как живые, казалось, они вот-вот упорхнут от одного моего вздоха. Огромные синие и красные бабочки, некоторые с жёлтыми точками на крыльях, похожими на распахнутые глаза, – в общем, совершенно невиданные создания.

Я подошла к полотну и поняла, что это не нарисованные, а настоящие насекомые, распластанные между стёклами.

– Жестоко! – воскликнула я. – Очень странная комната.

– Готов поспорить, что раньше здесь устраивали блестящие вечеринки! – произнёс Грифф.

Парнишка заглянул в картонную коробку, стенки которой поросли плесенью. Он протянул руку и вытащил стопку фотографий.

– Вот, – сказал он, вручив мне снимок.

Остальные посыпались на пол, как колода карт. Пока Грифф пытался их собрать, я вглядывалась в фотографию.

На ней был запечатлён Дайспер Холл. И хотя снимок оказался чёрно-белым, я почувствовала цвет. Вдоль дорожки вились розы, а фасад здания густо зарос плющом.

Для меня вся эта картинка сразу стала красочной, наполненной зелёным, красным и розовым.

А ещё на фото было три человека. Наверное, день выдался солнечным, потому что все они щурились от яркого света.

Женщина и мужчина были одеты в просторные рубашки и брюки, как у леди Кавендиш, оба темноволосые и темноглазые. Пара стояла на ступеньках, взявшись за руки.

Женщина смеялась над своим спутником, который казался очень довольным собой. Оба выглядели счастливыми.

А на нижней ступеньке сидела маленькая девочка.

Она смотрела на взрослых снизу вверх такими глазами, словно боялась, что мужчина и женщина исчезнут, или просто не могла поверить, что они находятся рядом. У девочки было худое, бледное лицо, в уголках плотно сжатых губ таилась горестная складка.

– Как ты думаешь, кто это? – спросил Грифф, который расчистил место на столе и разложил остальные фотографии. – Может, леди Кавендиш с её мамой и папой?

– Наверное, так и есть, – ответила я.

У девочки был уже знакомый мне напряжённый взгляд, глубокий и тёмный, как море во время шторма. Какие умные глаза… прямо как у Дикого ворона! Точно такие же смотрели на меня с картин леди Кавендиш, висящих повсюду. Мне показалось странным, что она вновь и вновь рисует людей, которых уже нет. Почему бы вместо них ей не изобразить пангею с роскошным садом на спине, со всеми этими цветами и нежными папоротниками, или морского тигра с прекрасными изумрудными глазищами?

– Вот и другие фото, – произнёс Грифф и развернул карточки веером.

Здесь были снимки птиц и зверей, гор и лесов. Некоторые сняты на море: на них виднелся то нос корабля, разрезающего волны, то кусочек паруса на фоне неба.

Иногда на фото был только мужчина, иногда – женщина, а порой они оказывались вместе: гребли в лодке или брели через лес, где на деревьях росли странные фрукты, похожие на сосиски.

Я пыталась найти ещё хоть один снимок маленькой девочки, но, кроме этого, снятого напротив Дайспер Холла, ничего не обнаружила.

Интересно, она стремилась к приключениям, как я, например? Её родители объездили весь мир, а дочку всегда оставляли дома, в Дайспер Холле.

– Хотелось бы мне когда-нибудь побывать в таких чудесных местах, – проговорил Грифф и ткнул пальцем в фотографию. – Смотри, снимок сделали на вершине горы. Там облака внизу!

Всё и правда выглядело волшебно. Заоблачный мир. Может, лунные птицы и стеклянный дракон родом оттуда?

При мысли о стеклянном драконе я встрепенулась.

– Пойдём, – позвала я Гриффа. – Поищем-ка лучше мистера Джонсона.

Дворецкий оказался в библиотеке. Он сидел за столиком, покрытым бархатной скатертью, и был поглощён чтением. Книга называлась «ПЕРЕВОЗКА НЕОБЫЧНЫХ СУЩЕСТВ». Рядом громоздилась ещё целая гора томов.

В зале пахло плесенью. Он был битком набит всякими диковинками, а по стенам до самого потолка тянулись вверх ряды книжных полок.

Глаза разбегались от многообразия вещей, я не знала, на что смотреть. Здесь был глобус с нарисованными островами, вокруг которых плескалось выцветшее блёкло-голубое море. По нему плавали неведомые твари с глазами навыкате и игольчатыми шипами.

У меня руки зачесались крутануть этот глобус хотя бы разок.

На низкой полке стояли вырезанные из дерева фигурки животных: некоторые с длинными шеями (длиннее туловища), а некоторые – с клыками, сделанными из кости. Я протянула руку, чтобы потрогать какую-нибудь статуэтку.

Мистер Джонсон резко захлопнул книгу, и я аж подпрыгнула.

– И чего вы тут шляетесь?

Грифф отважился ответить:

– Нам нужен ключ от садовых ворот. Мы должны собрать листья для стеклянного дракона.

Я взяла одну из книг, лежащих на столе, и сдула пыль с обложки. На ней было написано: «Тайны небес. Лорд и леди Кавендиш».

– Дай-ка сюда, – рявкнул мистер Джонсон.

Он выхватил книжку из моих рук.

– Это не твоё.

«Но и не ваше», – хотела возразить я. Названия на корешках волновали воображение: «ЧЕРВИ ПУСТОТ ИЗ ЗЕМНЫХ НЕДР», «НЕБЕСНАЯ МЕДУЗА: МИФ ИЛИ РЕАЛЬНОСТЬ?».

Мистер Джонсон отстегнул серебряный ключ, который висел у него на ремне.

– Верните ключ, когда закончите. И нечего больше здесь шляться. Это вам не игровая площадка.

Слова дворецкого больно задели меня. Нет, я не ребёнок. Я смотритель бестиария. И просто стараюсь делать свою работу.

Глава 18

Свистящие деревья

– Добро пожаловать в заповедный сад! – напыщенно произнёс Грифф.

Мы остановились перед коваными воротами, порыжевшими от ржавчины, с хищными зубцами наверху. За ними можно было различить серебристые стволы деревьев, мерцающие в тумане, как крылья лунных птиц. Грифф взял с собой тачку.

Парнишка повернул ключ в замке, и тот со щелчком открылся.

Мы зашагали по сырой пружинистой траве, пахнущей болотом, вереском и торфом. Запах напомнил мне о доме, о ферме и Белле, о маме с папой и о Крэббите.

Впереди возвышались деревья, окутанные белым туманом, который поднимался как дым от костра и сгущался в облака, нависающие над этой частью Дайспер Холла.

– Листья свистящих деревьев начинают тлеть сразу же, как только упадут с веток, – объяснил Грифф, повторяя то, что говорила леди Кавендиш.

Он остановился на границе туманного облака и добавил:

– Сейчас поймёшь, о чём я.

Толкая перед собой тачку, он вошёл прямо в облако. Я двинулась следом, ожидая, что руки окутает сырая прохлада утреннего тумана. Но меня обдало теплом – это действительно больше смахивало на дым, сладковатый и слегка пахнущий орехом.

Я глянула под ноги и увидела, что листья, лежащие на земле, и вправду тлеют по краям, источая душистый дымок, который струйками вьётся вверх.

Вдруг над головой раздался дробный стук дятла. Под кронами высоких деревьев совсем не было ветра, и мне на миг почудилось, что я почти слышу слабое блеяние овец, пасущихся на болотах.