— Будь я на вашем месте, я бы хорошенько над ней поразмыслила.

— Я поразмыслю, обещаю вам.

И только тогда Нина, кивнув на прощание головой, удалилась.

Мирослава решила, что на сегодня работы хватит, и отправилась в свою комнату. Едва она вошла, как в дверь постучали.

— Да-да, — отозвалась Волгина.

Дверь распахнулась, на пороге стояла Настя с подносом в руках.

— Вы сегодня к обеду не спускались, — проговорила она укоризненно. — И ужин пропустили. Вот вам Татьяна Георгиевна прислали.

Девушка стала выгружать посуду с едой на стол.

— В самом деле, — улыбнулась Мирослава.

— Труд — это, конечно, хорошо, — проговорила девушка наставительно. — Но, как говорит Олег Павлович, трудовой кодекс еще никто не отменял.

Мирослава не выдержала и расхохоталась.

— Чего я такого смешного сказала? — удивилась Настя.

— Нет, ничего, я не хотела вас обидеть.

— Да я не обидчивая, — весело отмахнулась девушка.

— Это хорошо. Видите ли, Настя, у нас ненормированный рабочий день.

— Собачья у вас работа, вот я вам что скажу. Бегаете целый день не евши, не пивши. Так и здоровье подорвать можно.

— Да, наверное. — Мирослава изо всех сил пыталась снова не рассмеяться.

Не замечающая этого Настя продолжила свои наставления:

— Обязательно нужно правильно питаться. А работа никуда не денется.

Девушка окинула взглядом накрытый стол и осталась довольна своей работой.

— А где ваш напарник? — спросила она делано небрежно.

— В саду хотел погулять…

— Так остынет же все!

Мирослава набрала номер сотового Миндаугаса.

— Ты где? — спросила она.

— Поднимаюсь по лестнице, — отозвался голос в трубке.

— Тогда заходи сразу ко мне, нам с тобой ужин принесли.

— Здорово, я голоден как волк.

Мирослава отключилась.

— Он придет? — спросила зарумянившаяся от волнения Настя.

Мирослава не успела ответить — после короткого стука распахнулась дверь.

— Здравствуйте! — выпалила Настя.

— Добрый вечер, — ласково улыбнулся в ответ Морис.

Девушка от его улыбки буквально расцвела.

— Я вот тут как раз говорю вашей напарнице, что нужно режим соблюдать.

— Какой режим?

— Труда и отдыха.

— А, ну да, конечно, — согласился он с улыбкой. — Но не всегда получается.

— Нужно стараться, — не унималась Настя.

Под пристальным взглядом Мориса она смутилась и пробормотала:

— Ладно, вы ужинайте, а я пойду. Посуду после заберу.

— Мы сами принесем, — сказала Мирослава.

— Ну уж нет, — не согласилась Настя. — Это моя работа. А ваша — след брать.

Мирослава опять не удержалась и прыснула. Настя посмотрела на нее укоризненно и скрылась за дверью.

— Милая девушка, — проговорил Морис.

— И глаз с тебя не сводит.

— Не она первая, не она последняя, — отшутился Миндаугас.

— Ну, ну, надеюсь, ты не из тех барчуков, которые наивных служанок соблазняют.

— Нет, я не такой, — серьезно ответил Морис. — Мне больше по вкусу женщины свободного полета.

— Ну слава тебе господи, — притворно облегченно вздохнула Мирослава. — Давай есть, а то и впрямь все остынет.

Они по очереди вымыли в ванной руки и уселись за стол.

— Вкусно, — пробормотала Мирослава, отправляя в рот румяный оладушек.

К чаю была крупная свежая малина, от запаха которой кружилась голова. После еды детективы переместились на балкон, оплетенный душистым горошком и декоративной фасолью.

— Хорошо как, — сказала Мирослава, устроившись на плетеном диванчике.

Морис разместился в таком же плетеном кресле рядом, на столик он поставил два тонких стеклянных стакана с цветочными узорами и бутылку минеральной воды.

— Хорошо, когда первый этаж высокий, — сказала Мирослава.

— Почему?

— Так балкон есть.

— А…

— Хотя частные домики с расписными ставнями и палисадниками не менее хороши.

Морис кивнул. Потом сказал:

— В саду я встретил садовника.

— Логично, — улыбнулась Мирослава и пошутила: — А где же цветы?

— Там же, в саду, — в том же шутливом тоне ответил Морис и, став серьезным, добавил: — Евдоким Назарович не верит, что Лесневская причастна к гибели Валевской.

— Почему?

— Не та, говорит, у Саши натура…

— Интересно. Только для полиции это не довод.

Морис кивнул, открыл бутылку с водой.

— Вам налить?

— Налей.

Шипучий напиток забурлил в бокалах. Детективы сделали по глотку.

— Мой разговор с Валевским, можно сказать, ничего не дал. Нашла я его, кстати, в комнате Марианны.

Морис понимающе кивнул.

— Я ожидала увидеть человека, раздавленного горем, а столкнулась с лавиной злобы.

— О причине не догадываетесь?

— Гадать не приходится, он сам ее озвучил.

— Вот как?

— Валевский уверен, что мы наняты для того, чтобы выгородить убийцу, то есть Александру Лесневскую.

— Почему он уверен, что убийца именно она?

Мирослава пожала плечами.

— Саша постоянно задевала Марианну и всячески пыталась помешать ее свадьбе с Торнавским.

— Допустим, но ведь этого недостаточно, чтобы обвинить человека в убийстве.

— Еще эта Сашина туфля на месте преступления… — проговорила она задумчиво.

— Когда вы разговаривали с Константином, мне показалось… — Морис замялся.

— Что он сам сомневается в невиновности невесты, — договорила за него Волгина.

Миндаугас кивнул.

— Да, у меня тоже было такое ощущение.

— Кстати, когда я вышла из комнаты Марианны, то столкнулась со Снегурченко.

— Она ждала вас?

— Не знаю, скорее всего, это была случайность. И у Нины есть захватывающая версия.

В голубых глазах Мориса вспыхнул интерес.

— Видишь ли, Нина полагает, что столкнуть Марианну мог сам Валевский.

— Собственную дочь?!