побуждать и подталкивать нас к размышлениям...

С т о р. Но кроме выполнения собственных идейно-художественных функций образы-маски, в отличие от оригинальных образов, выступают еще и как некий методологический фактор. Каждый раз они даются в новых ситуациях, в ином окружении, в других конфликтных столкновениях. И потому являются оригинальным и действенным инструментом для исследования все новых жизненных явлений. В таком амплуа, как инструмент познания жизни, образы-маски играют большую роль и чаще всего являются персонажами высокого, социально значимого искусства.

П р о т. Голое теоретизирование без примеров — пустое занятие. Можно ли назвать образами-масками типы из классической литературы?

С т о р. Почему же нельзя? Чичиков в «Мертвых душах», например, разъезжает по городам и деревням Российском империи наподобие кочующего из произведения в произведение образа-маски. Кроме того, что сам этот персонаж — великое художественное открытие, он, несомненно, выполняет еще роль инструмента для выявления монументальной галереи российских крепостников.

Отсутствие в «Мертвых душах» интриги — одна из причин, по которым автор назвал их «поэмой». Каждую главу можно представить отдельной, изолированной от других новеллой. И каждый раз Чичиков все тот же, новых сторон в нем не открывается,— может быть, уточняется и углубляется его основная характеристика: милого, обаятельного человека и ловкого приобретателя. Но в общении с ним в каждой миниатюре проявляются новые, потрясающие типы российской действительности.

П р о т. Это очень вольное толкование.

С т о р. Кстати, можно представить образом-маской Хлестакова из гоголевского «Ревизора». Понял этот прощелыга, ветреник и пустышка, что провинциальных российских чинодралов можно легко дурачить и взимать с них ни за что солидную мзду. И начал он ездить по глухим городкам и намекать, что он по высшему повелению, и кататься как сыр в масле. И так проехал бы по всей Руси великой, вскрывая безобразия и преступления власть имущих. Великолепный бы получился сериал!

П р о т. Мне кажется, вы очень расплывчато трактуете образы-маски. По-вашему, комиссар Мегрэ тоже маска?

С т о р. Образы-маски — условное, не до конца разработанное теорией понятие. При широком толковании этого термина комиссар Мегрэ тоже образ-маска.

П р о т. Многогранный, колоритный образ — и маска… В моем сознании это несовместимые вещи.

С т о р. Маска опять-таки не исключает, а предполагает выпуклый характер и идейную, нравственную подоплеку. Без этого нет образов, нет искусства. Главное, что отличает образы-маски,— это наличие в них служебных функций, благодаря которым образ превращается в художественный метод исследования жизненных явлений…

П р о т. Выходит, Гайдай применил новый в советском искусстве художественный метод отражения действительности?

С т о р. Несомненно. И его главная заслуга не столько в идейном содержании его творчества, сколько в дерзании в области формы, в разработке нового метода, выраженного им с большой художественной убедительностью. Функция инструмента для исследования жизненных явлений присуща и его тройке.

П р о т. Но возьмите фильм «Самогонщики»…

С т о р. Да, в этом фильме Гайдай использовал маски как инструмент очень робко. Типы ВиНиМора выступают в основном сами по себе, то есть, как и в первой короткометражке, опять-таки как единственная художественная ценность. Но после того как мы познакомились с ними в «Барбосе», второе знакомство уже не имело смысла, оно воспринималось как повтор. Надо было копнуть с помощью тройки новые жизненные явления.

П р о т. Но ведь во второй короткометражке все-таки есть исследование, как вы говорите, такого жизненного явления, как самогоноварение.

С т о р. Вместе с новым полем деятельности у тройки должны были появиться новые партнеры: для помощи, противодействия или в качестве некой посторонней силы, использующей шалопаев для своих нечистых дел… Потому что маски как инструмент служат для художественного анализа не только жизненных явлений, но и новых типов. Только когда в произведении налицо эти две функции — исследование новых явлений и новых образов,— применение масок в фильме полностью оправдано.

П р о т. И все-таки образы ВиНиМора в «Самогонщиках» продолжали привлекать самобытностью, забавными похождениями. Они работали без этой вашей методологической функции, только как юмористический фактор.

С т о р. Но они работали на пятьдесят процентов, в не на сто. Думаю, что отсутствие у тройки в «Самогонщиках» новых партнеров — одна из главных причин того, что этот фильм ие смог подняться до уровня «Пса Барбоса».

П р о т. Кажется, вы правы.

С т о р. Несомненно… Теперь возьмите «Операцию «Ы». Это уже третий фильм с образами ВиНиМора. Поэтому их притягательную силу уже нельзя объяснить фактором новизны. Тройка даже примелькалась, если не более того. И все-таки она продолжала пользоваться огромным успехом. Потому что образы-маски начали выполнять здесь функции не только художественного, но и методологического инструмента — для исследования новых реалий. Они вовлекли в экранную жизнь крупного расхитителя и мошенника, который с их помощью хотел скрыть преступление. Но, пожалуй, главное в «Операции «Ы» то, что тройка вызвала к жизни положительный образ Шурика. В результате сделано, можно сказать, два важных, заслуживающих внимания шага вперед, поэтому типажи тройки зажили новой, более наполненной жизнью, обрели новый смысл.

П р о т. Все понятно. Значит, этот новый успех побудил режиссера еще раз обратиться к созданным им образам?

С т о р. Совершенно верно. В «Кавказской пленнице» Трус, Балбес и Бывалый, вместе с Шуриком, тоже превратившимся в маску, вызвали к жизни и разоблачили демагога Саахова — образ, может быть, не очень глубокий, но в исполнении Этуша довольно колоритный и убедительный, в котором явственно проступают распространенные в жизни негативные явления.

П р о т. Не случайно сами образы-маски в этой комедии уступили свои главенствующие позиции, отошли на задний план, пропуская вперед Саахова и Шурика. Потому что они стали не нужны. Можно было вполне обойтись без тройки, с любым другими персонажами. И не случайно после «Кавказской пленницы» режиссер совсем отказался от масок.

С т о р. Маски утратили главенствующие позиции в «Пленнице» закономерно. Потому что их главная цель теперь не самовыражение — это было сделано раньше,— а предоставление зрителям других персонажей. Если хотите знать, отказавшись впоследствии от масок, Гайдай изменил не только себе, но и советской комедии.

П р о т. Не надо перегибать.

С т о р. После «Кавказской пленницы» в его творчестве наметился кризис, упадок…

П р о т. Но почему же режиссер отказался от масок?

С т о р. Я думаю, Гайдай сам не оценил по достоинств значения его образов как многогранной эстетической