В 1569 г. умерла вторая жена Ивана Грозного царица Мария. Царь обвинил в ее смерти своего двоюродного брата князя Владимира Старицкого и заставил его выпить яд. Потом убили других членов семьи Старицкого и угарным газом от закрытой раньше времени печки погубили мать Владимира Ефросинью. В это время в Москве свирепствовал страшный голод, люди тысячами умирали прямо на улицах.

Между тем в подклетях Опричного дворца хранились огромные запасы хлеба. Но царь не думал об умирающих подданных. Он затеял новое злодеяние: под предлогом наказания за измену устроить разгром Великого Новгорода. В декабре 1569 г. огромная опричная армия двинулась на Новгород, оставляя за собой страшный кровавый след на снегу – опричники поголовно вырезали население Клина, Торжка, Твери, Вышнего Волочка. А потом наступили самые жуткие в долгой истории Великого Новгорода времена. Все монастыри, церкви, дома и лавки были ограблены, пять недель новгородцев пытали, сжигали горючей смесью, живыми сбрасывали в Волхов, а выплывших на поверхность добивали копьями и топорами. После этого страшного погрома Новгород уже никогда не оправился, а последние остатки новгородских вольностей были окончательно и бесповоротно уничтожены. Новгород стал неотделимой частью России. Вернувшись в Москву, Иван 25 июля казнил у «Поганой лужи» (ныне Чистые пруды) десятки страшно пытанных в застенках людей из знати, причем сам выбирал для них самые лютые казни. После этого он обрушил казни уже на тех, кто создавал опричнину и ранее казнил невинных.

Одно из крупнейших морских сражений в мировой истории произошло 7 октября 1571 г. в Патрасском заливе Средиземного моря, при городе Лепанто у мыса Скрофа. В нем столкнулись огромные морские силы (преимущественно гребные суда) Османской империи и Священной лиги, созданной для борьбы с османами (Испания, Рим, Венеция, Генуя, Мальта, Савойя, Неаполь и др.). Силы сторон были примерно равны, в сражении приняли участие более 600 судов с экипажами и абордажными командами общим числом до 200 тыс. человек. Именно преимущество абордажных команд у европейцев предопределило исход битвы в их пользу, тогда как артиллерия сыграла ничтожную роль. Построения флотов растянулись почти на 10 километров. Поначалу турки сумели окружить корабли левого фланга христиан, однако более сильные и многочисленные абордажные команды последних добились успеха в открытом бою, тем более что командующий союзным флотом Хуан Австрийский приказал расковать и вооружить невольников-христиан, сидевших на веслах. Наиболее упорным был бой в центре, где сошлись флагманские галеры дона Хуана Австрийского и Али-паши, убитого по ходу сражения в перестрелке. Вид его головы, поднятой на пику, вызвал панику у турок и отступление турецкого центра. Попытки командующего левым крылом турецкого флота Улуджа Али ударить во фланг Хуану не удались благодаря вводу в бой христианами резерва маркиза Круса. После упорного боя, напоминающего сухопутное сражение, турки были разгромлены, христиане захватили 117 кораблей, на которых они освободили 12 тыс. христианских невольников. Еще не менее 10 тыс. гребцов – христианских невольников погибли с утонувшими галерами. Потери сил Священной лиги были значительно меньше. Победа при Лепанто была воспринята в Европе с воодушевлением, в честь нее был установлен католический праздник. Но для османов в конечном счете поражение не помешало их успехам в войне на суше и на море, а флот они вскоре построили заново, и Венеции пришлось уступить туркам остров Кипр.

