– А выхода-то нет.

– И что это значит? – спросили его товарищи, еще не веря в произошедшее.

– Что будем жрать друг друга, – улыбнулся ваххабит.

– Ты чего говоришь, пес?!

– Увидите… А я – не увижу. – С этими словами он выстрелил себе в висок.

И он оказался прозорливее других. Потому что началось безумие. Продовольственные запасы подъели быстро. Вода была, но что она без еды. Что было дальше – моджахед не рассказывал даже в бреду. Его колотило, как от электрического тока, он закатывал глаза и терялся где-то в глубинах своей памяти и воображения.

– Как искать Марида? – долбил полковник из центрального аппарата ФСБ пленного, когда тот приходил в себя под действием препаратов.

– Не скажу, неверная собака, – в ответ привычно долдонил ваххабит.

– Марид бросил вас, – твердил ему полковник. – И сейчас пьет шербет и тискает женщин.

– Он не бросил. Ему просто повезло. Ему всегда везло… Марид… Он демон. И шайтан меня попутал связаться с ним!

– Так скажи, где он.

– Не скажу, неверная собака!

– Сколько с ним осталось человек?

– Много. Хватит, чтобы устроить вам ад. И отомстить за всех нас!

Кончилось все тем, что пленный боевик свалился с кровати, оборвав провода, после чего попытался перегрызть себе вены на руках. Так и издох, ко всеобщему облегчению.

Сейчас эту историю, в несколько сокращенном и искаженном виде, рассказал мне Кузьма. Я делал вид, что слышу ее первый раз и сильно удивлен.

– Марида не было ни в пещерах, ни в лагере на поверхности, – заключил свой рассказ Кузьма. – Он ушел… И когда говорят, что кто-то взял его имя и действует под ним, – это вранье. Он жив. И он продолжает жалить, как скорпион.

– Откуда такая уверенность? – спросил я.

– Я его видел.

– Когда? Где?

– Здесь! В Кручегорске! В тот день, когда меня взяли полицейские!.. Он убил Вакиля.

– С чего ты взял? – не верил я своим ушам.

– Я же видел со стороны, кто пришел на встречу с Вакилем… Потом долго думал, прокручивал все в голове. И теперь уверен на тысячу процентов – это был Марид.

– Как ты его мог в темноте узнать?

– По движениям. Я очень хорошо танцую. В молодости был на профессиональных подтанцовках на эстраде. Я ощущаю рисунок движения тела. Он так же индивидуален, как сетчатка глаза или следы пальцев. Это был Марид!

Да, Кузьма сумел преподнести неожиданный сюрприз. Фактически он сейчас заявил, что Марид в Кручегорске, где-то рядом, может, на соседней улице…

– Я уверен, что он здесь. И поэтому у меня появилось еще одно условие нашего сотрудничества, – произнес чеканно Кузьма, сразу посуровев.

– Ну что еще такое? – недовольно поморщился я. – Все же по долям обговорили.

– Мне нужен крест.

– Какой крест? – не понял я.

– Который Бешеный Марид сорвал с меня. Простой, из серебра. Единственный родной человек мне дал его перед моим уходом на военную службу. Это память.

– Пятнадцать лет Марид хранит дешевый серебряный крестик?

– Думаю, да… Тогда была безлунная, холодная ночь. Меня вывели на очередной расстрел. Осветили фарами автомашины. Я был уверен, что рассвета мне не увидеть. Марид лично сорвал крест с меня. И заверил, что будет хранить его при себе всегда. Как память об упрямом русском, которого не удалось сломить даже железной воле воина ислама.

– Что-то не верится, что он сдержал слово.

– А мы посмотрим… Этот крест важнее для меня всех их денег и золота…

– Ну тогда с тебя минус пятьдесят тысяч баксов с доли, – тут же продемонстрировал я бульдожью деловую хватку из разряда: конечно, оно ничего не стоит, но если вам так надо, то продам очень задорого.

Он задумался лишь на миг. И с готовностью кивнул:

– Хорошо… Да хоть все бабки забери. Только дай мне крест. И дай мне посмотреть в их гадские глаза…

– Шучу, – отмахнулся я. – Я же не барыга. Крест будет твой. Бесплатно…

Сперва Кобра пыталась навести по телефону справки в ООО «Точный баланс». Секретарша казенным голосом объявила, что господин Зотов находится в командировке и по служебным вопросам надлежит обращаться к исполняющему его обязанности Зальцману Георгию Ивановичу.

– А когда будет господин Зотов? – не отставала Кобра.

– Не раньше чем через неделю, – с нарочитой корректностью, скрывающей невысказанное «что привязалась, сука», отвечала секретарша. – Вы можете записаться на прием, оставив ваши данные, номер телефона и сведения о целях визита.

– Цели, – усмехнулась Кобра. – Цели самые серьезные.

Она дала отбой, кинула мобильный телефон рядом с собой на заднее сиденье джипа «Гранд Чероки».

– Что там? – спросил поглаживающий руль Лекарь, поворачиваясь к ней.

– Если гора не идет к Магомету… – усмехнулась она.

– Значит, ей хуже, – поддакнул сидящий на переднем пассажирском сиденье Заур. Это был невысокий, смуглый, с редкими седыми волосами и внушительной плешью кавказец, одетый в легкую кожаную куртку и черные узкие брюки. На его лице навсегда застыло выражение брезгливого равнодушия к окружающей действительности. Весь его вид будто говорил – а гори оно все огнем!

У Кобры была информация по адресам, местам работы жертв. Оставалось их только отработать – профессионально, эффективно. Ну и желательно тихо, не привлекая к себе внимания, что было непривычно: обычно цель террористических акций – наделать как можно больше шума, создать удушающую атмосферу страха и паники.

– Едем в Семиполье, – приказала Кобра.

И джип тронулся с места…

Семиполье было элитным пригородным поселком под Белгородом, где свили родовые гнезда успешные бизнесмены, чиновники и жулики всех мастей. Однако охранялся он из рук вон плохо – в сторожке безвылазно сидел охранник с резиновой дубинкой и очень ограниченным сектором обзора. Так что проникнуть кустами и огородами в поселок, а потом и на территорию имения семейства Зотовых не составило труда. Там даже собаки не было, чтобы лаем предупредить о незваных гостях. Так что Кобра вскоре оказалась под окнами солидного краснокирпичного трехэтажного особняка и могла слышать, что происходит внутри. А когда Заур за несколько секунд без особого труда вскрыл замок и боевики проникли в дом, она смогла и увидеть творящееся там действо.

– Животные, – процедила Кобра презрительно.

– Ух ты. – Заур аж сладко причмокнул.

В просторной зале, прямо на пушистом ковре, разворачивалось эротическое представление. Лада – жена уехавшего в командировку бизнесмена – самозабвенно зажигала с каким-то атлетом, с готовностью исполнявшим любые ее капризы. Они настолько были увлечены друг другом, что даже не заметили возникших на пороге незваных гостей.