Еще до назначения в Адмиралтейство Черчилль увлекся авиацией. В то время как большинство его современников видели в воздухоплавании лишь средство передвижения, а использование в военных целях ограничивали разведкой и наблюдением за войсками противника (хотя и здесь были оппоненты, например, адмирал флота Артур Уилсон), наш герой предлагал превратить самолеты в эффективные боевые машины, установив на них пулеметы, торпеды и специальное оборудование для сбрасывания бомб. В его голове рождались безумные по тем временам идеи. Что, если суда будут доставлять самолеты к месту сражения, а те, взлетая с палуб, переоборудованных во взлетные полосы, быстро достигать вражеской территории?! Воображения и энергии Черчиллю было не занимать. Но только какое отношение Адмиралтейство имело к авиации? На тот момент вопросы развития воздухоплавания находились в ведении Военного министерства. Не зацикливаясь на этих трудностях, Черчилль сначала договорился с Халдейном об объединении усилий двух ведомств, а затем, летом 1912 года, счел необходимым сформировать в составе Адмиралтейства Авиационный департамент и перейти к созданию военно-морской авиации. Благодаря его усилиям к началу войны Великобритания будет располагать 39 аэропланами, 52 гидросамолетами и 7 авианосцами.

Черчилль считал, что каждый руководитель должен собственными глазами видеть, чем он управляет, как проявляют себя проблемы и насколько добросовестно реализуются его решения. Сам он активно следовал тому, что проповедовал. За три предвоенных года в Адмиралтействе он восемь месяцев провел в инспекциях на служебной яхте Enchantress («Чародейка»), посещая базы, доки, верфи, порты, заводы и корабли. Еще больше личного участия он проявил в отношении авиационного дела, не только посещая аэродромы и школы подготовки пилотов, но и лично поднявшись в воздух на первых несовершенных моделях летательных аппаратов. Это было рискованное предприятие, но Черчилля оно настолько вдохновило, что он решил сам освоить азы пилотирования. Как ученик он был не подарок, испытывая трудности при взлете и посадке, но это не мешало ему получать огромное удовольствие от нового хобби. «Все великолепно, как в старые добрые времена Англо-бурской войны! – писал он супруге в октябре 1913 года, после очередного посещения авиабазы. – Я наслаждаюсь моментом: никаких скучных партийных склок, надоевших газет и нелепых выборов. Как же я счастлив, что мы живем в эпоху, когда достижения прогресса видны в каждой области военной авиации!»

Клементина не разделяла восторга мужа. Черчилль и сам понимал, что ходит по тонкому льду, заметив однажды: «Воздух – очень опасная, ревнивая и требовательная любовница. Посвятив себя ей, многие оставались верными до конца, наступавшего, как правило, задолго до прихода старости». Во время одного из заходов на посадку его самолет так тряхнуло, что он чудом удержался в кабине. Коммандер Спенсер Дуглас Грей (1889–1937), с которым он впервые поднялся в воздух и который на первых порах помогал ему освоить премудрости летной профессии, спустя три дня после совместного полета получил серьезные повреждения из-за жесткой посадки. В декабре 1913 года в авиакатастрофе погиб другой инструктор Джилберт Уайлдмен-Лашингтон (род. 1887), на том самом самолете, на котором они совсем недавно летали с главой Адмиралтейства. В июне 1914 года на гидросамолете разбился лейтенант Томас Кресвелл (род. 1887) спустя всего шесть дней после очередного полета с Черчиллем. Сначала Клементина просила супруга «быть как можно более осторожным и летать только с самыми лучшими пилотами». Но вскоре страхи, которые приняли форму ночных кошмаров и дневных фобий, не оставили ей другого варианта, как настоять на прекращении летной активности. И Черчилль отступил, согласившись «прервать летные упражнения на много месяцев, а может быть, даже навсегда». Пройдет пять лет, и он решит вернуться к пилотированию, чтобы сдать, наконец-то, экзамен на права. Очередная попытка закончится трагически. Самолет рухнет, едва успев подняться в воздух. Черчилль вылетит из кабины, отделавшись несколькими шрамами на лице, кровоподтеками и легкой контузией. После возмущения своих родственников, обвинивших его в «бесчеловечном поведении по отношению к нам», он закончит с летной карьерой. На этот раз – навсегда{107}.

