«Пройдоха!» – обозвала друга Екатерина, наконец сообразив засунуть записку в рукав платья. Как только удалось, Екатерина облегченно вздохнула. Теперь предстояло быстро прочесть и опять же думать, куда спрятать!

«Вот неужели нельзя было не писать, а на словах передать?! Куда мне ее потом деть-то?»

– А почему мы все такие скучные? Дамы, дамы. Предлагаю… – Левушка, ловко соединив поклон и поворот, подбежал к фрейлинам, которые сначала сдержанно, а потом все веселее засмеялись и обратили полностью внимание на любимца. Екатерина поднялась с дивана, подошла к столику, где лежала раскрытая книга – она читала ее часа два назад. Хотела вложить и захлопнуть, чтобы унести, но записка свернута трубочкой, вот же незадача! Пришла спасительная мысль – в комнате шумно, а она уединяется в другую комнату читать, если кто сунет нос проследить, попросит не беспокоить – Ее Высочество она или нет?!

Чем больше Екатерине не терпелось прочесть письмо, тем больше препятствий возникало: сначала вошла Шувалова – теперешняя ее надсмотрщица, покрутилась вокруг, Екатерине показалось, что у нее даже нос вытянулся как у охотничьей собаки, так заинтересовало ее, чем Екатерина занята. Но письмо еще в рукаве, и великая княгиня невозмутимо перелистывала страницы книги, тихо посмеиваясь. Удалилась Шувалова, возник Шкурин, ему нужно было именно сейчас спросить, розовые туфельки или белые наденет Екатерина вечером на куртаг. А письмо царапало нежную кожу, предательски пыталось выскользнуть, а еще нетерпение прочесть нарастало в прямой прогрессии с помехами, прямо жгло, шелестело с силой дождя в грозу, просвечивало через кружевные вставки…

Все!

Шкурин удалился!

Чужих шагов под дверью не слышно!

Левушка гоголем мелькает в проеме, поняв, что и тут без его дружеской помощи Екатерина не справится – вон закружил горничную и сказал, что госпожа, ежели захочет кофею испить, то позовет. Владиславова – шпионка Бестужева – тоже пыталась проникнуть, так этот шельмец начал что-то шептать ей на ухо…

«Читай же, Екатерина!» – Она вытащила записку, развернула ее и впилась глазами в слова, что от напряжения заплясали в дикой пляске. Хорошо хоть строчка всего! Но как же это много, чтобы прочесть в такой спешке и напряжении!

«Мечтаю о встрече с самой красивой женщиной»

«Все! Все? И это все…» – Екатерина суетливо свернула записку и засунула ее за пояс – широкую ленту, расправила бант, маскируя выпуклость. Она потом подумает о том, куда перепрятать, до переодевания время еще есть.

«Так что там написано? Он мечтает о встрече? Безумец! Я не смогу пойти на свидание. Он сможет прийти только на прием не раньше чем на следующей неделе. Это сколько дней? Четыре. Долго-о-о. Еще и комплимент – я самая красивая женщина! Он меня такой видит. Нет, почему же? – Екатерина подошла к большому зеркалу в комнате и посмотрела на себя критически. – Нет, он говорит правду! Но четыре дня ждать встречи. Я же сойду с ума столько ждать!»

Великий князь устраивал концерт в своих покоях, неугомонный Нарышкин вывернулся наизнанку, убеждая фрейлин непременно отложить дела и послушать Петра Федоровича – будут новая музыкальная пьеса, итальянские музыканты и певцы с чудесными голосами. Длинный-длинный вечер, под утро, дай бог, закончат! Никто не мог отказать, сославшись на неотложные дела. Весь Малый двор прибыл на концерт в полном составе. Екатерина слегка опоздала, ее место рядом с супругом уже было занято новой фавориткой – Воронцовой.

