приехал к нам:

110 Ты служить-то ли ко мне по-старому,

Ай по-старому служить ко мне по-прежному,

Или по силушкой пришол ты под меня разьве с великою,

Разьве скорым послом ты ко мне послан-то?»

Говорит ему Дунай да таковы реци:

115 «Не служить-то я к тебе да верой правдою,

Не послом-то я к тебе да пришол посланый,

Я пришол к тебе, приехал сватом свататьц́е

За своёго-то за красного за солнышка,

За того ли я за князя за Владимира».

120 Говорил ёму король да таковы слова,[121]

Наливал-то ёму цяру зелёна́ вина,

Зелёна́ ёму вина да полтора ведра;

Выпивал Дунай да на единой дух.

Наливал ему да пива пьяного;

125 Выпивал Дунай да на единой дух.

Наливал ёму мёду сладкого;

Как ведь попивалв Дунай да мёду сладкого.

Ише стал-то Дунаюшко всё веселёхонёк.

Говорит-то он королю да второй након,

130 Говорит он королю да во трете́й након:

«Ты отдай, отдай, король да Ляхоминьскойг ты,

Ты отдай-ко-се свою-ту доць любимую

Ишше ты ли Опраксею Королевисьню

Ты за нашого за красного за солнышка,

135 За того ли всё за князя за Владимера!»

Говорит-то король да Ляхоминьския:

«Не отдам-то Опраксеи Королевисьни:

Опекат-то он всё куци всё назёмныя;

Я ишше́ слыхал у вас про князя про Владимира,

140 Белото́й-то он всё как коте́льня-та прига́рина».

Тут не лютоё зе́льё розгорелосе,

Богатырьско-то серьцё проскрипелосе;

Он хватил-то всё тотарина тут за́ ноги;

В одну сторону махнёт — вали́тц́е улицёй,

145 Шьто в другу-ту он махнёт — да переулками.

Засьвисьтел-то тут Дунаюшко во турей рог;

Тут наехали два брателка крестовыи:

Как перьво́й-от всё Добрынюшка Никитиць млад,

Шьчо другой-от Олёшенька Поповськой сын;

150 Они за́чели-то бить со старого до малого.

По подстоликам король-от всё туле́итц́е,

Куньей шубоцькой король всё прикрываитц́е.

Говорит-то Дунай да таковы реци:

«Ты не бойсе-ко, король всё Ляхоминськыя!

155 Не убьём-то мы тебя да зберегём мы всё».

Тут ставаёт всё король, король скорёхонько;

Он ведь кланелсэ Дунаюшку низёхонько:

«Уж ты го́й еси, Дунай да сын Ивановиць!

Ты бери-ко Опраксеюшку у мня да с ц́есьти, с радосьти;

160 Ты оставь мне-ка силы хоть на се́мяна».

Тут как скоро Дунаюшко-то приступил к замкам заморьскиим,

Он прибил-то всё ведь крепких караульщиков,

Притоптал-то он ведь вси замки заморьския.

Опраксеюшка скоцила на резвы́ ноги

165 Со того ли со стула рыта бархата:

«Я кого-то, как кого теперь увидяла!

Я того ли всё Дунаюшка сына Ивановиця».

Он тут брал-то Опраксеюшку всё за праву́ руку,

Он за те ли ей за перьсни за злацёныя,

170 Он повёл-то Опраксею на широкой двор;

Как Опраксею-Королевисьню он на руках несёт,

Ище́ сам он по се́ням-то в крови да до колен бредёт.

Тут поехали они да в красён Киев-град

К тому ли ко ласковому князю ко Владимиру;

175 Приежали они да в славной Киев-град.

Принимали с Опраксеей-то Владимир по злату́ венцю;

Как повёлсэ тут у их на радосьти поц́е́сён пир,

Да поц́е́сён у их пир да тут на весь на мир,

На кнезье́й у их да всё на бо́яров

180 Да на сильних на могуцих на бога́тырей,

Тут на трёх-то всё на братьиц́ей крестовыих:

На того-ли на Дунаюшка сына Ивановича,

На того ли на Добрынюшку сына Никитиця,

Шьчо на того ли на Олёшеньку да на Поповиця.

10. ЖЕНИТЬБА ДУНАЯ

Ише был-то жил Дунаюшко да он не в Киеви,

Ай не в Киеви жил, всё не в Ц́ернигови,

Жил во матушки, жил в славной камянно́й Москвы.[122]

Тут задумал Дунаюшко женитисе,

5 Он задумал-то женитьц́е не у князя, всё не у боярина,

Он во той ли проклято́й Литвы поганою

У того всё короля у Ляхоминьского.

Говорил-то Дунай да таковы реци,

Он тому ли всё Ильи, да Ильи Мурамцю:

10 «Я ведь сам-то — бога́тырь да я присильния, —

Я возьму себе ведь полени́цю преудалую,

Я ли ту возьму Настасью Королевисьню».

Тут поехал скоро всё Дунай у нас,

Всё Дунаюшко поехал сын Ивановиць,

15 Он поехал к королю да к Ляхоминьскому;

В чисто́м поли увидел и́скопы глубокия

У того ли всё коня да богатырьского;

Он ведь сам-то говорит да таковы реци:

«Досмотрю я топере, хто же езьдит во чисто́м поли».

20 Тут ведь езьдит всё ведь полениця приуда́лая

А по имени Настасья Королевисьня.

Они сьехались с Настасьюшкой да всё ударились;

О́ни друг дружку до больня́ не ранили;

Они стали тут сошли всё со добры́х коней;

25 Тут у Дунаюшка-та силушки мало́ стало;

Закрыцял-то он стару всё стариньшину,

Ай того ли он ведь ста́рого всё Илью Мурамця:

«Пособи ты мне-ка, братёлко крестовой мой,

Побороть мне полени́цю приуда́лую».

30 Говорит-то Илья, да Илья Мурамець,

Илья Мурамець да сьвет-Ивановиць:

«Шьчо не ц́есь эта́ хвала да молодецькая,

Шьчо не выслуга эта богатырьская —

Нам бороть-то двум могуцим всё бога́тырям

35 А едну-ту полени́цю преуда́лую».

Опознала у Дунаюшка Настасьюшка всё золотой перьстень, —

Подарила-ту Дунаюшку ведь всё Ивановицю,

Ай когда-то он ведь жил у их во клюсьницьках;

Говорила Настасья таковы реци:

40 «Уж ты гой еси, Дунай, Дунай Ивановиць!

Ты кабы́ был не Дунаюшко, я тебе бы не ува́жила,

Поборола бы ведь я да добра молодца,

Досмотряла бы твоё-то ретиво́ серьц́е».

Говорит-то Дунай всё таковы реци:

45 «Уж ты ѓой еси, Настасья Королевисьня!

Ты поедем-ко со мной в матушку в камянну́ Москву[123]

Уж мы примем с тобой да по злату веньцю».

Говорит-то тут Настасья Королевисьня:

«Я нейду-ту, Дунаюшко, всё я теперь да за тебя заму́ж;

50 Мы