– Я о нем вообще не подумала, – ответила Тина. – Первые недели после его освобождения меня мучила страшная бессонница, а Пол каждый день перед сном прятал под подушку пистолет. Но прошло уже полгода, и за это время он мне ни разу не угрожал. Он вообще не выходил на связь.

Шериф опустил ладонь на столешницу.

– Вам известно, где он проживает?

– Нет, – ответила Тина. – И своего адреса я ему сообщать тоже не собираюсь. Перебравшись в Грейс-Холлоу, я сменила имя как раз по этой причине.

– А откуда вы узнали, что он вышел из тюрьмы? – забарабанив пальцами по столу, осведомился Колгейт.

– Меня оповестили, – опустив глаза, ответила Тина.

– Вам пришло уведомление от VINE[4]? – уточнил шериф.

– Да, – коротко ответила Тина, сцепив руки на коленях и не сводя с них глаз.

VINE представляла собой автоматизированную систему, в которой могли зарегистрироваться жертвы насилия, чтобы в будущем получать уведомление об освобождении человека, от чьих рук они пострадали – или о его переводе в другую тюрьму. При этом самим преступникам не сообщалось, кто именно зарегистрировался в системе. А создали ее после того, как одну женщину из Кентукки убил ее бывший возлюбленный, освободившись из тюрьмы под залог. О его освобождении ей никто не сообщил, хотя за решетку он попал за то, что когда-то похитил ее и изнасиловал.

– Но ведь система VINE предназначена для жертв, – заметил шериф. – Зачем вы в ней зарегистрировались?

Тина вскинула голову и посмотрела ему в глаза.

– Потому что в суде я свидетельствовала против него.

Ланс достал телефон и тайком под столом быстро напечатал Шарпу сообщение с новыми деталями биографии Тины, а потом скопировал текст и переслал его матери. Информацию о смене имени, как и даты рождения и смерти, можно было найти в общем доступе, но матери, вероятно, все равно придется сверять эти сведения с официальными источниками.

Вообще, вся история миссис Нокс нуждалась в перепроверке. Откровения Тины произвели на Ланса эффект разорвавшейся ядерной бомбы. Ее образ трудолюбивой и заботливой мамаши из среднего класса никак не вязался с биографией дочки наркодилера.

Она сидела напротив него, вытянувшись в струнку. На лице сохранялось напряженное выражение, и только два ярких пятна румянца разбавляли его пугающую белизну.

– Я родилась в Ньюарке, штат Нью-Джерси. Тогда это был самый криминальный город в стране. И вообще, он больше походил на огромный рынок наркоты. Чуть ли не каждый день кто-нибудь умирал от пулевого ранения. Отцом Джо был никудышным, – поведала она, с презрением выговорив ненавистное имя. – Когда он «заделал» моей маме ребенка, ей было всего пятнадцать. Кроме нее, у него было полно других «подружек» – и детей. Но ни о ком из них он не заботился. Из мальчиков он делал наркокурьеров или же заставлял стоять «на стреме», готовя из них преемников. Но девочкам приходилось гораздо хуже… – Тина отвела взгляд, и на ее лице отразилась страшная, обезоруживающая боль, а потом она ушла в себя.

Ее взгляд потух и стал безучастным. Ланс уже видел такое вот жуткое безразличие на лицах жертв, переживших страшные потрясения. Он и вообразить боялся, что вытворял с Тиной ее отец.

– Кто-нибудь из ваших братьев или сестер остался в живых? – осведомился шериф, достав из кармана блокнотик и ручку.

– Не знаю, – тусклым голосом ответила Тина. – Двоих мальчишек – моих ровесников, – застрелили незадолго до тринадцатилетия, но у меня еще был старший брат, Аарон, и когда я уезжала из города, он был еще жив. Еще у меня была единокровная сестра, но они с матерью в какой-то момент исчезли. Что с ними стало – я не знаю.

– Ваш отец убивал людей? – спросила Морган.

– О да, и не раз – в этом я ни капли не сомневаюсь. Но своими глазами я видела только, как он убил одного своего подельника, который пытался урвать себе часть его наживы. Наивный… – Тина снова уставилась на свои руки. – Джо с парочкой своих дружков унес его в подвал. Там его хорошенько избили и засадили ему в голову две пули. А я в это время как раз и была в этом самом подвале. Джо не знал об этом – иначе и меня бы прикончил.

Так значит, и его прикончили выстрелом в голову. Совсем как Пола. И парня, чье тело полиция Редхейвена вытащила из Оленьей реки.

– Сколько же тебе тогда было? – спросила Морган.

– На момент убийства? Шестнадцать, – потерев руки, ответила Тина. – А когда дело попало в суд, мне уже стукнуло восемнадцать.

– Что же ты делала в подвале?

Тина криво усмехнулась.

– Как это ни иронично, пряталась от Джо и его подельников.

Девочкам приходилось гораздо хуже.

– Он вам угрожал? – вмешался шериф.

– В этом не было нужды, – сказала Тина, взглянув на Колгейта широко распахнутыми глазами. – Джо был известным наркоторговцем. Его годами пытались поймать с поличным. А меня забирали в участок для допроса. Копы угрожали повесить на меня всевозможные преступления, если я откажусь давать показания, но я хорошо понимала, что со мной сделают, если я открою полиции правду. Он ведь держал в страхе всю округу. О том, как он расправлялся с предателями, ходили страшные слухи. Тех, кто решался донести на Джо, убивали с особой жестокостью, чтобы всем остальным неповадно было. Даже пожизненное заключение пугало людей меньше, чем расчленение заживо или казнь бензопилой.

У Ланса внутри все сжалось. Неудивительно, что Тине так трудно довериться людям.

– Шериф, не могли бы вы принести Тине воды? – попросила Морган.

Колгейт встал, вышел из комнаты и буквально через минуту вернулся с пластиковыми бутылками в руках и роздал их присутствующим.

– И все же вы согласились свидетельствовать против него, – напомнил шериф, усевшись на свое место.

Тина кивнула и продолжила бесцветным голосом:

– Я была в таком состоянии, что умереть мне хотелось куда больше, чем жить дальше, – сказала она и ненадолго затихла, обведя всех троих взглядом. Было видно, что весь этот разговор дается ей с большим трудом. – Когда мне было пятнадцать, Джо в качестве награды отдал меня одному из своих приспешников, Тайсону, – содрогнувшись от отвращения, продолжила Тина. – Аппетиты у него были просто бешеные. Целый год он регулярно насиловал и избивал меня – тут уж волей-неволей посмотришь на ситуацию с другой стороны.

Она прервалась и отпила немного воды, а потом закрутила потуже крышку и с громким стуком поставила бутылку на стол.

– Эго было главной слабостью Джо. Он свято верил, что я никогда на него не донесу. При этом он был настоящим садистом и обожал причинять людям боль и унижать других. К женщинам он не питал ни капли уважения, а сыновей силой заставлял работать на него. Ему и в голову не могло прийти, что он сделал мою жизнь до того невыносимой, что в конце концов сама смерть перестала меня страшить – да и он тоже. Я дала показания. И его посадили.