По-моему, Никита понял, что у меня творится в душе, и попытался загасить разгорающийся скандал.

– Ну чего ты распсиховалась? Тебе нельзя нервничать. Шучу я. Сумка с документами в багажнике. Я обязательно дам тебе посмотреть паспорт. Можешь вообще его себе оставить, только не потеряй, мне надоело каждый раз новые документы заказывать. Зря ты отказалась от уколов, спала бы сейчас в дороге.

– Ага, и тебя бы не раздражала. А еще лучше меня вообще усыпить. Так сказать:

«Спи, дорогой товарищ, и никому не мешай». Только усыпить меня надо было еще дома, а то хлопотно в машине тушку возить. Лежала бы сейчас под дерном в саду, а ты бы нашел, с кем поехать, не сомневаюсь. Кого-нибудь из моих подруг пригласил бы. Почему бы и нет. Подружки мои, наверное, веселые? Погулять любят. Что ты там говорил? Они на меня дурно влияли?

– Ты о чем, Эмма?

– О чем? Ты намекал мне о моем гнусном прошлом? А что может быть хуже, чем жена-проститутка? А еще говорил, что я находила утешение в винном погребе. Намекал на мое пристрастие к алкоголю!

– Да с чего ты взяла? Ни о чем таком я не говорил! Тебе померещилось!

– Ну да, конечно, вали все на мою больную голову. Не зря же ты доктора с собой таскаешь, вдруг рецидив с женой случится! Может, я еще и психопатка?

Уж не знаю, отчего меня так прорвало, какая муха меня укусила, только такой стервозности я сама от себя не ожидала. Никита как-то странно на меня посмотрел и замолчал, потеряв дар речи. Потом похлопал себя по карманам, достал мобильный телефон и стал кому-то звонить.

Какие гудки в трубке прозвучали, я не услышала, только вскоре он бросил затею кому-то дозвониться и опять внимательно посмотрел на меня. Да, пожалуй, я перегнула палку, не стоило мне так на него кричать, семейные скандалы ни к чему, тем более на отдыхе.

Я изменила тон и голосом покаявшейся грешницы сказала:

– Дорогой, пойми меня правильно. Мне сейчас очень трудно. Я даже не могу вспомнить свою фамилию, а ты мне помочь не хочешь, говоришь загадками, вот и пришло мне на ум черт знает что.

Я наклонила голову, посмотрела снизу вверх, затем ткнулась носом ему в плечо, всем своим видом показывая, как я раскаиваюсь в содеянном.

– Эмма, мне понятны твои переживания, ты паникуешь, мечешься. Поверь, это все пустое, не стоит твоих и моих нервных клеток. А фамилия твоя Дроздова. Вспомнила? А про подруг и винный погреб ты неправильно поняла, я потом тебе все объясню, – сказал Никита и жалостно посмотрел на меня.

– Опять потом! Почему не теперь мне все рассказать? – Я осеклась.

Только сейчас я вспомнила, что мы в машине не одни – за рулем Николай, искоса подглядывающий за нами в зеркало. Наверное, зря я затеяла при постороннем человеке семейные разборки. В конце концов, разве Эммин муж виноват в том, что меня постигла такая участь.

– Дроздова – это моя фамилия или твоя тоже?

– Это твоя фамилия, у меня другая. У нас гражданский брак.

Час от часу не легче. Гражданский брак – это не законный брак. Что он дает? Ему – все. Мне – ничего.

– А почему мы не зарегистрировали наш брак?

– На то были свои причины, – нехотя ответил Никита. Чувствовалось, что я начинаю доставать его своими расспросами, и он всем своим видом показывал, насколько ему не хочется разговаривать.

Если не хочет отвечать – не надо. Путь неблизкий, авось в дороге разговорится.

Я выглянула в окно. Так и есть, из-за семейной ссоры я пропустила планшет с указанием населенного пункта на выезде из города. Теперь придется ждать следующего указателя. Не проворонить бы!

