Не вспомнил бы, даже если захотел.

Ель установил за минуту и, пока мыл руки, думал, что впервые за долгое время женщина командовала мной, а мне… нравилось. Не хотелось ни спорить, ни критиковать.

Это ведь хороший знак? Черт его знает!

Вернулся в гостиную и залюбовался тем, как задумчиво и спокойно она перебирала старые стеклянные игрушки. Как примеряла зайцев и грибочки то на одно, то на другое место, чтобы было красиво. Вера не торопилась, проживая жизнь в моменте, который мне нестерпимо хотелось разделить с ней.

Встретил взгляд карих глаз и завис.

Просто не долюбили Веру, крепко не долюбили, не додали заботы и чувства безопасности. Она не знает, что такое настоящее мужское плечо рядом. Вот и храбрится, когда на деле самая настоящая слабая маленькая девочка…

— Нужна помощь? — спросил, уже заранее зная ответ.

— Нет, спасибо, дальше я сама, — Вера постаралась улыбнутся, а я испытал горькое разочарование.

А сам-то, Баев, что знаешь о том, как быть этим крепким мужским плечом? Можешь ей его предложить? Тоже мне, нашелся защитник. Не от себя ли будешь защищать?

Настроение упало и, в последний раз приласкав Веру взглядом, я буркнул:

— Понял. С наступающим, соседка! — и вышел за дверь.

Соседка! Дернул же черт за язык!

Днем на объекте некогда было про Веру думать, но ночью… лежа на неудобной кровати в провинциальном отеле, я вспоминал ощущение от ее тела в своих руках и терял связь с реальностью. Уехал, чтобы забыть, а в итоге только сильнее впечатал ее образ на подкорку.

Вера…

Я мерил квартиру шагами, пытаясь успокоиться. Получалось плохо. Мысли водили хороводы вокруг Веры — потребность быть с ней, слушать ее, узнавать и защищать стала похожа на одержимость.

Вот всегда так со мной — если чего-то хочу, не успокоюсь, пока не получу. А с Верой так, как привык, нельзя. Не выдержит грубого натиска — стоит раз ошибиться и потеряю ее расположение навсегда.

А ведь она ко мне расположена?

Я откинулся в кресле и вытянул ноги. Спокойно, Игнат, выдыхай. Есть проблема, есть решение. Наверняка существуют вещи, которые Вера оценит. Нужно только их найти…

Зазвонил мобильный и я скривился, подумав сначала, что это Ведьма, но звонил Максим.

— Здорово, Игнат. Ты где?

— Дома, чего хотел?

— Место посмотреть договаривались, помнишь? У меня и снаряжение с собой, будем у тебя через полчаса.

Запрокинул голову — в попытке очаровать Веру я обо всем забыл!

— Жду, — ответил коротко и отключился.

Утром тридцать первого декабря Вера уже была у плиты. Сыновья обещали прибыть к пяти и она собиралась восполнить все, что они потеряли, питаясь в столовой при училище.

По телевизору крутили Иронию судьбы и, потроша селедку, Вера в полголоса напевала любимые песни из детства. В ее семье Новый год всегда был особенным праздником. Важнее даже дня рождения, когда за большим столом собиралась вся семья.

Зазвонил телефон и Вера коротко ответила:

— Надь, давай быстро! Руки заняты.

— И тебя с наступающим! Ну, рассказывай?

— Чего рассказывать? — Вера сразу поняла, что сестру интересует, но предпочла притвориться уткой.

— Что с соседом? — заговорщически протянула она. — Ты уже заглядывала к нему… за сахаром?

Нет, Надь, — Вера улыбнулась. — Но он заглянул ко мне недавно, помог поставить елку.

Про танец на корпоративе Вера благоразумно промолчала.

— О! Вы будете отмечать Новый год вместе? — чуть не поперхнулась она.

— Нет, с чего ты взяла? Это был дружеский жест! Ко мне сыновья приезжают, Надь.

— Вера, какие сыновья! Ты с ними и так последние двадцать лет каждый Новый год — вот скажи, зачем молодым парням с тобой сидеть, а? Им что, больше делать нечего?

— Надь, я их четыре месяца не видела…

— Нет, вы только послушайте, у нее есть шанс встретить Новый год с мужчиной, а она приклеилась к сыновьям, между прочим, уже давно не маленьким! Помнишь — как Новый год встретишь, так его и проведешь!

— Новый год — семейный праздник, — бурчит Вера в трубку.

— Вот именно! Чем не повод стать членом семьи мистера Игната Батьковича? Ну, или на худой конец, принять его под крыло нашей, большой и дружной. Авось, такого красавца не обидим!

Надя засмеялась и Вера тоже не удержалась.

— Все, Надь, давай, я пошла. У меня еще три салата на очереди.

— Ты там роту кормить собралась? Надеюсь хоть голубка своего бывшего не позвала?

— Не позвала. И не мой он уже, я на прошлой неделе на развод подала.

— Ну, и правильно, — тут Надя не шутила и не смеялась. — Ладно, возвращайся к станку, рабыня! И, слышишь меня? Отпусти сыновей на праздник! И устрой праздник себе!

— Ладно-ладно, с наступающим! — и Вера отключилась.

* * *

Сама не заметила, как день перевалил за середину. Уставшая, но довольная, Вера осмотрела праздничный стол. Постаралась она на славу и приготовила все, что мальчики так любили. А кто будет потом это доедать, Веру не волновало — она хотела максимально окружить заботой и любовью взрослых и таких красивых сыновей.

Открыла дверь и расцвела, увидев перед собой бритые головы и красные с мороза носы. Поочередно обняла и поцеловала каждого, приняла из рук пакеты и цветы. Пашка поставил на стол торт в картонной коробке.

— С наступающим, мамуль! — Вера улыбнулась и велела обоим мыть руки.

Пока они галдели в ванной, переоделась сама, расчесала с утра накрученные в бигуди кудри, раскладывая пшеничные локоны по плечам. Выбрала любимое бордовое платье на запахе и вышла к столу.

Оба сына в парадной форме встали, освобождая Вере место и пододвигая стул.

Они ели и оживленно рассказывали о своей жизни в общежитии при училище, она улыбалась и в сердце щемило от тоски и безграничной гордости, приправленной бескорыстной материнской любовью. Ее сыновья, ее гордость! И, она была в этом уверена, опора на долгие годы.

— Мам, ты чего загрустила?

Вера махнула рукой.

— Пойду чайник поставлю, — и вышла на кухню смахнуть непрошеные слезы.

Мальчишки про Костю не спрашивали. Это Веру настораживало и пугало, но начать разговор первой она не решалась. Боялась, что не сможет подобрать слов, а увидеть разочарование на лицах сыновей было выше ее сил!

В дверь позвонили и Вера вздрогнула. Неужели Костю нелегкая принесла? Подошла к двери и замерла в нерешительности. Позвонили снова и Вера открыла.