Конец опричнины стал таким же кровавым, как ее начало. В 1572 г. Иван внезапно отменил опричнину, даже само это слово запретил произносить под страхом смерти, а многих известных опричников казнил. Одних из них подвергали мучительнейшим казням на площадях, другие умирали от голода в тюрьме. Окровавленные головы бывших сподвижников царя перебрасывали во дворы еще не арестованных деятелей опричнины, которых гневный государь прогнал прочь со своих «светлых очей». Делалось это открыто, напоказ, чтобы они ведали о своей скорой участи и дрожали от страха. Особенно глумился Иван над своим недавним фаворитом князем Борисом Тулуповым. Казалось, что царь окончательно обезумел. Он даже решил бежать в Англию и приказал в Вологде строить корабли, писал королеве Елизавете I панические письма с просьбой дать ему убежище от врагов. В 1575 г. Иван вдруг «передал» престол татарскому царевичу Симеону Бекбулатовичу, а сам назвался удельным князем Иваном Московским, Ивашкой, подобострастно и униженно кланялся новому марионеточному «государю», прося передать ему в удел новые и новые земли. Современники считали, что так Иван хотел избежать смерти, которую предрекали волхвы и астрологи в этом году русскому самодержцу. Началась в сущности новая опричнина, у Ивана появилось и новое опричное войско. Через год, будто бы идя навстречу униженным просьбам подданных, царь закончил позорную комедию у трона, свел с него Симеона Бекбула-товича и вновь обрушился с репрессиями на свою несчастную страну.

Со смертью 52-летнего короля Сигизмунда II Августа (правил с 1530 г.) обрывается династия Ягеллонов – и к власти приходит династия Васа. Традиционно считается, что его правление – вершина успехов Польши, когда Люблинская уния усилила ее, когда своеволие магнатов не проявлялось еще так сильно и авторитет короля был непререкаем. Сигизмунд Август вел взвешенную религиозную политику, не позволял – в условиях ожесточения борьбы католиков и протестантов в других странах – преобладать ни тем, ни другим в Польше. При нем был подписан «привилей» 1563 г. об уравнении прав католиков и православных. Король поддерживал мирные отношения с Османской империей, что тогда было непросто, долго пытался разойтись миром с Иваном Грозным, заключил с ним союз, вел переговоры о браке своей сестры Екатерины с русским царем. Однако войны с Россией избежать не удалось. В личной жизни короля не было таких успехов, как в политике. Он находился под властью своей волевой матери Боны Сфорца, которая мешала сыну устроить жизнь по-своему.

В 1567 г. мир между гугенотами и католиками во Франции был вновь прерван, началась вторая гугенотская война, которой предшествовал переход к гугенотам Ла-Рошели и резня католиков в Ниме и которая плавно перетекла в третью войну (1568–1570). Военные столкновения ознаменовались активным вмешательством протестантских стран – Англии, Голландии и немецких княжеств на стороне гугенотов. Война шла с переменным успехом, в 1569 г. принц Конде был убит, но адмирал Колиньи сумел взять Тулузу и вынудить двор, где господствовали католики, подписать мир в Сен-Жермене. Важную роль в тогдашней политической борьбе играла мать короля Карла IX Екатерина Медичи, пытавшаяся примирить католиков и гугенотов во главе с Колиньи. Для упрочения мира она задумала женить протестантского принца Генриха Наваррского на своей дочери Маргарите Валуа. Свадьба была назначена на 18 августа 1572 г., и на нее в Париж собрались все знатные гугеноты – свита жениха. Этот брак не нравился ни католической элите, ни парижским простолюдинам, в большинстве своем католикам, которые были недовольны ростом налогов и неурожаями и обвиняли гугенотов в своих бедах. В целом неясна была и позиция Екатерины Медичи, которая, затевая свадьбу своей дочери, узнала о созревшем против гугенотов заговоре, но не только не предупредила его, а согласилась на арест и ликвидацию верхушки гугенотов во главе с Колиньи, а также на арест Генриха Наваррского и его двоюродного брата принца Конде. В итоге она вольно или невольно подстроила гугенотам ловушку и спровоцировала резню. В ночь на 24 августа 1572 г., в канун Дня Святого Варфоломея, по звону колокола церкви Сен-Жермен-л'Оксеруа началась массовая резня гугенотов озверевшими толпами парижан, которые к тому же принялись грабить убитых. Всего было убито до 30 тыс. человек, затем погромы перебросились в другие города Франции. Среди убитых был и адмирал Колиньи. Эта бойня обескровила гугенотов, потерявших в одну ночь всех своих вождей. Началась массовая эмиграция гугенотов в протестантские страны. Всего выехало 200 тыс. человек.