— Прости меня, Эргард. Я так запуталась в себе… В своих чувствах. Мне предстоит во многом разобраться, но — не сейчас…

— Тебе не стоит просить у меня прощения, Леория… — он произнёс её имя, словно смакуя, пробуя его на вкус. Девушка покраснела и опустила голову. — Я не знаю, что принесёт нам будущее. Но хочу, чтобы ты знала, ты можешь мне доверять во всём. Я сделаю всё, чтобы ты не боялась каждого шага, чтобы снова была счастлива, даже если мне придётся найти и привезти твоего мужа, а самому исчезнуть из твоей жизни. Не волнуйся, он никогда не узнает о том, что произошло между нами, и если я тебе противен…

Красавица несмело подняла на него глаза.

— Нет, ты мне совсем не противен…

Какая-то неведомая сила словно заставила его сделать несколько шагов в её сторону. Эргарда безумно тянуло к ней, и он, не сумев сдержать себя, коснулся её щеки.

— Ты так прекрасна, Леория. Мне очень жаль, что я не встретил тебя в другой жизни, когда ещё не был рабом… — девушка не отдёрнула его руку, и он позволил себе небольшую улыбку. — Хотя я не знаю, сколько живу уже на свете. Ведь во мне течёт кровь василиска…

Леория тоже слегка улыбнулась.

— Я слышала про твои особенности…

— Вот как? — он слегка насторожился и убрал руку.

— Мне нравится, как ты улыбаешься, Эргард.

— А мне нравится твоя откровенность, Леория.

В дверь постучали, и она отпрянула в сторону.

Показалось взволнованное лицо Антея.

— Прошу прощения, я искал вас, думал, что вы ещё в гостиной. Я приготовил обед из найденных запасов. Кстати, а куда делся сам Мастер Арвикс?

Леория прижала руки к лицу и растерянно проговорила:

— О, он ушёл так стремительно… Ушёл порталом. Как я могла забыть? Он просто был сам не свой. Просил передать, чтобы мы его ждали.

«Куда мы ещё денемся с этого проклятого острова…», — мрачно подумал Эргард, но не стал этого говорить вслух.

Они спустились вниз по сложенной из серебристого камня лестнице после того, как Эргард показал Леории и Антею убранство верхнего этажа.

Антей уже накрыл в гостиной обед, приспособив небольшой столик, сделанный из похожего на мрамор камня.

Но не успели они приступить к трапезе, как раздался хлопок портала, и из красного марева вывалился весь измазанный какой-то чёрной жидкостью Арвикс с пачкой странных пергаментов в руке. От него ощутимо разило запахом крови и ладана.

Портал захлопнулся, и лицо Мастера исказила гримаса отчаяния и злобы.

Все вскочили и бросились к магу, но он отстранил их одним движением руки и промолвил:

— Его Высокопреосвященство кардинал Тирон убил Терикса — охотника на демонов — и издал указ об изгнании из королевства всех еретиков, включая обладающих магией преследователей нечисти. Я имею доказательства об издании им тайных указов о сборе всех магических артефактов на территории королевства с неопределённой целью. В одном из документов помощником Тирона засвидетельствовано уничтожение нескольких «особо опасных» артефактов.

— Не может быть! — лицо Антея посерело. — Как он собирается противостоять вторжению Хаоса?!

— Я подозреваю, что Тирон не собирается этому противостоять, — резко ответил Мастер. — В его резиденции на территории королевского дворца в Линтшеле творятся странные вещи, у меня не получилось открыть портал ни в периметр дворца, ни в места непосредственной близости к нему. Мой помощник, с которым я потерял связь, успел сообщить об устранении известных членов ордена, недовольных его внутренней политикой. Чтобы подтвердить связь Тирона с культистами — или с демонами? — мне необходимо проникнуть в его резиденцию. А что ещё важнее: надо как можно скорее попасть в королевский замок и попытаться забрать Сферу переходов, иначе она скоро может тоже попасть в руки Тирона. Правда, для этого кардиналу ещё нужно устранить Гертруду — потомственную хранительницу королевских артефактов — что будет непросто…

Вдруг пергаменты в руке охотника почернели и рассыпались в прах, запахло серой и тленом. На руке Арвикса забугрились вены, и он зашипел от боли.

— Могильный яд! Нужно истинное серебро. Отойдите от него!! — руководствуясь какими-то обрывками воспоминаний, Эргард оказался у полок со склянками.

Когда, схватив сосуд с мерцающими знаками «XZ», мужчина откупорил его, то всем в нос ударил едкий запах кислоты.

— Верно… Дай хермецид Антею, — голос охотника слабел. — Эргард, мне нужна свежая дождевая вода… Скажешь: Arn rekshelsi zeirash, и дверь откроется сама. Леория… Принеси простынь и разорви её на лоскуты, а потом вскипяти побольше воды. Антей придёт на кухню, поможет…

Схватив пустой сосуд с полки и не теряя ни секунды, Эргард бросился в коридор.

Когда он вернулся с водой, Арвикс уже без доспехов сидел на каменном полу, прислонившись спиной к чёрной колонне. Перед ним в котелке булькала непонятная зелёная жидкость, а чуть поодаль переливался всеми оттенками синего магический кристалл. Рукав изысканной чёрной рубашки мага свисал клочьями, набухшие вены на руке почернели, а кожа стала морщинистой. В левой руке охотник держал кинжал с широким волнообразным лезвием, отливающим ярко-голубым цветом. Его лицо болезненно кривилось.

В тишине комнаты раздался глухой голос мага:

— Я опущу сюда руку… — он указал на котелок. — Не позволяй мне её отдёрнуть, пока не изменится цвет жидкости, даже если кожа обуглится. Потом тщательно промой и перевяжи. Не подпускай ко мне никого, пока не приду в себя. Заставь меня выпить всю дождевую воду, когда всё закончится.

Перед Эргардом материализовался большой сияющий кубок из истинного серебра. Вспышка яркого света заставила мужчину зажмуриться, а когда он открыл глаза, сосуд в его руке опустел, а кубок уже стоял на полу, наполнившись водой. Рядом лежали тёмно-красные перчатки из переливающейся кожи.

Мастер кивнул Эргарду, стоявшему рядом с ним, и прошептал:

— Надень, — и, дождавшись, пока он это сделает, полоснул себя по запястью.

Закапала тёмная кровь…

— Arrve nerra lirrte manna illiat! — раздался громкий искажённый болью голос.

И быстрым движением Арвикс опустил свою руку в пузырящуюся жидкость.

Леория стояла в коридоре и, заломив руки, молчала…

Эргард запретил им с Антеем находиться в одном помещении с охотником. Он сам остался в зале с ним наедине. Священник тихо молился, стоя на коленях. Было слышно, как дрожал его голос.

Леория вспомнила однажды услышанные и почему-то врезавшиеся в память слова из песни менестреля:

«Минуты жизни так бесценны.

А мы бежим, бежим, бежим.

Не замечая их мгновенья,