Накатила следующая волна. Пандора напряглась, еще крепче прижалась к нему спиной и ощутила досаду, услышав смешок.

— Я не дам вам упасть. — Его руки сомкнулись перед ней. — Просто расслабьтесь.

Он удерживал ее, когда волна разбилась у ее ног, взбаламутив песок и подняв мелкие ракушки. Потом вода отступила, и Пандора подумала, не перейти ли на место повыше. Но было так приятно стоять, откинувшись на крепкое тело Габриеля, что она замешкалась, а потом пришла другая волна. Пандора вцепилась в его руки, а он еще крепче обнял ее. Прибрежная вода вспухла и обрушилась со звуком, будто разбился хрусталь, вслед раздался свистящий гул. И так раз за разом, в каком-то гипнотическом ритме. Постепенно дыхание ее восстановилось, она задышала глубоко и размеренно.

Все стало восприниматься словно во сне. Габриель слегка покачивался, балансируя, по-прежнему держал ее в объятиях, поддерживая и защищая. В ее сознании проплывали редкие мысли, как это обычно бывало с ней ранним утром, когда она находилась между сном и бодрствованием. Ветер доносил детский смех, лай собаки, голоса Фебы и Серафины, но, казалось, все это не имеет никакого отношения к тому, что с ней происходит.

Полностью забывшись, Пандора откинула голову на плечо Габриеля и вяло поинтересовалась:

— Каким клеем пользовался Иво?

— Клеем? — эхом откликнулся Габриель после паузы, задев губами ее висок.

— Для бумажного змея.

— А-а. — Он дождался, когда волна отхлынет. — Столярным, я думаю.

— Он недостаточно крепкий, — расслабленно сказала Пандора. — Ему надо попробовать хромовый клей.

— И где его взять? — Одна его рука мягко гладила ее бок.

— Его приготовит любой аптекарь. Одна часть кислотного хромата окиси кальция на пять частей желатина.

В голосе Габриеля послышалось удивление.

— Ваш ум когда-нибудь отдыхает, милая?

— Никогда, даже во сне.

Он поддержал ее, когда набежала очередная волна.

— Откуда вы так много знаете о клее?

Состояние приятного транса начало проходить, когда Пандора задумалась над ответом.

После долгого колебания Габриель склонил голову набок и искоса посмотрел на девушку.

— Тема клея достаточно сложна, полагаю.

«Мне нужно все рассказать ему в какой-то момент, — подумала она. — Пусть это будет сейчас». Сделав глубокий вдох, она выпалила:

— Я придумываю и разрабатываю настольные игры. Поэтому исследовала различные виды клея, пригодные для производства. Не только для скрепления коробок, но и для того, чтобы клеить литографии на игровое поле и на крышку. Я зарегистрировала патент на первую игру и уже скоро подам заявку еще на две.

— Вы рассматривали возможность продать патент издателям?

— Нет, я хочу выпускать игры на своей собственной фабрике. У меня уже есть производственный график. Первая партия будет выпущена к Рождеству. Мой зять, мистер Уинтерборн, помог составить бизнес-план. Рынок настольных игр еще очень неразвит, и он считает, что моя компания добьется успеха.

— Уверен, так оно и будет. Но молодая женщина с твоим положением не нуждается в том, чтобы зарабатывать средства к существованию.

— Придется этим заниматься, если я собралась обеспечивать себя сама.

— Однако безопасность, которую обеспечивает замужество, куда предпочтительнее бремени забот, которые тащит на себе владелец бизнеса.

Пандора развернулась и оказалась с ним лицом к лицу.

— Нет, если «безопасность» означает принадлежать кому-то. В нынешних обстоятельствах я свободно могу работать, зарабатывать и распоряжаться доходами. Но если выйду за вас, все, что у меня есть, включая мою компанию, тут же перейдет к вам. Вы будете всецело владеть мной. Каждый шиллинг, который я заработаю, прямиком уйдет к вам, минуя мои руки. Я никогда не смогу подписать контракт, или нанять сотрудников, или приобрести собственность. С точки зрения закона муж и жена являются одной личностью, и эта личность — муж. Мне невыносима даже сама эта мысль. Именно поэтому я никогда не стремилась замуж.

Краткая речь Пандоры поразила его до глубины души. Это было самое обескураживающее высказывание, которое Габриель когда-либо слышал от женщины. В некотором смысле оно шокировало намного больше, чем вульгарные поступки и непристойные слова, которыми частенько злоупотребляла его любовница.

О чем, господи боже, думала семья Пандоры, подогревая в ней такие амбиции? Одно дело, если речь заходит о какой-нибудь вдове из среднего класса, которая ведет бизнес, доставшийся ей после смерти мужа, или о модистке и белошвейке, которые открывают свои маленькие мастерские, но тут дочь английского аристократа… Просто немыслимо!

Высокая волна ударила в спину Пандоры, прижимая ее к Габриелю. Он выстоял, его руки сомкнулись за спиной девушки. Когда вода отхлынула, он, обняв ее за талию одной рукой, повел к берегу, где сидели сестры.

— Жена получает независимость в обмен на защиту и поддержку мужа, — вслух размышлял Габриель. Его ум словно ощетинился от обилия вопросов и аргументов. — В этом и заключается смысл брачной сделки.

— Мне кажется глупостью — нет, полным идиотизмом! — соглашаться на сделку, в которой я проиграю в конечном счете.

— Как вы можете проиграть? Какая-то призрачная свобода гнуть спину от зари до зари и бесконечные тревоги по поводу доходов и расходов. А в качестве моей жены вы получаете жизнь в безопасности и комфорте. Я выдам вам целое состояние: тратьте его как пожелаете. У вас появится собственный экипаж с кучером, целый штат прислуги, чтобы выполнять любые прихоти. Вашему положению в обществе позавидует любая женщина. Не забывайте об этом, когда будете думать о частностях.

— Если бы на кону стояли ваши законные права, — парировала Пандора, — вы бы не относились к ним как к частностям.

— Но вы же женщина.

— И потому существо подчиненное?

— Нет, — быстро среагировал Габриель. В нем воспитали уважение к интеллекту женщин. В их доме авторитет матери был ничуть не меньше авторитета отца. — Любой мужчина, который считает, что женщина глупее, недооценивает на свой страх и риск. Однако природа возлагает на женщин определенные обязанности — вынашивать детей, например. Одно это говорит о том, что ни у одного мужчины нет права превращать брак в диктатуру.

— Но так бывает сплошь и рядом. В соответствии с законом муж может вести себя, как ему захочется.

— Любой порядочный мужчина относится к своей жене как к партнеру. Моя семья тому пример.

— Я в этом не сомневаюсь, — согласилась Пандора. — Но это особенность их брака, а не юридическое основание. Если вашему отцу вдруг придет в голову недобросовестно относиться к своей жене, ему никто в этом не помешает.

— Я его остановлю, дьявол меня забери!

— Но почему благополучие герцогини отдается на милость мужа или сына? Почему у нее нет права самой решать, как к ней должны относиться?

Габриелю захотелось поспорить с ней и указать на негибкость и непрактичность ее аргументов. Его так