«И как на одном стуле-то уместилась» – Екатерина проглотила обиду и примостилась почти у двери. Прослушав несколько фрагментов, она встала и пошла к себе, предупредив Владиславову, что болит голова и она ляжет спать пораньше.

Побродив несколько минут без цели, Екатерина по привычке взялась почитать книгу, но внимание и мысли мешали сосредоточиться и вникать в бегущие строки. Она без всякой последовательности открывала и перелистывала страницы.

«Скука… Какая же скука… Но на концерт не пойду…»

Под дверью раздались шаги и тихо замяукали, Екатерина улыбнулась:

«Левушка!» – спрыгнула с кровати, куда забралась почитать, подбежала к двери и приоткрыла ее – так и есть, Нарышкин проскользнул в покои:

– Не беспокойтесь, Ваше Высочество, никого в коридоре и передней нет – все на концерте! Я постарался! Надевайте плащ, шляпу, и едемте!

– Вы с ума сошли, Левушка! – Екатерина отступила на шаг от Нарышкина. – Что вы задумали? Мне нельзя покидать дворец!

– А кто сказал, что его будете покидать вы? Его покинет музыкант великого князя! Переодевайся быстрее! – Нарышкин умел быть серьезным и иногда мог убеждать.

«Боязно… А! Была не была! Еду!» – Екатерина быстро переоделась и позволила Нарышкину себя увлечь. Через непонятно какие переходы и лестницы (она никогда ими не пользовалась, потому и не знала про их существование), не встретив ни души, они вышли к подъезду, где стояла карета с уже открытой дверцей. Левушка шустро подсадил даму, и они помчались. Стоило карете тронуться, Екатерина не сдержалась и весело, задорно рассмеялась:

– Похищение удалось!..

– Никакого похищения, Ваше Высочество шли своими ножками, а я лишь указывал дорогу, дабы вы не споткнулись, – ответил Нарышкин.

– Негодник! Вы пытаетесь все перевернуть!

– Никак нет, вот если бы я вас на руках нес да закатал в ковер…

– Фу-у-у, да вы еще и жестокий – я бы задохнулась от пыли!

– Признаться, не подумал, но у меня дома, куда мы едем, есть живая вода! Я бы вас тут же оживил!

– Как в сказке?

– Лучше!

Весело смеясь над побегом, который превратили в шутку, запретив тревожным мыслям взывать к разуму, они добрались к дому Нарышкина. Карета остановилась на задах, проехав парадный вход. Левочка выпрыгнул первым, шикнув, разогнал слуг от входа и только потом провел Екатерину в дом, свои покои.

Все так же смеясь, они ворвались в гостиную, и Екатерина замерла – посреди комнаты, вместо членов семьи Левочки, как она ожидала, стоял удивленный Понятовский.

Почти бесшумно закрылась дверь за спиной Екатерины, тихо повернулся ключ.

Они были одни.

Между ними стоял диван и стулья на резных ножках, кажется, рядом был еще и столик…

Расстояние резко сокращалось – мужчина и женщина смотрели друг на друга.

Екатерина с интересом и ожиданием, немного смущаясь и иногда опуская глаза.

Понятовский… Он смотрел с любовью и восхищением. Затем первым сделал шаг навстречу, и тут же Екатерина, как кто-то неведомый в спину подтолкнул, пошла к нему, все быстрее и быстрее, стремясь оказаться в его руках, которые он раскинул широко и протянул к ней.

– Катрин! Боже, благодарю тебя! – Понятовский легко подхватил женщину и закружил, поставил. – Вы пришли… Как же я счастлив! – Слова и фразы прерывались поцелуями то мягкими, то обжигающими. В сторону полетел плащ и мужская шляпа, из-под которой водопадом рассыпались волосы, снова укутав Екатерину. Понятовский откинул их и взял лицо великой княжны, подняв за подбородок, ловя взгляд синих глаз: – Вы прекрасны! Я безумно вас люблю!..