её вздрогнуть. Она поворачивается ко мне на несколько секунд, затем возвращается к своим кабелям. Не проронив ни слова. Я пожимаю плечами. Мне казалось, что мы договорились распределить её задачи между собой… но, возможно, Алиса предпочитает работать, а не сидеть взаперти в своей комнате.

Я легко могу понять её. Когда я осиротел, я сам делал всё возможное, чтобы занять мысли чем-то другим. Что угодно было лучше, чем думать о родителях. При первой же возможности я уехал из того района Полюса, где мы жили. Я глубоко спрятал всё это в памяти, чтобы не страдать. Для Алисы всё обстоит ещё хуже. У неё нет выбора, кроме как остаться здесь, на этом корабле, полном воспоминаний, бродя по коридорам, где погибли оба её родителя. Моё сердце разрывается от сочувствия. Я не могу оставить этого бедного ребёнка одного в такой момент.

Алиса закончила со своими проводами, но не выходит из комнаты. Она подходит ко мне, затем останавливается перед считывающим устройством для карт. На моём экране продолжается загрузка данных. Ещё не выполнено и половины. Я вздыхаю, затем снова пытаюсь начать разговор.

– Знаешь, Алиса, я тоже потерял своих родителей. Я был даже младше тебя, когда это произошло. Это было во время войны. Великая оборона.

Алиса не шевелится, но я знаю, что она меня слушает. Она уже несколько раз провела своей картой по считывающему устройству, каждый раз с одним и тем же звуковым сигналом об ошибке. Я не могу сдержать лёгкую усмешку. У меня тоже часто возникают проблемы с тем, чтобы провести там карту с нужной скоростью. Эта штука очень капризная. Моя загрузка подходит к концу.

Подойдя к Алисе, я вижу, что она убрала свою карточку, не выполнив задание. Я понимаю её, иногда это так сбивает с толку, что предпочитаешь вернуться к этому позже. Прежде чем она закрывает свой бумажник, я успеваю увидеть там семейную фотографию, на которой изображены она, её отец и мать в их ярких комбинезонах. Моё сердце снова сжимается. Полный жалости, я достаю свою карточку, чтобы подтвердить за неё её миссию. В этот раз мне не составляет труда выбрать нужную скорость, чтобы вставить карточку в устройство. Не слишком быстро, не слишком медленно, это почти чудо.

– Спасибо, – бормочет Алиса.

От звука её голоса меня охватывает лёгкая дрожь. Я понимаю, что запомнил его совсем другим. Я почти забыл, как он звучит. Надо заметить, уже давно никто не слышал её голоса.

– Без проблем, мисс. Небольшая помощь ещё никому не повредила.

Она слегка улыбается мне и собирается покинуть комнату управления.

– Знаешь, Алиса, – бросаю я ей вдогонку, – если тебе нужно поговорить, я здесь.

– О чём? – спрашивает она с порога.

– Об этом. Я имею в виду, о твоих родителях. О том, что с ними случилось.

– Думаю, тут не о чем говорить, – отвечает она. – Моя семья была подло убита.

Она скорбит, и в её голосе звучит жажда мести.

– Это пройдёт, я обещаю.

– Я в этом не уверена.

– Я проходил через это.

– Это не одно и то же.

– В каком смысле? – я удивлён.

– Смерть моих родителей несправедлива.

– А моих нет?

– Они были солдатами, они сражались на войне.

Я уже собираюсь ответить, что мои родители были членами экипажа, а не солдатами, но в последний момент передумываю. Алиса находится только в начале своего траура, и для неё нормально проявлять гнев. Тем более в её возрасте. Не нужно усугублять её горе бесполезной ссорой. Я немного смягчаюсь. Лицо девочки бледнее, чем когда-либо, а голос дрожит. Мне хочется придумать, как помочь ей, хотя бы немного. Затем мой желудок, урчащий от голода, подаёт мне идею.

– Не знаю, как насчёт тебя, но я умираю от голода! – Я вздыхаю, садясь в одно из красных кресел перед панелями управления.

Я поворачиваюсь на своём кресле и взмахом руки приглашаю Алису сесть на соседнее.

– Может, перекусим?

Алиса, всё ещё стоящая в дверях, бросает на меня озадаченный взгляд.

– А как насчёт правил?

– А что насчёт правил?

– Ты их уже забыл? Или ты собираешься сделать вид, что их не существует?

– Я помню о них, не волнуйся. Но, согласно моим расчётам, мы вряд ли сильно рискуем. Нас осталось не так много, если ты не заметила. Док заперлась в медотсеке, Джей Си, скорее всего, подглядывает за камерами, а Флавий, вероятно, уже целую вечность трудится в одной и той же комнате. Если хочешь знать моё мнение, то на какое-то время можем быть спокойны.

Алису, похоже, убеждают мои слова, так как она присоединяется ко мне и тяжело опускается на одно из кресел. Я достаю из кармана энергетический батончик и смотрю на часы. Док должна скоро вызвать нас на экстренное собрание. Очень мало шансов, что Флавий или Джей Си появятся за это время. Эта мысль немного ободряет меня. После разговора с Док мне стало легче. Впервые за несколько дней я могу предположить счастливый исход этой миссии на «Скелде». Когда я передаю Алисе половину своей закуски, она широко улыбается и поднимает свой визор. Я мечтаю, что скоро мы снова будем в безопасности на Полюсе.

Глава 18

Я несколько раз моргаю, прежде чем приходит осознание. Передо мной, почти на том же месте, где я оставил её чуть раньше, лежит тело Док. Как и Рэймонд, как и Жуйхан, её тело разорвано пополам. Из зияющей раны в её животе торчат слизистые продолговатые наросты. Инфекция не успела закрепиться, умирающие щупальца робко подёргиваются. Однако этот процесс зашёл намного дальше, чем у пары Старк-Лиу. Я качаю головой. Понадобилось не так много, чтобы… Я стараюсь не думать об этом. Я перевожу взгляд на лицо Док под шлемом. Визор треснул и заляпан кровью. Тем не менее виден один её глаз. Широко открытый, он всё ещё отражает весь ужас, который охватил Док в её последние минуты. Я наклоняюсь, чтобы открыть её визор и опустить веки. Если бы на её лице не застыла эта странная гримаса, можно было бы подумать, что она сейчас спит.

Я встаю с глубоким вздохом. Мои глаза и моё сердце сухи, как бесплодная пустыня. Я достаточно долго откладывал, теперь я должен принять решение. На экране своего визора я краем глаза вижу команду «Оповещение». Является ли созыв экстренного совещания лучшей стратегией? Это уже вторая тревога… Не навлеку ли я на себя подозрение? Посмотрев на Док в последний раз, я решаю позвать всех в столовую.

Туда