litbaza книги онлайнФэнтезиСпасительница волшебных книг - Варвара Корсарова

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 23 24 25 26 27 28 29 30 31 ... 111
Перейти на страницу:

– Так я на условке!

– Что? Да-да. Условное осуждение – так это называется. Но что ты возмущаешься? Все равно портал в твой мир откроется только через три месяца. Как знать, может, еще и не захочешь возвращаться домой.

Не захочу?! Да я помчусь туда сверкая пятками!

– Ладно, – мрачно сказала я. – И все же: что мне сейчас делать?

– Умыться, причесаться – отрезал стряпчий. – Подобрать траурную одежду. Госпожа Ирма поможет. Собственно, все. После похорон открывай лавку. Живи, как живут остальные. Заслужи расположение горожан. Их мнение будет учитываться, когда истечет испытательный срок.

Он встал, собрал бумаги и пошел к двери. Я не сдвинулась с места, чтобы его проводить. Силы окончательно оставили меня. Дверь хлопнула, я уронила голову на руки. Голова гудела, в висках пульсировало, а лоб горел. Не заболеть бы...

День прошел как в лихорадке.

Не успела закрыться дверь за стряпчим, как явилась громогласная госпожа Ирма. Одетая во все черное, со скорбно поджатыми губами, она вошла в торговый зал тяжелой поступью и вручила сверток с траурной одеждой.

Со мной почтенная дама говорила отрывисто, полным неприязни голосом.

У меня было много вопросов, но задать я их не осмелилась – такой сердитой она казалась. Сердитой, но вовсе не убитой горем.

В доме Бармалана она вела себя как хозяйка. Без спросу прошла в кухню, приготовила себе чай на горелке, поколебавшись, налила чашку и мне.

Пока я тихо сидела в углу, пила чай, закусывая найденными в буфете сухарями, госпожа Ирма бродила по кухне, заглядывала в шкафы и ящики и пересчитывала серебряные ложки. При этом постоянно что-то злобно бормотала себе под нос.

Госпожа Ирма ушла, а я осталась в кухне.

Смотрела в окно – за домом возвышалась высокая каменная стена, заросшая плющом. По стене прыгали сороки. Интересно, что за этой стеной? Недосягаемая свобода...

Ветер качал деревья, в окно билась ветка рябины, лучи солнца меркли, а тени удлинялись.

Я слушала сорочью болтовню, грызла сухари, прихлебывала остывший чай. Меня знобило. В голове не было ни одной мысли. Я боялась пошевелиться. Казалось – чем меньше движений, тем меньше шанс навлечь на себя новые беды.

Опустевший дом внушал страх. До ванной комнаты я добиралась быстрым шагом, вздрагивая от каждого скрипа половицы.

Когда за окнами потемнело, я устроилась на ночлег там же, где и вчера – на полу под шкафом в торговом зале. Не смогла заставить себя подняться на второй этаж и поискать место поудобнее.

Ночью снились вязкие кошмары, и чудилось, что кто-то скорбно вздыхает у меня под ухом, а книги в шкафах переговариваются и строят планы, как бы погубить временную хозяйку.

Утром проснулась, стуча зубами. Ночь выдалась свежей, а затопить камин я не осмелилась. Это был чужой дом, и что-то делать в нем – даже простые повседневные дела – казалось кощунством. Дом был сам по себе, а я – сама по себе.

Я здесь никто – ни гостья, ни хозяйка.

Умылась холодной водой и переоделась в черное платье, которое госпожа Ирма, видимо, добыла для меня в лавке старьевщика. От него несло плесенью, а под мышкой разошелся шов.

– Госпожа Зоя! Выходим, выходим! Церемония скоро начнется. Отец Аддо уже на кладбище, – поторопил стряпчий Малалио, входя в лавку.

Мы отправились на кладбище. Идти пришлось недалеко. Как оказалось, лавка Бармалана стояла на последней улице в городе, и кладбище начиналось сразу же за той каменной стеной, которую я изучала из окна кухни. Хорошо, что я не знала об этом соседстве вчера.

Похороны – невеселая церемония в любом мире. Да и кладбище не то место, где хочется оказаться туристу сразу после прибытия в чужую страну. Впрочем, как и тюрьма. А я уже успела побывать и там, и там. Отличное начало жизни в волшебном Эленвейле!

Семейный склеп Бармаланов оказался особенно угрюмым. Он был сложен из серого камня, потрескавшегося от времени. Арочный вход сторожили две каменные фигуры, закутанные в плащи с капюшонами. Левая фигура держала раскрытую книгу, правая – светильник на заржавевших цепях.

Людей у склепа собралось немного. Попрощаться с книготорговцем явились госпожа Ирма, доктор Каспер, бургомистр и еще трое незнакомых мне мужчин. Все стояли тесным кружком и о чем-то бурно спорили. Особенно пылко говорила госпожа Ирма. Она делала руками рубленые жесты, как будто стремилась убедить своих собеседников. Горбоносый бургомистр неуверенно возражал, доктор помалкивал и изучал низко нависшее свинцовое небо. На его лице застыло страдальческое выражение.

В дальнем конце дорожки между оградками мелькнула высокая мужская фигура в коричневом костюме. Человек постоял, рассматривая компанию у склепа, а потом ушел по тропинке в другую сторону. Силуэт показался мне знакомым; я прищурилась, проводила его взглядом. Уж не тот ли это черноволосый красавец, который уже не раз попадался у меня на пути? Что он забыл на кладбище?..

Когда мы подошли, все замолчали и уставились на меня подозрительными глазами. Толпа расступилась, и я увидела гроб.

Он стоял на задрапированных табуретках, крышка открыта.

Лежащий в гробу Бармалан казался живым.

Доктор переодел его в богатый бархатный костюм, расчесал бакенбарды и, видимо, намазал румянами щеки, потому что смертной бледности на его лице не было и в помине. Более того: цвет его лица значительно улучшился с того момента, как я видела его живым в последний раз. Казалось, книготорговец смежил веки, чтобы без помех обдумать какую-то пакость. Губы растянуты в желчной усмешке, руки покоятся на груди, на пальце сверкает золотой перстень.

Я содрогнулась. Присутствующие смотрели на меня выжидающе – искали признаки скорби на моем лице. Пришлось поскорее опустить глаза.

– Начнем, – сказал фальцетом отец Аддо и закатал рукава красной сутаны.

– Да, поспешите, а то дождь вот-вот пойдет, – заявил бургомистр, достал часы и озабоченно посмотрел на циферблат. Госпожа Ирма вытащила из рукава платок и приложила к губам.

Отец Аддо зажег церемониальный светильник, нараспев произнес строки о вечном огне, который гаснет на земле, но ярче разгорается в запредельных чертогах. Дал слово бургомистру. Тот скучным голосом похвалил господина Бармалана. Назвал его светочем культуры и распространителем знаний в Лиллидоре. И добавил, что его лавка была «отрадным утешением» для жаждущих провести досуг за книгой.

На этом список заслуг усопшего кончился. Добавить добрых слов к речи никто не захотел – или не смог.

Доктор подал знак могильщику – горбатому старику с бельмом на глазу – и тот потащил к гробу крышку.

– Постойте! – бургомистр поднял руку. – Не желает ли сказать прощальную речь его супруга?

– Я не слишком хорошо знала покойного, – выдавила я. – Полагаю, он был... порядочным человеком. Он вытащил меня из тюрьмы, спас от наказания.

1 ... 23 24 25 26 27 28 29 30 31 ... 111
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?