Игорю повезло, Григорьев только что вернулся из отпуска и коптел над завалом скопившихся в его отсутствии дел. Он не ожидал увидеть человека, присланного старым приятелем, и очень обрадовался Сундукову, а когда тот достал купленную по дороге сувенирную бутылку водки, растрогался:

– Ха! Седой Макс! Помнит. Знаешь, сколько незабываемых дней у меня с ним связано?

Лучшими друзьями были! Светлая голова была, в академию прочили.

Григорьев несколько минут разглядывал бутылку и предавался воспоминаниям о прошедшей молодости. Потом спрятал подарок в сейф и неожиданно спросил:

– Где он теперь, говоришь?

Игорю пришлось некоторое время посвятить рассказу о любимом шефе, как он, где и чем занимается в данное время.

– Да, не думал, что он уйдет из органов. Но, смотри, не бедствует, своя фирма, деньги небось гребет лопатой? – с завистью поинтересовался Григорьев.

– Да какие уж там деньги! – поскромничал Игорь. – Не прогореть бы. Заказов мало. Хватаемся за все. Вот случайно в ваших краях оказался.

– Чем я могу помочь?

Сундуков давно ждал этого вопроса:

– Если можно, помогите с информацией, – и Игорь выложил все, что его интересовало относительно дома в пригородном поселке и его обитателях.

Григорьев без лишних слов запросил по телефону необходимые сведения, и уже через двадцать минут полный отчет лежал перед ним на столе.

– Дом записан на некую Эмму Львовну Дроздову. По нашей картотеке не проходила. А вот ее гражданский муж – личность во многом примечательная.

Круглов Никита Петрович. Кличка Круглый. В начале восьмидесятых отбывал срок в колонии за воровство. Срок дали небольшой, парень молодой, ранее не привлекался, вот и пожалели. За примерное поведение освободили досрочно. Обосновался там же, где и проживала ранее Дроздова, в Днепре. В начале девяностых занялся бизнесом. Руководил конторой по закупке сельскохозяйственной продукции. Скупал оптом, продавал в розницу, так, средний бизнес. Были предположения, что он занимается рэкетом, уж больно команда у него собралась боевая: половина ранее сидела, половина бывшие спортсмены. Пару раз проходил подозреваемым по разным делам. Но его вину доказать так и не смогли. Хитер. Сейчас вроде бы остепенился, владелец строительной фирмы. Клиентов не так много, но крутится. Вот, пожалуй, и все! Зачем все это тебе, не спрашиваю, от своих дел голова пухнет, а тут еще начальство на ковер вызывает. Работать некому, стоящие мужики в коммерческие структуры ушли, как твой шеф. Один я за идею вкалываю. Так что, если даже попросишь помочь, вряд ли смогу. Ну, если только еще что узнать тебе понадобится о наших подопечных.

– Большое спасибо за все! Побегу, волка ноги кормят, мне еще перед шефом отчитаться нужно.

– Привет Максу передавай.

– Обязательно.

«Так вот кто этот лысый мужичек! Круглый! А наша героиня? Каким боком она здесь затесалась? Интересное похищение получается. Отоспалась в дороге, волосы перекрасила, имидж поменяла, теперь свободно разгуливает по городу. Деньги тратит на всю катушку. Удрученной не выглядит, даже напротив – бодра и весела», – Сундукову было над чем задуматься.

Игорь подъехал к «Эльдорадо» как раз к трогательному выходу Клюквиной в окружении продавцов, обвешанных с головы до пят свертками и коробками.

«Ну мадам дает! Такой спектакль вокруг себя закрутила! Интересно, кто оплатил все эти покупки? Она? Или Круглого раскрутила? Если Круглого, то как на это безобразие смотрит его гражданская супруга Дроздова?», – подумал Игорь и с восхищением проводил взглядом женщину, уверенно садившуюся в «Мерседес».

