– Ничего страшного, – Наташа улыбнулась ему одними глазами, – я найду ваш формуляр. Что бы вы хотели, хоть приблизительно?

– Понятия не имею. Если честно, я бы сейчас даже лучше картинки посмотрел.

– Не проблема, – Наташа засмеялась, – дам вам «Юный натуралист», хотите?

Ян пожал плечами.

– «Вокруг света» еще есть.

– А можно я подумаю?

Улыбнувшись, она стала развязывать узел на одной из бабкиных связок.

– Давайте я помогу, – подхватился Ян.

Наташа отрицательно покачала головой:

– Тут делать нечего, просто поставить вот на эту полочку.

Ян не отступал, и в итоге Наташа разрешила ему разбирать стопки вместе с ней.

Книги оказались все как на подбор интересные, и страшно подумать, какими сокровищами еще обладает бабка, если сдает в районную библиотеку «Наполеона» Тарле!

Наташа любовно провела пальцами по пухлому переплету:

– Вы бы хотели что-то взять себе? – спросила она у Колдунова.

Ян энергично закрутил головой из стороны в сторону:

– Нет, бабуля же это для всех принесла.

– Да, она у нас такая, – улыбнулась Наташа, – настоящая коммунистка в полном смысле слова.

– Я лучше буду знать, что тут есть такие книги, – улыбнулся Колдунов. – Приду и почитаю, если что.

– Пока они до зала еще дойдут… – вздохнула Наташа. – Надо зарегистрировать, на баланс поставить, а у нас с этим не торопятся. Через полгода только появятся на абонементе.

– Через полгода, значит, и приду, – развел руками Колдунов.

– А сейчас? – Наташа лукаво улыбнулась ему. – Возьмете что-нибудь посмотреть?

– Давайте что с картинками и поближе лежит, – ответил Ян.

Получив «Юный натуралист», он устроился за столом возле окна, рассеянно принялся листать страницы, но мысли были далеко от симпатичных зверушек, изображенных на фотографиях.

Он всматривался в окно, пытаясь понять, был ли он отсюда так же похож на призрака, как эти тени, на миг появляющиеся в круге фонаря и исчезающие в темноте.

Потом оглядывался на Наташу. Она за своим столом заполняла какие-то бумаги, но сразу чувствовала, что он на нее смотрит, и поднимала глаза. Ян хмурился и деловито начинал перелистывать «Юный натуралист», но успевал заметить, как Наташа тихонько улыбается ему.

Старушке тоже не читалось. Поерзав немного на стуле, она подошла к Яну и прямо заявила, что если ему нечего делать, то не хочет ли он дойти до нее и принести следующую партию книг.

Ян не хотел, но согласился.

К счастью, бабушка жила в этом же доме.

Ян оглянуться не успел, как его взнуздали и нагрузили по полной программе. На спину надели рюкзак, в руки сунули по стопке, разве что в зубы не дали связочку, и на том спасибо.

Сходство с ломовой лошадью усиливалось тем, что бабка, заговорщицки подмигнув, сунула ему в карман шинели пару шоколадных батончиков.

– Библиотека захлебнется, – буркнул Ян, протискиваясь в узкий лифт со своей ношей.

– Ничего, лучше туда, чем на помойку, – хмыкнула старушка, и Ян промолчал, потому что это было и в самом деле лучше.

Он понимал, что старушка принадлежит к тому поколению, для которого книги – немножко больше, чем просто вещи, и ей очень тяжело думать, что после ее смерти они окажутся выброшенными и станут валяться возле мусорного бака – раскрытые, с вырванными страницами, как растерзанные трупы.

Подпрыгнув, чтобы тяжеленный рюкзак удобнее сел по спине, и получив тычок от уголка мощного переплета, Ян улыбнулся бабке как сообщнице, с которой они обманывали смерть.

Встретив их, Наташа с нетерпением нырнула в рюкзак, и Яну вдруг сделалось очень хорошо, будто всплыло детское ожидание чуда, когда ты еще веришь в Деда Мороза и твердо знаешь, что не умрешь никогда.

Теперь ему стало неважно, какие книги приехали в библиотеку на его горбу, он просто сидел и смотрел, как Наташа разбирает их со старушкой, некоторые просто гладит, а некоторые прижимает к груди, как родных.

…Кажется, он все-таки заснул, потому что вдруг оказалось, что старушка ушла, свет в читальном зале потускнел, а Наташа стоит перед ним с ключами в руках.

– Закрываемся, – сказала она строго.

– Да-да, извините! – Ян вскочил.

– Все в порядке.

Они вышли на улицу.

– До свидания, – сказала Наташа.

– Я провожу.

Девушка покачала головой:

– Мне кажется, вы сильно устали сегодня.

Ян молча взял ее под руку и повел к метро.

Они снова молчали, как в прошлый раз, отчасти потому, что и так все ясно, а отчасти из-за того, что у него действительно не осталось сил на разговоры.

В Наташином дворе росли высокие старые деревья, и небо было заткано их голыми ветвями, будто решеткой. Со скрипом раскачивался фонарь, дававший тусклый и неровный свет, у пробежавшей мимо кошки блеснули глаза. Все было таинственно и страшновато.

Наташа взялась за тяжелую ручку двери. Ян жестом остановил ее.

Она улыбнулась. Ян притянул ее к себе и поцеловал в губы. Наташа ответила неумело и доверчиво, и Ян опомнился.

– Извини, – сказал он, удивившись, как хрипло звучит голос.

– Ничего, – Наташа взяла его за руку.

Трудно подбирать слова, когда влюблен, поэтому Ян просто сказал:

– Наташа, будь моей девушкой.

Это было, наверное, смешно и по-сельски, но Наташа серьезно посмотрела ему в глаза и ответила:

– Хорошо.

Они снова поцеловались. Сквозь пальто Ян чувствовал, какая она худенькая и легкая, и от этого почему-то делалось немного не по себе.

Наконец Наташа отстранилась:

– Пора.

– Увидимся завтра?

Она кивнула. Ян довел Наташу до квартиры, удивляясь, как она одна ходит тут по вечерам, но девушка сказала, что привыкла, и вообще внешность обманчива. Здесь живут хорошие люди и ничего страшного никогда не происходило. Наоборот, злодей сюда не полезет, понимая, что в столь жуткой обстановке потенциальная жертва будет предельно настороже.

Ян еще раз быстро поцеловал ее и побежал к метро. Только подъезжая к «Парку Победы», он сообразил, что не взял у Наташи телефон.

* * *

С этого дня разные затрепанные метафоры, пошлые фразочки вроде «ты моя половинка» приобрели для Яна совершенно ясный и конкретный смысл. Так, наверное, чувствует себя слепой, когда прозревает. Много лет он считал слово «зеленый» пустым эпитетом, а вдруг оказалось, что нет, это обозначение определенного и вполне материального цвета.