У меня появилась мысль.

– Леха, а давай наврем Ершику что-нибудь. Скажем, что Топаз находится в кабинете директора школы, а Тимофеев уехал на Канары.

Лешка на секунду нахмурил брови, подумал.

– Не получится. Он кого-нибудь пошлет в школу, проверить. А Тимофеев… Дим, какие Канары? У него на метро-то денег нет. Подумай еще. Сможешь?

Я развалился на столе и уставился в потолок. Лежа думается намного проще. Алешка лег рядом со мной, закинул ногу на ногу.

– Пожар, что ли, устроить? – задумчиво проговорил он. – Приедут эти… как их, Дим? Во – огнеборцы! Высадят окно, вытащат нас – и ордена получат. За спасение утопающих.

– Не понял, – признался я, разглядывая на потолке противопожарные пимпочки. – При чем здесь утопающие?

– Ну… Они же, прежде чем нас спасать, все тут водой зальют.

И тут меня осенило. Пожар! Это выход! Сейчас мы его устроим!

– Леха! Вот эти пимпочки на потолке – это датчики. Понял? Как только в комнате становится жарко, они дают сигнал на пульт. И включается пожарная тревога. Сирены как завоют! И в «01» сразу автоматически идет сигнал. Понял?

– Здорово! А как мы сделаем жарко? Давай стулья сожжем. Они все равно теперь только на дрова годятся.

– Это ты плоховато придумал. Мы тут в дыму задохнемся. – Я встал ногами на стол. Нащупал в кармане спички. Они завалялись у меня с новогодней ночи, когда мы на стадионе запускали петарды. – Сейчас фокус будет.

Недолго думая, я зажег спичку и поднес ее к пимпочке.

Хорошая противопожарная система оказалась. Очень эффективная.

Сразу же во всем здании взвыли сирены и включился механический динамик:

– Внимание! Пожарная опасность! Возгорание! Всем сотрудникам принять меры безопасности и покинуть здание! Внимание!.. – и так еще сто раз подряд.

Хорошая система. По всему дому раздались крики и начался топот ног. Очень хорошая система. Мы, правда, ее недооценили. Она включала не только пожарную сигнализацию, но и противопожарные устройства. Как только завопила сирена, из всех пимпочек на потолке хлынул на нас многоструйный холодный душ.

И деться было некуда.

– Раздевайся! – закричал Алешка. – Помоемся заодно!

– Под стол, Леха! – сообразил я.

Мы нырнули под стол, а по нему уже бежали ручьи. Натворили дел!

– Здорово придумал! – в восторге вопил Алешка. – Жалко, стулья поломали.

Вот это неожиданность! При чем здесь стулья?

– Скоро здесь по колено воды будет! – объяснил Алешка. – Мы бы из стульев сделали плот. Поплавали бы!

Какой там плавать! Мы и так уже до нитки промокли.

А в доме нарастала паника. Крики, топот, женские визги… Здорово, в общем. И чем это кончится?

А кончилось просто. Автоматика дала сигнал в пожарное подразделение. На «пожар» срочно выехал боевой расчет. Скоро мы услышали вой сирен пожарных машин. Мне даже как-то неловко стало. Оторвали понапрасну людей от отдыха.

А дождь тем временем прекратился – наверное, вода кончилась. Только время от времени с потолка звучно падали запоздавшие капли.

Мы снова забрались на стол. Мокрые и порядком озябшие.

– Дим, – озабоченно сказал Алешка. – А нам ведь домой-то по улице идти. Замерзнем. Снеговиками станем.

Не успели мы обсудить эту проблему, как пуленепробиваемое стекло в мелкие дребезги разлетелось от какого-то мощного удара снаружи. И тут же в окне появилась голова в каске:

– Люди есть? – спросила голова, ворочая по сторонам глазами.

– Есть! – заорали мы. – Очень хорошие люди!

– Только мокрые, – проворчал Алешка.

– Выбирайтесь! Вам помочь?

– Катер пришлите, – снова буркнул Алешка, когда мы по щиколотки в воде пробирались к окну.

– Есть потерпевшие? – командирским голосом прокричал кто-то во дворе.

– Есть, – ответил пожарник. – Двое пацанов.

– Обгорели? – встревоженно спросил голос.

– Обмочились, – хмыкнул пожарник. – С головы до ног.

Когда мы появились в проеме окна, нас приняли крепкие руки и передали дядьке в белом халате. «Скорая помощь», как я понял.

– В машину! – сказал он. – Срочно! Нам только обморожения на пожаре не хватает! Госпитализировать.

А вокруг – кого только не было среди красных машин и боевых пожарных расчетов! Тут тусовались взволнованные сотрудники, тут же вертелся водитель Витек, который нас привез, тут же пытался пробраться к нам парень Жучила и тут же в сторонке злобно кусал ногти господин Ершиков.

Но мы были недосягаемы. Медики со «Скорой» пытались опрокинуть нас на каталки, а мы с Алешкой изо всех сил брыкались.

На носилки нас уложить не удалось, но в машину нас все-таки впихнули.

– Ну и ладно, – смирился Алешка. – Поехали!

– То-то! – сказал санитар. – Сема, гони!

Машина взвыла сиреной и помчалась по улицам нашего родного города. В самом удобном месте, поближе к дому, когда «Скорая» остановилась на светофоре, мы, не сговариваясь, выскочили наружу и помчались в родное гнездо.

Мама открыла нам дверь и ахнула:

– Что случилось? Искупались?

Мы, звеня сосульками на одежде, стали раздеваться.

– Нас машина окатила, – соврал Алешка. – Поливалочная.

– Какая поливалочная? – мама оторопела.

Да, это он не сообразил – зимой «поливалочные» машины не ездят.

– Быстро в ванную! – скомандовала мама.

– Правда, поливалочная, – продолжал врать Алешка. Он никогда на полпути не останавливается. – Там они, мам, вместо песка воду заправили. А мы рядом оказались. Случайно.

Мама отвернула вовсю кран с горячей водой, и мы уселись в ванну.

– Сколько же можно мыться? – проворчал Алешка.

…В общем, денек выдался забавный. Хорошо еще, что в этой пожарной суматохе мы не потеряли кошелек и сумку. И пока мы отогревались, мама сама сделала «номер три» – сходила в магазин, а заодно и в аптеку, на всякий случай. Набрала там горчичников и градусников.

Но все обошлось. Мы не простудились, даже насморком не обзавелись. А наши куртки мама довольно быстро высушила над плитой.

До репетиции мы еще сбегали на свою конюшню. Галина отругала Алешку, что он мало тренируется, но он твердо заявил:

– Если Полковник поскачет на Алмазе, то он проиграет скачку.

– Нахал ты, Лешка, – сказала Галина. – Давай в седло. Пять кругов галопом.