Обеспечивая активное внедрение технических новшеств, Черчилль также не забывал о тех, кто составлял, по сути, самую важную часть ВМФ – моряках. Активность политика в этой части можно отнести к третьему блоку его реформ. Черчилль изменил процедуры продвижения по службе, открыв новые перспективы матросам с нижней палубы, а также добился равенства с сухопутными войсками в отношении государственных наград, в которых флот был до этого ущемлен. Кого-то подобная несправедливость может удивить. Но это еще что! В Британии, считавшей себя «владычицей морей», основная внешнеполитическая мощь и обороноспособность которой держалась на военно-морском флоте, жалованье военных моряков, не считая незначительной коррекции 1908 года, оставалось неизменным с 1853 года – на протяжении почти шестидесяти лет! И это при том, что в сухопутных силах перерасчет производился несколько раз (в 1876, 1898 и 1902 годах), также не были обделены вниманием и деньгами моряки торгового судоходства и работники портов. В Черчилле еще были живы социальный реформатор и стремление к социальной справедливости, но и без этих благородных мотивов он как никто понимал, что в условиях активного технического перевооружения, требующего наличие высококвалифицированного персонала, о полноценном развитии флота можно забыть. В октябре 1912 года он представил в Кабинет министров новую схему оплаты труда военно-морского персонала, предусматривающую выделение на ежегодной основе дополнительных 552 тыс. фунтов. Финансисты встретили предложения первого лорда в штыки. Начались борьба, обсуждения, компромиссы, в результате чего сумма сократилась до 386 тыс. фунтов. Но учитывая, что за шестьдесят лет и этого сделано не было, Черчиллю удалось одержать победу, хотя и не без привкуса разочарования. В своем обращении к королю он выразил надежду, что «Ваше Величество останется довольным новой схемой выплат», признав при этом, что сам «желал большего». Король остался доволен, – сообщит политику личный секретарь Его Величества{108}.

Последний эпизод спора с Казначейством не был из ряда вон выходящим. Все, что предлагал Черчилль – увеличение калибра корабельной артиллерии, строительство супердредноутов, переход на нефть, создание военно-морской авиации, улучшение условий службы – все это требовало дополнительного финансирования. Учитывая, что государственный бюджет ограничен, то увеличение средств на нужды ВМФ означало секвестрирование расходов по другим направлениям. Черчилль уже сталкивался с этой проблемой в 1909 году, когда обсуждалась программа строительства четырех или шести дредноутов. Тогда он был на стороне экономистов. Теперь он оказался в противоположном лагере, и ему пришлось сражаться с бывшим союзником – канцлером Казначейства Дэвидом Ллойд Джорджем. Наиболее острая полемика произошла в конце 1913 года, когда он запросил увеличение бюджета по сравнению с предыдущим годом на 3 млн фунтов стерлингов. Вокруг Ллойд Джорджа сплотились генерал-почтмейстер (министр почт) Герберт Самюэль (1870–1963), председатель Совета по сельскому хозяйству (министр сельского хозяйства) Уолтер Ренсимен (тот самый, с кем наш герой сражался в Олдхэме) и генеральный атторней Джон Саймон (1873–1954). Черчилль объединился с главой внешнеполитического ведомства Эдуардом Греем и заручился негласной поддержкой короля. Формирование коалиций могло расколоть правительство, которому в течение двух месяцев пришлось выдержать 14 утомительных и напряженных заседаний, когда каждая из сторон настолько твердо отстаивала свои позиции, что неявно угрожала отставкой в случае неприятия своих взглядов. Асквит серьезно подумывал над роспуском парламента и объявлением всеобщих выборов. Радикальных мер в итоге удалось избежать. В ходе личной встречи двух министров, продлившейся почти пять часов, Черчилль смог добиться своего и получить согласие канцлера Казначейства. На состоявшемся 11 февраля 1914 года заседании правительства были утверждены военно-морские расходы на 1914/15 год в размере 51,85 млн фунтов, что на тот момент стало самой большой выделяемой ежегодно суммой в истории Адмиралтейства.

Четвертый блок инициируемых Черчиллем изменений был направлен на обеспечение соответствия военно-морской стратегии изменившимся условиям. До своего прихода в Адмиралтейство наш герой был последовательным сторонником