– Все это мы знаем не хуже вас, Гудериан, – раздраженно проговорил рейхсканцлер. – Меня интересует, что вы, как начальник штаба сухопутных войск, можете предложить для исправления ситуации?

– У меня имеется план, мой фюрер… Со штабом оперативного руководства мы проработали его до малейших деталей. И уверены, что наступление на русских должно состояться из Померании в южном направлении силами группы армий «Курляндия», которые мы перебросим в срочном порядке в Польшу, а также шестой танковой армии Дитриха Зеппа, полностью передислоцированной на Западный фронт в район Вислы, – заточенный карандаш генерал-полковника Гудериана уверенно прочертил круг расположения шестой танковой армии, – и третьей армии, сражающейся сейчас в Померании. Целью операции является отрезать часть русских подразделений, прорывающихся в настоящее время к нижнему Одеру, от их основных сил. Затем разбить части, попавшиеся в окружение, а на старой германо-польской границе создать глубокоэшелонированную оборону с железобетонными дотами. На этой оборонительной линии в настоящее время мы сумели сосредоточить до сорока пяти дивизий и тысячу шестьсот танков, среди которых немало тяжелых класса «Тигр». Предпринятых усилий будет вполне достаточно, чтобы завершить намеченную операцию. Только счет идет на часы и медлить с решением не следует, и нужно как можно быстрее выбросить русские войска с территории Германии.

Адольф Гитлер, слушавший Гудериана с мрачным видом, неожиданно вспылил.

– Гудериан, только мы не нуждаемся в ваших уточнениях и назиданиях. Мы и без вас прекрасно понимаем, что русских из Германии следует выбить как можно быстрее. Для этого мы здесь и собрались, чтобы найти наиболее приемлемое решение, как это сделать. Но мне категорически не нравится ваш план! Мы не должны перебрасывать наши войска из Курляндии, где у нас очень хорошие позиции, в Померанию. Войска в Курляндии сковывают армии русских, которые могли быть использованы ими в Польше, в Восточной Пруссии, в Силезии. Я категорически отклоняю ваше предложение!

– Мой фюрер, я еще прошлой осенью предлагал вам вывести группу армий «Курляндия» из окружения, когда ситуация на Восточном фронте была более благоприятная. Эти армии могли бы из Прибалтики через Мемель выйти в Восточную Пруссию. Но вы тогда не согласились с этим, считая, что нахождение нашей группировки в Прибалтике отрезвляюще действует на Швецию и что она не поддастся английскому влиянию и будет по-прежнему и далее поставлять руды в Германию. Но я переговорил с Геленом, а он, как начальник двенадцатого отдела Генштаба «Иностранные армии Востока», занимающегося армейской разведкой в отношении Красной Армии, убедительно мне доказал, что Курляндская группировка не сдерживает большие силы русских. Это очень красноречиво доказывает оперативная разведка на советско-германском фронте.

– Где сейчас находится Гелен?

– Он за дверью и ждет вашего разрешения, чтобы доложить об оперативных данных на советско-германском фронте.

– Я смотрю, Гудериан, что вы решили подстраховаться. У меня нет доверия к его разведданным. Его служба сотрудничала с Канарисом. Вы не думаете о том, что русские специально подкидывают нам ложные сведения? Армии русских не однажды пробовали уничтожить группу армий «Север» в Курляндии, но у них ничего из этого не вышло. Первый раз они попытались сделать это в октябре прошлого года, но были остановлены у Тукумса. Две недели назад они также попытались пробить линию фронта. И что из этого получилось? Они вынуждены были отступить. Где этот Гелен? Пусть заходит! Хочу услышать, что он скажет.

Вошел генерал-лейтенант Рейнхард Гелен – сухощавый, невысокого роста подвижный человек. Браво вскинув руку, он мгновенно приковал к себе внимание Гитлера и всех офицеров Генерального штаба.

– У вас есть какие-то убедительные доводы, чтобы я изменил свое решение по нашей Курляндской группировке? – нервно поинтересовался рейхсканцлер.

– Да, мой фюрер. Мы очень тщательно собирали оперативные данные по Первому и Второму Прибалтийским фронтам русских. По нашим данным, дивизии у русских неполные. Личный состав каждой из них не превышает пяти тысяч человек. Для русского командования западная часть Латвии не главное направление. Наиболее боеспособные части в настоящее время находятся в районе Вислы и устремляются к Одеру, а также сосредотачиваются в Пруссии, где намечается широкомасштабное наступление. Русские стараются держать малыми силами нашу трехсоттысячную группировку именно для того, чтобы она не стала пробиваться в Пруссию или чтобы не была передислоцирована на другой, более критический участок фронта, – четко докладывал генерал-лейтенант Гелен, стараясь смотреть Гитлеру прямо в глаза. – У нас был благоприятный момент для наступления в конце октября прошлого года, когда русские перешли в наступление и хотели уничтожить нашу курляндскую группировку, тогда бои велись на рубеже Кемери, Гаденс и Лецкава, но прорвать нашу оборону семь русских армий (шесть общевойсковых и одна танковая) так и не сумели. По нашим оперативным данным, значительная часть личного состава русских и большая часть наступательной техники вышли из строя. У нас слишком высока плотность войск на линии соприкосновения. На двести километров приходится тридцать дивизий, хватило бы и половины, чтобы…

– Послушайте, Гелен, – прервал доклад Адольф Гитлер. – Вам бы лучше заниматься своим делом и не лезть туда, в чем вы совершенно не разбираетесь. Ваша прямая обязанность поставлять достоверные разведданные для Генерального штаба. Курляндская войсковая группировка нам еще пригодится, когда мы будем наступать на русских с севера. Это внешний восточный форт Германии. Возможно, что это будет даже наш главный удар… А теперь выйдите, мы поговорим без вас, – резко произнес рейхсфюрер.

Прощаясь, Гелен вскинул руку и под тяжелыми взорами офицеров Генерального штаба вышел из совещательной комнаты.

Левая ладонь фюрера в этот день дрожала больше обычного. Стараясь успокоиться, он прошел с одного конца комнаты до другого. Затем вернулся и остановился напротив Гудериана. Некоторое время Адольф Гитлер буравил генерал-полковника тяжелым выразительным взглядом, а потом, пряча за суховатой интонацией гнев, произнес:

– Больше никогда не приводите на совещание Гелена. Вам все понятно, Гудериан?

– Так точно, мой фюрер, – энергично отозвался начальник штаба сухопутных войск.

– Я не могу мириться с такой работой Генерального штаба! Больше никогда мне не говорите об отводе курляндских дивизий! Совещание закончено. Можете идти. Мне нужно подумать.

Середина января 1945 года. Познань – это ключ к Берлину

Четырнадцатого января войска 1-го Белорусского фронта стремительно пошли в наступление и уже в первые же часы оттеснили немцев на несколько километров. Уже на следующий день 1-я гвардейская танковая армия стремительно вышла к реке Пилица. А еще через день 11-й и 9-й танковые корпуса освободили город Родом. В этот же день 47-я армия в стремительном наступлении выбила противника за Вислу и с ходу форсировала реку севернее Варшавы.