Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Мой мальчик, мне нужно серьёзно поговорить с тобой.
– Я слушаю Вас.
Полковник указал глазами на меня, думая, что я этого не вижу.
– От Анны у меня нет секретов.
– Ты стал посвящать в свои дела женщин?
– Она знает обо мне всё.
– Ну хорошо. Впереди предстоят ответственные гастроли, да и запись нового альбома. Ты готов?
– Более менее. Программа шоу готова, но прогона песен ещё не было, а запись альбома отложить нельзя? Я не хочу возвращаться в студию.
– Придётся, мой мальчик, у тебя контракт.
– Хорошо, как скажете.
– А вообще, как твоё самочувствие? Гастроли выдержишь?
– Постараюсь.
– Сначала очередной ангажемент в Вегасе, а потом тур по Югу. Надеюсь, никаких экспериментов не будет?
– Обещать ничего не могу.
– Чёрт возьми, Алекс, возьмись, наконец, за ум. Сколько можно? Ты газеты читаешь? Что о тебе пишут, знаешь?
– Я всё знаю. Но я сыт по горло этими ангажементами.
– Ты должен.
И тут Алекс взвился.
– Я никому ничего не должен, запомните это раз и навсегда!
И выбежал из столовой.
– Что я такого сказал? И вот так всегда. Как Вы с ним справляетесь?
– Он очень болен. Вы загоните его, как скаковую лошадь.
– А Вы знаете, милая леди, что Алекс сам попросил меня уплотнить график гастролей.
– Знаю. Но эти бесконечные ангажементы, неужели без них нельзя обойтись?
– Он связан обязательствами.
– Но ведь это Вы его обязали, разве не так?
– Вы действительно много знаете.
– Дайте ему немного свободы, и Вы увидите, на что способен этот человек.
– Если я ему дам свободу, Вы представляете, во что превратятся его концерты?
– А Вы знаете, что он пишет песни?
– Слышал парочку.
– И что вы думаете?
– Они никуда не годятся. Публика никогда не примет их.
– О рок`н`ролле тоже так говорили.
– Тогда было другое время.
Я поняла, что этот разговор бесполезен, пробиться к этому человеку было невозможно, он меня не слышал. Бедный Алекс!
Почувствовав моё настроение, Полковник поспешил откланяться. Я облегчённо вздохнула и поднялась наверх.
Алекс лежал на кровати и смотрел в потолок, я прилегла рядом.
– Что-то ты долго, о чём ты могла разговаривать с этим упырём?
– Да так, ни о чём. Просто он приехал в гости, не могла же я его оставить одного.
– Извини, что я оставил тебя наедине с ним. Я просто не выдержал.
– Я понимаю.
– Ты всё понимаешь, моя марсианка.
– Ты всё-таки подумай, чтобы исполнять свои песни. Вспомни пятидесятые. Несмотря на протесты общества, ты дал своей музыке право на жизнь, так почему бы не попробовать ещё раз?
– Я уже не тот юнец, и ещё одного противостояния я не выдержу.
С самого утра я чувствовала себя неважно, болело горло, голова. Я почувствовала, что заболеваю. Я всегда тяжело болела, все мои простуды переходили в более тяжёлую форму. Я уплывала, слыша слова Алекса, как сквозь вату.
Когда я очнулась, в теле была страшная слабость, голова кружилась, и ужасно хотелось пить. Я находилась в больничной палате, заставленной цветами. На моём животе лежала голова Алекса.
«Сколько же он сидит так?»
Я коснулась его волос. Он тут же вскинулся.
– Ты очнулась! Как же ты нас всех напугала!
– Сколько я здесь?
– Двое суток. Почему ты не сказала мне, что тебе плохо?
– Думала, обойдётся. Ты хоть отдыхал?
– Поспал пару часов. Как ты себя чувствуешь?
– Уже намного лучше. Только слабость.
– Неудивительно. У тебя был жар и лихорадка. Ты металась в бреду.
Алекс взял мои руки и стал целовать их.
– Никогда больше так не пугай меня. Что бы я делал без тебя.
На его глазах показались слёзы.
– Я очень люблю тебя, детка. И не могу без тебя.
Я смотрела в любимые глаза, и мне так хотелось сказать что-то ободряющее, но в голове стоял туман.
– Я позову врача.
– Позже. Теперь я пойду на поправку. Просто посиди со мной.
Он так и не отпустил мои руки, согревая их в своих ладонях.
Когда мы приехали домой, Алекс уложил меня в постель и приказал не вставать до особых указаний врача.
Потом выводил на прогулку, и мы медленно ходили по аллеям, он поддерживал меня под руку, следя за тем, чтобы мне не стало плохо.
– Милый, всё уже в порядке, правда. Я уже здорова.
– Лучше перестраховаться.
Такой заботы я не чувствовала даже от отца. Алекс приносил мне книги, любые, какие я заказывала, уж не знаю, где он их находил.
А потом уехал в Вегас, но каждый день звонил, чтобы спросить о моём самочувствии. Я очень жалела, что не могла сопровождать его, тем более, благодаря прессе, узнала, что его концерты стала посещать Памэла. Также я прочла и о неприятном инциденте на его шоу, когда Алекс расхвалил нового спутника экс-жены, как настоящего жеребца. Не знаю, как на это отреагировал Полковник.
В тот день ничего не предвещало беды, разве что Алекс был немного бледен. Он читал газеты в кабинете, и я принесла ему кофе. Он взял чашку, я обратила внимание на то, как дрожит его рука, отхлебнул, поставил на стол и вдруг схватился за сердце.
Спустя секунду он уже лежал на полу без сознания.
Бригада экстренной помощи тут же увезла его в госпиталь. Туда сразу же приехал доктор Симпсон. Я сидела под реанимацией, ожидая пока выйдет хоть кто-то из врачей.
– Инфаркт. – был вердикт эскулапов. – Только приятные эмоции и никаких нагрузок.
Всё время, пока Алекс находился в больнице, я была вместе с ним. Парни постоянно приносили цветы и открытки от поклонников с пожеланиями скорейшего выздоровления.
И Алекс быстро поправлялся. Я удивлялась его воле. Желание жить поставило его на ноги в кратчайшие сроки.
Я прочитала газеты, которые он читал перед тем, как потерять сознание, и у меня в глазах потемнело от ярости на журналистов.
«А не наркоман ли наш Король?» это была главная тема всех статей.
Я позвонила Полковнику и попросила о встрече.