Как долго могут жить боги? Бесконечно. Что для них пара сотен лет — мгновения не заслуживающие внимания. Значит ли это, что Лиалас еще жив и остался ли он до сих пор богом? Возможно.

— У него была только свирель? — настороженно спросила я.

Эээ в ответ улыбнулся, обнажая пожелтевшие клыки, и указал взглядом на мой посох:

— Нет. Он забрал с собой Волосяной посох.

Волосяной? Комок удивления застрял у меня горле.

Я взяла найденный посох в руки и тщательно присмотрелась к нему. Тонкие лозы из которых он состоял, действительно были похожи на волосы, заплетенные в косу. Я почувствовала живое тепло. Легкое покалывание пронзило кожу, пробежало волной по венам и растворилось в груди мягким разрядом.

Нет, это невозможно!

Я вздрогнула и едва не выронила посох. Но Эээ не дал ему упасть, перехватив его, он положил посох рядом со свирелью.

— Волос и кость. Две части одной сущности.

Мне показалось, что они были рады друг другу, словно разлученные в детстве братья. Даже Мишш одобрительно закивал увидев их вместе.

— Погодите, — я закрутила головой, все еще не веря услышанному, — Вы хотите сказать, что когда-то, ЭТО было человеком?

— Не совсем. Когда творец ушел то оставил каждому из братьев подарок — частичку себя. Арлазгурн получил возможность творить тела, Ледарис — вдыхал в них душу. Две части одного целого, которые дополняют друг друга.

Да вы издеваетесь! То есть прямо натуральную часть себя?

Сказанное не умещалось в моей голове, словно я пыталась впихнуть куб в круглое отверстие.

Хотя чему я удивляюсь? Мишш ведь тоже часть бога. Видимо у них тут принято собой разбрасываться. Сбивая углы, кубическая мысль, со скрипом, вошла в отверстие.

Итак, передо мной лежали дары творца.

Так вот что получается украл Лиалас! Вот почему его прокляли! Он лишил богов силы дарованной творцом — силы создавать новых существ!

Я вспомнила слова Пелагия о кайлотах: «Темные порождения Арлазгурна, существа без души». Вспомнила озлобленные души без тел, которые вырывали сердца на поле великой битвы.

Все верно. То, что было даром надежды, превратилось в оружие: неправильное, извращенное, создающее изломанных сущностей, наполненных злобой и отчаянием. Оружие, которое могло погубить весь мир. И война эта прекратилась только потому, что с исчезновением даров божественные идиоты поняли — они рискуют совсем остаться без верующих.

Твою мать! Это для меня уж слишком!

Найти забытого бога, еще куда не шло. Но быть хозяйкой даров творца, которые ищут все: от храмовников до богов, это как оказаться между молотом и наковальней — больше смахивает на самоубийство.

Я со страхом посмотрела на Эээ:

— Надеюсь вы заберете их?

Миишь, нервно дернулся, посмотрел на меня с осуждением. Спутанный клубок его чувств проник в мое сознание — там было недовольство, разочарование и надежда, что мои слова были шуткой.

Кажется, того же мнения был старый орк, потому что он покачал головой.

— Нет. Теперь они твои.

— И что прикажете с ними делать? — растерянно я посмотрела на орка, чувствуя, что меня загоняют в угол, из которого будет сложно выбраться.

— Не знаю, — орк развел руками. — Они выбрали тебя.

Я вздохнула. А мне-то что от этого?

Ну ладно посох, он помог справится с тварью и вывел Арвена из транса. При отсутствии магии, самой бы мне это вряд-ли удалось. Хотя чаще он был простой палкой. Но что делать со свирелью? Я же своей музыкой могу только головную боль вызвать.

Видя мою растерянность Эээ продолжил:

— Никто другой не сможет с ними справится, — он погладил по макушке кивающего с умным видом Мишша. — Ведь даже твой темный друг не смог.

— Думаете я смогу?

— А ты попробуй! — хитро улыбнулся старик и подал мне свирель.

Я поднесла ее к губам, осторожно дунула.

Теплое дыхание скользнуло вглубь костной трубки. Яранга наполнилась кристально-тонким звуком. В моей голове возникла мелодия. Она, дрожью, пронзила нервы и сосредоточилась на кончиках пальцев. Будто строгий репетитор она расставила их и, подчиняясь ее указке, мои пальцы вспорхнули над инструментом. Мелодия вырвалась на свободу.

В чистом, нежном напеве слышалась грусть и радость, боль и счастье и многое, многое другое. Словно все чувства смешали в одну субстанцию, чтобы выкристаллизовать из нее самую суть. Она взывала к чему-то.

И вскоре ей ответили.

В начале я услышала рядом одиночную скрипучую ноту. Взглянув на источник звука я заметила, как в груди старого орка разгорелся маленький огонек. А затем, нот стало больше, они доносились из-за стен, звучали над городским пустырем и тянулись из глубин городских улиц.

Эти звуки выместили из моей головы напев свирели — теперь там играл оркестр. Его звучание становилось громче. Оно стучало пульсом в висках и, казалось, что в нем я различала голоса, которые жаловались, молили, просили и благодарили. Этот сном шевелящихся мыслей сводил с ума.

Я испугалась, что не выдержу и оборвала мелодию.

Старый Эээ все это время молчал, наблюдая за мной напряженным, цепким взглядом.

Осторожно положив свирель, я встала. Нервно прошла по яранге туда-сюда. Затем остановилась перед орком, на лице которого неожиданно появилась довольная улыбка, спросила:

— Это что?! Души?

Подозреваю, в этот момент мои глаза были похожи на десертные тарелки.

— Не знаю. — Эээ пожал плечами, — мне не приходилось слышать ее музыки.

То есть, ее слышала только я?

«Мишш?» — я мысленно надавила на метаморфа, этот хитрец уж точно должен что-то знать. Он довольно подбоченился и кивнул, подтверждая мое предположение.

Словно пришибленная подушкой, я жадно глотала воздух.

Это было странно.

Я чувствовала всех. Каждого, кто откликнулся на музыку свирели. Знала, что могла повелевать любому, и никто не посмел бы мне возразить.

Так вот зачем свирель нужна храмовникам! Что там они говорили? «Когда двое сольются в едином порыве — мир рухнет». Посох и свирель. Не эти ли двое должны встретиться? Совсем не обязательно речь могла идти о людях. Имея такие инструменты можно действительно разнести мир по кусочкам, а затем собрать его заново. Ведь они еще упоминали приход нового бога.

Твою мать!

Прав был Лиалас, когда спрятал дары от всех. Эти вещи не должны попасть к ним. Как и к богам. Кто их, этих богов знает, еще устроят вторую мировую войну. Мне вида первой хватило.

Одобрение прошлось теплой волной по телу. Только непонятно от кого, то ли от Мииша, который преданно смотрел мне в глаза, то ли от самих даров творца, будь они неладны.

— Почему они всплыли именно сейчас? — произнесла я вслух, задавая вопрос скорее себе.

Тем не менее Эээ ответил:

— Возможно в мире