– Вы чем-то прогневали эльфа по имени Эйлинан, – встав с пола, ответил Алайни.

– Эльфа?! – удивленно воскликнул колдун и расхохотался во весь голос. – Да я отродясь не знался с эльфами. А уж чтобы их прогневать… Ты заливаешь, упыреныш.

– Я говорю правду, – твердо заявил Алайни.

– Погоди, Василек, вспомни – в прошлом месяце в деревню заезжал эльф, – почесала затылок жена колдуна. – Кажись, его звали Эйлинан. Он продавал вино.

– Так вот почему он решил нас угробить! – Василий разбил об пол фарфоровое блюдце, взятое с кривоногого дубового стола. – За то, что винца у него не купили! Ну и штука, Галочка!

– Эйлинан собирает армию наемников. Не знаю, по какой причине он захотел избавиться от деревенских колдунов, но раз он так решил, вы должны бежать отсюда, – посоветовал Алайни.

– Мы-то сбежим, нам есть куда пойти. А ты куда пойдешь, упырек? В горы тебе не вернуться.

– Знаю.

– Ты хочешь найти своего нанимателя?

– А вы как думаете? Вы – волшебник. Я должен искать его?

– Это решать тебе. Я не люблю вмешиваться предсказаниями в чужую судьбу. Ты сам выберешь свой путь. Один дам совет – избегай тех, кто на тебя не похож. А сейчас, если собираешься найти вредного эльфа, положи своего товарища на лавку. Я сделаю зелье, меняющее память, напою им злодея, а ты внушишь ему все, что он должен запомнить об уходящей ночи. Потом я зарежу теленка. Ты накормишь сородича досыта и сам поешь. Так надо.

– Что если Эйлинан нас увидит? – затащив Рилмана на жесткую деревянную постель и проверив его подсыхающую рану, Алайни взволнованно повернулся.

– В доме он вас не заметит, – с улыбкой ответил Василий, перебирая сушившиеся за печкой связки волшебных трав. – Не переживай. Тут все надежно заговорено.

Остаток ночи для Алайни прошел почти спокойно.

Светало. Стоя у окна, молодой вампир, слегка прищурившись, смотрел на красную с темными облачными разводами рассветную полосу над пшеничным полем. За ночь он не сомкнул глаз, и с приходом утра его не тронула привычная дневная сонливость. Его сердце словно было замотано проволокой с острыми шипами, которую крестьяне натягивают поверх ограждения скотного двора, чтобы навредить таким, как он, неожиданным ночным гостям.

В доме колдуна Василия пахло разбрызганной по избе кровью хозяина и домочадцев. Похожие запахи тянулись из колодца, куда Алайни спустил соломенные пугала в окровавленной одежде сбежавших в другой мир людей.

Если бы юноша не сцепился с вожаком стаи галламов, то успел бы спасти и Пелагею с семьей. Алайни так и не разобрался, какую цель преследовала старая ведьма – хотела ли она убить его, сговорившись с Толейми-Орри, или мечтала отправить его в наемники. Пелагея не была ему другом, но Варя… У Алайни задрожали уши, когда он представил возвращение девушки-волчицы в дом тетки.

“Варя будет искать меня. Пойдет по моему следу, и окажется в смертельной ловушке”.

Тревожные размышления Алайни прервало пробуждение Рилмана. Почувствовав, что его нежелательный спутник просыпается, юноша вернулся в дом.

Широко зевая, Рилман потянулся на лавке и встал. Его рана на боку зажила. Он чувствовал себя здоровым и сытым, не подозревал о совершенном над ним обманном обряде.

Рилман взял со стола кувшин, проверил языком пригодность воды для питья.

– Нам пора ехать, пока не стало невыносимо светло, – спокойно сказал он.

Отпив немного, он передал воду Алайни.

– Надо поджечь оба дома. Уничтожить следы, – юноша поднес кувшин к губам, и передумал пить.

– Люди ничего так не боятся, как пожара, – возразил Рилман. – Мы не успеем добраться до леса, как сюда сбежится вся деревня.

– В убийствах колдунов обвинят Клан Сумрачных Гор! Люди застрелят взрослых, а детей отдадут для жертвоприношений.

– Интинай уведет свое племя в безопасное место. Ему поможет отец. А наши следы скроет магия Господина.

– Сам Господин сказал тебе?

Рилман промолчал. Отняв у Алайни кувшин, он допил воду и вышел из дома.

– Идем, – оскалился он, оглянувшись за порогом.

Василий заверил Алайни, что лошади долго будут находиться под действием заклятия, притупляющего их чутье, и не испугаются вампиров. Вспоминая, как метался домашний скот, почуяв его приближение, юноша подходил к запертым в конюшне лошадям с большой осторожностью. Животные навострили уши, внимательно глядя на незнакомца, но сильно не испугались.

Подойдя к спокойному рыжему коню, Алайни положил ему на спину седло и закрепил под животом подпругу. Надеть уздечку было немного сложнее, конь не хотел принимать в рот удила, и вампиру пришлось использовать силу. Рилман присматривал за ним с улицы и, вероятно, думал, что Алайни умеет как Толейми-Орри влиять на добычу силой мысли. Сам не рисковал приближаться к лошадям. Алайни пришлось подготовить коня и ему.

Молодой вампир прежде не ездил верхом, не считая прыжков на спину жертвы. Ему пригодились знания, полученные из прочитанных книг и наблюдений за людьми. Дав несколько советов Рилману, он сел на “своего” коня и показал, как им управлять. Навязавшийся спутник беспрекословно ему подчинялся, что было странно, а потому настораживало.

Накинув капюшоны и защитив руки перчатками, вампиры выехали навстречу рассвету.

Глава 16. Лагерь наемников

Ниллин

Ниллин проснулась от страшного рокота. Где-то поблизости громадный огнедышащий дракон, измученный кошмарными сновидениями, храпел и ворочался во сне.

Выбравшись из кибитки, девушка не увидела Эйлинана и испугалась еще больше. Обнаружить его при помощи эльфийского чутья мешали необъяснимые помехи.

В темноте поздних сумерек за деревьями мерцали огненные вспышки, будто бы догорали выжженные драконьим пламенем кусты.

– Давай, Серега, жми на газ! – прокричал хриплый мужской голос.

Ниллин бесстрашно помчалась в его сторону и выбежала на прогалину. На миг ее ослепили мощные фонари огромной повозки, которая с пыхтением и грохотом пыталась выехать из пульсирующей черной дыры.

Рядом с повозкой, выкрикивая непереводимые на язык эльфов ругательства, скакал толстый лысый человек в малиновом пиджаке и белых коротких брюках.

– Я застрял, Борька… Антиматерия слишком быстро начала застывать. Мне самому не выбраться, – из окна повозки высунулась черноволосая голова странного существа – лицо у него было человеческое, а глаза сверкали в темноте, как у вампира.

– Счас, счас, – засуетился лысый.

Сунув два пальца в рот, он засвистел, и на его зов явились лохматые зеленые тролли. С двух сторон они налегли на повозку и покатили ее вперед.

– Бодрячком, пацанчики, бодрячком! – покрикивал Борис, дергая троллей за хвосты.

Разбрызгивая хлопья грязи, повозка выкатилась на исполосованную колеей поляну, и черная дыра исчезла. Тролли потопали в лес.

– О! Прынцесса Диснея! – Борис раскинул волосатые руки, увидев застывшую от удивления эльфийку. – А где же твой