Единственный человек, который любит Баму,

(миссис Шоу, миссис Грета Шоу)

зовет его. Она срезает корочки с его сэндвичей, прикрепляетего рисунки, сделанные в детском саду, к холодильнику магнитами, которыевыглядят, как маленькие пластиковые фрукты, называет Бама, и для него этоособое имя

(для них)

потому что его отец, как-то в субботу, по пьяному делу,обучил его песенке: «Разливайся вширь и ввысь, к горизонту развернись, на тебяидет стена, Бамы Алая волна!» и поэтому она зовет его Бама, это секретное имя,и только они знают, что оно означает, и больше не знает никто, и это все равно,что иметь дом, войти в который можешь только ты, безопасный дом в страшномлесу, где все тени выглядят, как чудовища, великаны — людоеды и тигры.

(«Тайгер, тайгер, вспыхни ярко», — поет ему мать, потому чтополагает эту песенку колыбельной, вместе с: «Я слышала, как жужжала муха… когдаумерла». От последней фразы Баму Чеймберза бьет дрожь, хотя матери он никогданичего не говорит; иной раз он лежит в постели ночью, а случается, и днем,после обеда, и думает: «Я услышу, как жужжит муха, и это будет моя муха-смерть,мое сердце остановится, мой язык упадет в горло, как камень падает в колодец»,— и это воспоминания, в которых он не признается).

Это хорошо, иметь секретное имя, и когда он узнает, что матьсобирается в Монреаль во имя искусства, а отец — в Вегас, помочь в презентацииновых шоу телесети, он умоляет мать попросить миссис Шоу остаться с ним, и вконце концов мать сдается. Маленький Джейки знает, что миссис Шоу — не егомать, и не единожды миссис Грета Шоу сама говорила ему, что она — не его мать.

«Я надеюсь, ты знаешь, что я — не твоя мать, Бама, — говоритона, ставя перед ним тарелку, а на тарелке — сэндвич с ореховым маслом, бекономи бананом, а корочки срезаны так, как умеет их срезать только Грета Шоу, потомучто в мои обязанности это не входит».

И Джейки… только здесь он — Бама, он — Бама, когда онивдвоем… не может найти слов, чтобы сказать ей, что он это знает, знает, нохочет побыть с ней, пока не вернется настоящая мать или пока он не вырастет имуха — смерть перестанет его страшить.

И Джейки говорит: «Не волнуйся, я в порядке», — но он всеравно рад что миссис Шоу соглашается остаться и не придет та девица чтооставалась с ним в прошлый раз в коротенькой юбке занимающаяся только своимиволосами и помадой не обращающая на него ни малейшего внимания не знающая что вглубине своего сердца он — Бама, и господи до чего эта маленькая Дейзи Мэй

(именно так его отец называет всех сиделок)

глупа глупа глупа. Миссис Шоу не глупа. Миссис Шоу кормитего после возвращения из детского сада. Называет эту трапезу послеполуденнымчаем или просто полдником, и не важно, что она ему предлагает, творог и фрукты,сэндвич со срезанной корочкой, кусок торта, канапе, оставшиеся после вчерашнейвечеринки, она всегда поет одну и ту же песенку, когда ставит перед ним ему:«Пришла пора перекусить, черничный в чашки чай разлить, и джем по-братскиразделить».

(его настоящая мать)

или умник

(его отец)

и хотя он знает, что идея глупая, он обдумывает ее в постелизабавы ради, полагая, что куда приятнее думать об этом, а не мухе — смерти,которая прилетит и будет жужжать над его трупом, когда он умрет с языком,свалившимся в горло, как камень — в колодец. Во второй половине дня, когда онвозвращается домой из детского сада (к тому времени он достаточно большой,чтобы знать, что детский сад — это ступень к начальной школе), он смотрит всвоей комнате передачу «Фильм за миллион долларов». Передача «Фильм за миллиондолларов» характерна тем, что целую неделю, в одно и то же время, в четыре часадня, по ней показывают один и тот же фильм. На неделе предшествующей отъездуродителей, когда миссис Шоу стала оставаться на ночь, вместо того, чтобыуходить домой

(О, какое блаженство, миссис Грета Шоу отвергает Дискордию,можете сказать аминь)

музыка доносится с двух сторон каждый день, старые песни скухни

(WCBS можете сказать Бог — бомба)

и из телевизора где Джеймс Кагни фланирует в дерби и поет оХарригане — Ха-А-двойное Эр-И, Харриган, это я! Опять же о том, каково бытьнастоящим живым племянником моего дяди Сэма.

А потом наступает следующая неделя, неделя, на которой егородители в отъезде, и показывают новый фильм, и впервые фильм пугает его досмерти. Называется он « Потерянный континет», главную роль в нем исполняетСезар Ромеро [21] , и когда Джейк увидит его снова (значительноповзрослевшим, в возрасте 10 лет), он удивится, просто не сможет понять, какмог испугаться такого глупого фильма. Потому что фильм этот об исследователях,которые теряются в джунглях, понимаете, и в этих джунглях живут динозавры, а вчетыре года он не мог осознать, что динозавры эти — всего лишь гребанаяМУЛЬТИПЛИКАЦИЯ, и ничем они не отличаются от Твити, Сильвестра и Поупи — Моряка.Первый динозавр, которого он видит, — трицератопс. Он ломится сквозь джунгли, идевушка — исследователь

(впечатляющие бу-бу, сказал бы его отец, так он всегдаговорит о тех, кого его мать называет девушками известного поведения)

кричит во весь голос, и Джейк тоже закричал бы, если б егогрудь и горло не сковал ужас, о, воплощенная Дискордия! В глазах чудовища онвидит абсолютную пустоту, которая означает конец всего, мольбы такого монстране тронут, и крик с таким монстром не поможет, он слишком туп, крики могуттолько привлечь внимание монстра, и привлекают, он поворачивается к Дейзи Мэй свпечатляющими бу — бу, а потом бросается на Дейзи Мэй с впечатляющими бу — бу,а на кухне (громадной кухне) поет группа «Токенс», ушедшая из чартов, но не из нашихсердец, они поют о джунглях, мирных джунглях, а здесь, перед широко раскрытыми,полными ужаса глазами маленького мальчика тоже джунгли, только далеко немирные, и это не лев, а неуклюжее чудище, которое чем — то напоминает носорога,только больше, и у него на шее что — то вроде костяного воротника, и потомДжейк выяснит, что такой вид монстров называют трицератопсами, но пока чудовищедля него безымянное, а это хуже, гораздо хуже. «Уимови, — поют „Токенс“. —Уииии — аммм — а — виии», — и, конечно, Сезар Ромеро пристреливает монстра дотого, как тот успевает разорвать девушку с впечатляющими бу — бу на куски, что,конечно, на тот момент хорошо, но той же ночью монстр возвращается, трицератопсвозвращается, он в его стенном шкафу, потому что даже в четыре года Джейкпонимает, что иногда его стенной шкаф — совсем не стенной шкаф, а дверь,которая может открываться в разные места, где его поджидают те, с кем лучше невстречаться.