села в кресло, провела ладонями по лицу и поняла, что её руки дрожат. Как же некстати приключилась вся эта история с мятежным бальзамировщиком… как некстати вмешалась в её старый союз с культом Сатеха. Зря, должно быть, она сказала жрецу, что Перкау тоже был связан с Серкат. Но свою роль в их деле он исполнил.

Царица снова думала о том, станет ли порождение её чрева настоящим союзником её любимому сыну… и по-прежнему не знала точного ответа. Но знала она одно: если Вирнан вздумает навредить Ренэфу, она отбросит всё, что мог дать ей могучий жрец Сатеха, и уничтожит выродка.

Глава 27

Колдун ворвался в храм песчаным вихрем, сыпля проклятиями. Не разносил всё на своём пути он сугубо из уважения к священному месту, сохранению которого посвятил столько времени и сил. В стороны летела утварь, восстановить которую или заменить было легко. Шагая по коридорам, он громко и не стесняясь в выражениях высказывал древним стенам всё, что думал о царице, о жрецах Собачьего Бога… и о себе самом. Даже ша не рисковали приблизиться к нему. Самец предусмотрительно ретировался на охоту, а самка решила, что охранять святилище сейчас разумнее. У главного защитника храма хоть и не было клыков и ядовитого хвоста, а всё же в гневе его стоило опасаться.

– Выполняет всё, что обещано! – рявкнул Колдун, остановившись перед рельефом, изображавшим какую-то из цариц древности, покровительствовавших культу. – И не исполнила самого главного… не помогла уберечь моего жреца! Мёртв, мёртв… – зло пробормотал он, вцепившись здоровой рукой себе в волосы. – Всё… С Западного Берега уже не вытащишь, – он перевёл взгляд на Сатеха на рельефе, осеняющего кого-то из жрецов благословляющим жестом. – Слишком мало меня одного… Не могу успеть всё, что до́лжно исполнить для Тебя, Владыка Северного Неба…

Со вздохом маг сел на пол там же, у стены. Ярость была грозой, очищающей небо. Понемногу его восприятие прояснялось, а вместе с этим приходило понимание, что исполнил он всё-таки больше, чем потерял. Самое главное: он убедился, что жив и здоров Избранник Сатеха. Живо и их с собачьей жрицей нерождённое дитя.

Не зря Колдун столько времени провёл у границ территорий Ануират. Пески нашептали ему, и маг сумел выследить тайно покинувший общину отряд. Ему не нужно было приближаться, чтобы почуять этот сладостный след, ни с чем не сравнимый привкус энергии возлюбленного Бога. То, что прежде было царевичем, стало теперь вместилищем этой Силы… Император всё же сохранил жизнь сыну, вернувшемуся из мёртвых, – ради каких-то своих целей.

Дорога в Кассар, город-культ Ануи, была магу заказана, но он следовал за отрядом, наблюдал издалека так долго, как только мог. Потом ладья унесла их в столицу… Владыка сокрыл жрицу – выпадало на гадальных камнях. Осталась ли она в Кассаре, отправилась ли с Императором, или отбыла куда-то ещё, маг пока не знал – слишком мало было времени, слишком ограничены возможности. Два дня он следовал за ладьёй, но не приближался к стоянкам – не тягаться ему было с Восемью Живыми Клинками и тем более с самим Владыкой Таур-Дуат. И как ни хотел он приблизить миг своей встречи с Избранником, пока было рано. Выйти на Избранника уже в столице – если только Император не надумает оставить его где-нибудь по дороге – будет не в пример проще. Но чутьё подсказывало – не оставит. Что же до нерождённого ребёнка…

«Срок ещё мал, – успокаивал себя Колдун. – Раз уже не вытравила из чрева – не вытравит. Будет надеяться на то, что возобладает иная Сила… А я ещё успею найти их».

Маг вернулся в Апет-Сут раньше, своими путями, намного более скорыми, чем любая самая быстроходная ладья… и здесь узнал о казни. Каких-то нескольких дней не хватило ему, чтобы помешать.

С другой стороны – как бы он мог помешать, если казнили Перкау в стенах храма Ануи? Таа… Да, вот кто был действительно виновен. Пусть Таа хотел защитить царицу, пусть следовал оговорённой цели – преподнести роль Перкау в этой истории как его, Колдуна, – эту смерть маг не простит ему никогда.

Всё складывалось в определённую картину – расходились цели, расходились пути. Тот, кто имел для последнего жреца Сатеха настоящую ценность, тот, кого он не распознал сразу, за что уже поплатился, был врагом царицы. Скоро наступит миг, когда придётся выбирать, кому помочь, ведь он не сможет быть везде и сразу.

И он уже выбрал.

Насколько острым будет момент выбора для других, Колдун пока не знал. Всё зависело от того, как собирался обставить возвращение Хэфера сам Владыка. А вот это оставалось для мага загадкой похитрее прочих. Триумфальное возвращение? Или тайна до того самого мига, как заговор будет раскрыт? Ведь пока никто не знает правды – кроме Владыки, Ануират… и его, жреца Сатеха, который эту тайну намеревался хранить даже истовее, чем Живые Клинки Императора. Сам-то он в своё время помог распространить совсем иные слухи.

Колдун поймал себя на том, что невольно повторяет имя царевича вслух:

– Хэфер, Хэфер Эмхет… Будущий Владыка, что восстановит справедливость…

Пара любопытных щенков подползли ближе к нему и устроились по бокам, поняв, что буря уже окончательно миновала.

– Неужто следовали за мной по пятам? – усмехнулся маг, поглаживая их за ушками, пока до конца не вставшими торчком.

Маленькие хвостики с мягкими ещё не ядовитыми иглами неистово виляли. Один из щенят уже пытался деловито стянуть с его правой кисти перчатку из змеиной кожи, потому что вылизывать руку без неё было гораздо удобнее. Колдун рассмеялся и помог ему. Маленький ша ткнулся носом в изуродованные пальцы и приступил к сосредоточенному вылизыванию каждого.

– Наладится у нас жизнь, вот увидите, – ласково сказал он щенкам. – Повезло вам родиться сейчас, а мне – быть рядом с вами. Великие перемены грядут…

Он позволил себе расслабиться, откинулся спиной на каменную кладку и закрыл глаза, поглаживая мягкую красноватую шерсть своих любимых маленьких чудовищ. Через некоторое время пришли и остальные щенки, устроились вокруг него вповалку, как привыкли, когда ещё в первые дни своей жизни согревались его теплом под наосом. Священные звери Сатеха, благословлявшие его храм…

Благословлявшие…

…его храм…

В какой-то миг маг понял, где совершил ошибку. Гнев был только его собственным. Его Бог разгневан не был, и значит, всё шло, как должно было.

Вынырнув из приятной медитативной полудрёмы, Колдун распахнул глаза и подался вперёд.

– Ох я дурак!

Кто-то из потревоженных щенков возмущённо тявкнул – да, мол, ещё какой.

– Ритуал, – с улыбкой пояснил он, поднимаясь аккуратно, чтобы никого не сбросить и ни на