На обратном пути эскорт машин проследовал, нигде не останавливаясь. Впереди ехал «Мерседес», следом катилась «Газель», а за ними на почтительном расстоянии – Игорь на «Рено». При въезде в поселок он спрятал машину за фермой и дальше пошел пешком. К сожалению, реакцию Круглого он так и не увидел – опоздал.

* * *

До отъезда время прошло незаметно. Мы с Верой собрали пару чемоданов. Из того, что приобрела сегодня, я взяла только купальник и кое-что из белья, остальное, скорей всего, будет пылиться в шкафу, вряд ли я когда-нибудь надену эти вещи. Жаль, Вера намного превосходит меня в габаритах, а то бы часть моих новых нарядов тут же перешла в ее полное пользование.

Закончив с дорожными хлопотами, я спустилась к обеду в столовую. Никита пребывал в препаршивейшем настроении. Понимаю, в течение двух часов его кошелек полегчал на десяток тысяч долларов. Это, конечно, испытание для нервной системы! Если так пойдет, то с такой женой можно и на паперти свой век закончить!

Но, надо отдать должное Никите Петровичу, по отношению ко мне он держался очень корректно: в мой адрес упреков не высказывал и раздражения своего не проявлял. Только суровый взгляд и нервное постукивание пальцами по поверхности стола выдавали его плохое настроение. Что ж, щедрость украшает мужчину! Мне он сейчас показался не таким уж и противным. Я хотела уже сменить гнев на милость, но этому помешало появление доктора.

Вот о ком я забыла! Да это и не мудрено! Такое насыщенное событиями утро! Надо его порадовать хорошими результатами шопингтерапии.

Сергей Ильич выглядел изрядно помятым и больным. Могу только догадываться, почему ему так нездоровилось. Он молча уселся за стол и тупо уставился на приборы в ожидании обеда.

– Сергей Ильич, вы сегодня не поинтересовались моим самочувствием. Что так? Или сами приболели? – иной раз я могу быть очень язвительной.

– Приболел, дорогая Эмма Львовна. Приболел, как вы изволили заметить. – Он с омерзением посмотрел в мою сторону и трясущимися руками потянулся к бутылке с пивом.

«Мой щен» (про себя я только так теперь величала Никиту Петровича) тоже обратил внимание на плачевный вид Сергея Ильича и решил отыграться на нем за свое плохое расположение духа:

– Ничего, подлечится! Всего-то лишь у него птичья болезнь. Он знает, как с ней справиться. Профессионал! Только смотрите, не переусердствуйте в лечении, док! Уж кому, как не вам, знать, что именно опохмел ведет к хроническому алкоголизму. Надеюсь, ты помнишь, Сергей Ильич, что через четыре часа мы выезжаем. Не забудь документы!

– Кстати, о документах! Я могу посмотреть на свой паспорт? – Как это мне в голову раньше не приходило туда заглянуть.

– Пока, нет. С минуты на минуту человек из ОВИРа должен подвезти твои документы, тогда и полюбуешься на свой новенький загранпаспорт, старый ты благополучно потеряла. Ты такая рассеянная, постоянно все теряешь, – успокоил меня Никита Петрович, не забыв упрекнуть в беспамятности.

Я никак не отреагировала на его грубость. После вылазки в «Эльдорадо» у меня было превосходное настроение, я не видела смысла обижаться на чьи-то там нападки, поэтому пропустила последнюю фразу мимо ушей.

Доктор тем временем опорожнил бутылку, и я хотела поинтересоваться, насколько ему полегчало, но передумала, он, в конце концов, может обозлиться и уговорить Никиту Петровича в необходимости уколов или заставит меня глотать все эти лекарства в своем присутствии. А поскольку он вряд ли поверит в реинкарнацию, доказывать бесполезность приема лекарств ему бессмысленно. Наоборот, можно только вызвать подозрения относительно моего психического здоровья.