столь, видимо, полезный продукт. Вдруг, лицо Борисова исказила гримаса ужаса, последние волосы на лысине встали дыбом, из широко раскрытого рта, вместе с руганью, казалось, вылетают огненные языки. Следует отметить, Василий искусно ругался, но никогда не матерился. Красивые плоды оказались жгучим перцем. Пожарных не вызывали, но отливать непьющего Борисова разбавленным спиртом пришлось.

Утром на Аллее Героев состоялось построение. На Аллее Героев стояли бюсты лётчиков, воевавших в полку и удостоенных звания Героя Советского Союза. Был среди них бюст Дмитрия Зюзина, впоследствии лётчика-испытателя фирмы «Ту». На фирме

Зюзин блестяще провёл испытания оригинального торпедоносца Ту-91, и много других. В строю находился старший лейтенант Алексей Мелешко, впоследствии Заслуженный лётчик-испытатель фирмы «Ту».

Командующий ВВС Черноморского Флота Мироненко поставил задачу — освоить и ввести в строй разведывательный полк на самолётах Ту-22Р. Занятия затянулись допоздна и имели успех у слушателей, а я почему-то попал в разряд штатных лекторов. После этого вояжа авторский надзор стал процедурой обязательной и регулярной. Летать в этот раз не пришлось, из-за неготовности самолётов. На Ту-22, надо заметить, в те времена было много проблем, и 30 самолётов простаивали на земле, а летал полк на Ил-28. Их так и величали «ИЛ-28-кормилица», а «ТУ-22-поилица», имея в виду замечательный двухсотлитровый бак с водоспиртовой смесью имени Анатолия Васильевича Бабочкина, великого конструктора, человека и гражданина, непревзойденного мастера создания спиртовых систем охлаждения чего-нибудь на самолёте, с учётом рекомендаций врачей-опохметологов. Не случись перестроечного разгрома авиации, стоял бы Анатолий Васильевич на всех аэродромах Дальней авиации, увековеченный в бронзе благодарными авиаторами.

В середине девяностых на Туполевской фирме министр оборонных отраслей промышленности Пак вручал ордена за создание противолодочного комплекса Ту-142. Фирма находилась в режиме устойчивого падения. Отсутствие финансирования, непомерные долги, невыплата зарплат не предвещали светлого будущего. Награждение в такой обстановке оставило досадное ощущение «пира во время чумы». Министр произнёс речь, обещая скорую стабилизацию. Получая орден, Бабочкин скромно заявил, что для полного счастья у фирмы всё есть, не хватает только памперсов. Снабжение памперсами может решить все проблемы авиапрома. Министр не обещал, но и не отказал. В начале октября 2008 года в 9-м корпусе давали странный бал, якобы посвящённый сорокалетию первого полёта Ту-154. С Анатолием Васильевичем мы встретились в зале. Встреча была трогательной. По-стариковски поговорили о том о сём, вспомнили и про памперсы. Погрустневший Бабочкин посетовал, что «нагрели» их вожди, и не только на памперсах.

* * *

На 20 февраля 1964 года был намечен ввод в строй разведывательного полка в городе Саки. 27 самолётов Ту-22 доработаны и готовы послужить Советскому Союзу. 19 февраля в Саки прилетели все участники реанимационного процесса. Из Казани прилетели заместитель главного инженера, главный военпред, главный контролёр. От фирмы прилетел Э.В. Елян с командой. Эдуард Ваганович в такие поездки почти всегда брал меня, и я подобрал команду. Утром из Севастополя прилетели командующий ВВС ЧФ Мироненко, главный инженер ВВС ЧФ Ерамышев, заместитель командующего ВВС ЧФ по лётной подготовке Кузнецов. Полковник Кузнецов — бывший командир полка самолётов Ту-22, базировавшегося на аэродроме «Чкаловский» под Калининградом. Кузнецов много летал на Ту-22, но в полку произошло несчастье. Механик при гонке двигателей случайно отключил стояночный тормоз, машина перепрыгнула через колодки, покатилась по стоянке и врезалась в другие самолёты. Люди не пострадали, но четыре самолёта сгорели. В числе виновных оказался командир полка, его отстранили от командования полком и перевели в инспекцию ВВС ЧФ.