Одно мне скоро стало ясно – мы перемещались по территории Украины. По пути часто встречались маленькие села с побеленными хатками. Названия этих сел были отпечатаны на украинском языке. Придорожные ресторанчики также отображали национальный колорит и назывались «Шинок», «Затишок», «Казачок».

Уже начинало смеркаться, когда Никита велел притормозить у ресторана «Водограй». Чуть поодаль от дороги в лесочке виднелись столики, обособленные друг от друга заборчиками из прутьев, на Украине их называют тынами. В центре площадки была выложена груда камней, самый мелкий из которых весил, наверное, килограммов тридцать. С вершины этой импровизированной горки вытекал ручеек, подсвеченный разноцветными лампочками. Скорей всего в честь этого фонтана ресторан носил такое название. Завершал композицию небольшой водоем с плавающими в центре лилиями.

Несмотря на то что ресторан находился вне населенного пункта, людей здесь было предостаточно. Сейчас путешествовать машиной – сплошное удовольствие. Нет никаких проблем ни с бензином – заправки на каждом километре, ни с питанием – придорожные ресторанчики один другого краше.

Мы подошли к воротам заведения, рядом со входом стоял огромный дядька в красных шароварах и вышитой сорочке, подпоясанной кушаком. Длинные усы свисали чуть ли не до плеч, а на лысой голове трепыхался от ветра чуб. Очень колоритная фигура! Поинтересовавшись, сколько нас, официант с трудом нашел столик в глубине ресторана.

Водители и охранник остались в машинах, очевидно, Лида соорудила им в дорогу тормозки, так что за столиком оказались мы втроем. Понятное дело, третьим был Сергей Ильич.

Я отлучилась в дамскую комнату, предварительно попросив Никиту Петровича сделать для меня заказ на свой вкус. Когда вернулась, отметила про себя, что мои мужчины оживленно о чем-то беседуют. Больше говорил Никита, Сергей Ильич только кивал и с умным видом отпускал короткие фразы.

«Наверное, меня обсуждают. Мой муженек жалуется. Ах, какая я сякая! Все нервы ему вытрепала!» – подумала я и направилась к столу с намерением прервать их милую беседу.

За время моего отсутствия Никита успел сделать заказ, на столе уже стояли салаты, красное вино было разлито в бокалы. Судя по всему, они решили не лишать меня сегодня алкоголя. С чего бы это? Как же это мне доктор разрешил?

– Дорогая, я заказал шашлыки, овощи и «Мерло». Ты одобряешь мой выбор? – Он говорил ласково, наверное, боялся повторения семейной сцены.

– Одобряю! А вы, доктор, не возражаете, если я выпью бокал сухого вина? Не повредит ли оно мне?

– Ну что вы, Эмма Львовна! Красное вино полезно женщинам. Давайте выпьем за ваше здоровье! – Сергей Ильич весело приподнял бокал.

– За тебя, Эммочка! – предложил Никита.

– Спасибо, вы так заботливы.

Мы по кругу обменялись любезностями, улыбнулись друг другу и подняли бокалы. Идиллия! Бокалы наши сомкнулись, мужчины посмотрели на меня и выпили вино. Я тоже пригубила – вино оказалось очень ароматным и в меру терпким. Именно такое я люблю. Ставить бокал на стол я не стала и тут же осушила его до дна.

Ужин мы провели в дружеской и непринужденной обстановке. Никиту Петровича я не злила, Сергей Ильич мне не досаждал. Все были довольны друг другом. Еда была необычайно вкусной, а вино слегка кружило голову. За нашим столиком то и дело звучали комплименты в адрес друг друга. Мужчины наперебой ухаживали за мной. Сергей Ильич неизвестно откуда принес букет цветов и подарил его мне, а Никита заказал восхитительный торт из мороженого и шампанское.