброе имя и в Нюрбе, в Якутии, где находится эта трубка, потом и в Ленинграде. Но их объявили самозванцами, выскочками и предателями. Им долго пришлось отмываться от этих ярлыков, а в конце концов они еще и между собой пересорились.

— Как интересно, что с ними стало потом? Вот бы сделать репортаж, — сказала Катя, — они еще живы?

— По-моему да. Я знал Ларису Анатольевну, ходил на ее лекции. Она говорила грубым, прокуренным голосом, не выпуская из рук ни на минуту папиросу «Беломор», курила постоянно, шокируя этим незнакомых людей. Ее очень любили и уважали министры, и постоянно приглашали на совещания. Когда она болела, говорят, что давала экспертное заключение и консультации, лежа на диване в громадном министерском кабинете с грелкой на лбу. Она гениальная тетка. Ее советам,внимали важные члены коллегии вместе с министром

Ого! Даже не ожидал, что две подруги, одна из которых подвыпившая журналистка, помогут мне вспомнить мои походы на лекции в клуб любителей минералов при Дворце культуры имени Ленсовета.

Я вспомнил, что учился в Ленинграде!

— Ну а вы, что-то открыли? Илья? Можем ли мы сделать интервью с вами?

Похоже, что Марина начинала со мной флиртовать. Не-е-е, нам такой хоккей не нужен, как говорит любимец болельщиков Николай Озеров.

— Я могу познакомить вас с главным инженером Геологического Управления, он может многое вам рассказать. Это мой руководитель.

— А он знает, что-нибудь про то богатое месторождение у притока реки Такин-Жам, — теперь я заметил, что Марина совсем не пьяна.

Меня осенила мысль. Она всего на миг расслабилась, чем выдала себя. Вот оно что, голубушка. Ты сама ищешь информацию про золотоносную провинцию!

Я пошел в атаку. Попробуем посостязаться с тобой в артистизме.

— Не знаю, а что за месторождение у этого притока? Вам

старатели рассказали? Я про такое ничего не слышал.

Но Марина оказалась уменее, чем могло показаться на первый взгляд. В самом начале журналистка так громко обсуждала «Такин Жам», потому что изучала реакцию людей в зале. Она искала тех, кто что-нибудь знает об этом.

Теперь же она попробовала вырваться из сетей, которые я плел.

— Забудь, Илюха. Это все фигня, не помню, кто-то на корабле наплел мне про это месторождение. Меня мутило от морской болезни весь маршрут. Никто про него ничего не знает — значит всё это вранье. А у нас