Первым решили облетать Ту-22У. В переднюю кабину сел Елян, в кабину инструктора — Кузнецов; штурман — наш Николай Иванович Толмачёв. Полёт прошел хорошо, Елян подписал акт о допуске самолёта к нормальной эксплуатации и подписал допуск Кузнецову к инструкторским полётам. Далее, по сценарию, Елян должен облетать Ту-22Р, а Кузнецов на Ту-22У должен выпустить заместителя командира полка Тарасенко. В нашей команде был инженер по эксплуатации Борис Павлович Лопатников. Когда- то Борис Павлович служил на Сахалине, был механиком в полку, где лётчиком был Тарасенко, и в Саках они встретились совершенно неожиданно.

Елян собирается вылетать на самолёте Ту-22Р; в экипаже штурман Н.И. Толмачёв, оператор Б.И. Кутаков; провожают самолёт военный техник и Лопатников. Подготовка к запуску явно затянулась. Залезаю в кабину: что случилось? Оказалось, не включается автомат центровки. Попросил принести тарировочные графики топливомеров. Посмотрел поправки, они сложились в одну сторону: поправки передних баков — минусовые, поправки задних баков — плюсовые. Центровки, подсчитанные автоматом, выходили из диапазона работы автомата, и он не включался. Наш главный аэродинамик

Ту-22У

Пётр Михайлович Лещинский подарил мне самодельную счётную линейку для расчёта центровки. Я прикинул центровку и велел дозаправить во второй бак 800 литров. Техник отказался заправлять без указания инженера полка. Инженер полка выслушал наши доводы, но принять решение без доклада Ерамышеву отказался. Генерал долго слушал наши объяснения, залез в кабину, переговорил с Еляном. Вылез Иван Григорьевич из кабины явно удовлетворённый общением. И у Ерамышева, и у Еляна были армянские корни. Очевидно, что взаимное общение им доставляло удовольствие. Ерамышев показал на меня инженеру полка и сказал: делай, как он скажет. Пока шли переговоры, на стоянке собралось много офицеров и у меня получились показательные выступления. Написал служебную записку с указанием, сколько топлива добавить в бак № 2, чтобы включился автомат центровки, и какая фактически будет центровка самолёта. Показательные выступления удались, автомат центровки включился при заправке во второй бак 750 литров. Проверил фактическую центровку по обжатию передней ноги и сообщил командиру, что можно лететь. Следом за Еляном на Ту-22У взлетел Тарасенко с инструктором Кузнецовым. В полёте Елян обнаружил явное занижение скорости на приборах, он перешел на аварийную статическую систему, и стрелки встали на место. После посадки быстро определили неисправность. На самолётах устанавливали так называемые статические плиты, на плитах четыре приёмника статического давления, устанавливались плиты на герметик. В полёте герметик потёк и закупорил статику. Казанцы быстро устранили дефект, и на этом самолёте Тарасенко выполнил самостоятельный полёт. В Доме офицеров провели разбор полётов. Мироненко поблагодарил всех за работу и вручил Тарасенко новейшую кожаную лётную куртку. Военпред Казанского завода торжественно поклялся провести тотальную перепроверку доработок, вызвать ленинградцев, авторов системы измерения топлива, для перенастройки системы. Нам тоже досталась благодарность, особое покушение — на центровочную линейку «имени Петра Лещинского». Сделать такую линейку серийной нельзя, на ней секретная информация. По просьбе военных сделали подобную линейку в индексах, и завод приложил её к каждому самолёту. Далее встреча в лётной столовой, столовая на первом этаже, на втором — гостиница. В гостинице