Зверь подпрыгнул и вошел в воду почти беззвучно, не поднимая брызг, снова унося с собой частичку моей души, ощущение целостности. Правда, теперь я знала — чак-чо будет недалеко и придет на помощь в момент опасности. А еще поняла, что сегодняшний шторм случился не просто так. «Чтобы обрести силу, маг воды должен пройти через испытания великие», а Серебряный шторм для подобного испытания подходил как нельзя лучше.

Но почему зверь посоветовал опасаться Роаха? Реакция чак-чо на графа была однозначно негативной, и это предупреждение… Я решила сосредоточиться на том, чтобы как следует набить желудок, и уже потом думать о наставлении зверя. Мельком глянула на графа, полностью погруженного в работу. Он помогал закреплять чудом уцелевшие паруса, затем создал нежный ветряной поток, который уверенно повел нас по курсу, указанному мгновенно протрезвевшим от радости капитаном.

Теплые руки собственнически и ревниво обняли меня сзади, словно я не имела права смотреть на мага ветра. А ведь правда не имела…

— Мари, ты же понимаешь, что случившееся на Востоке, как и сегодняшнее происшествие, скрыть не удастся? — Принц намекал на зверя-покровителя, а увидев выражение моего лица, поинтересовался: — Тебя это расстраивает?

— Не знаю, — честно ответила я, засовывая в рот кусок вяленого мяса. Такое полагалось резать тонкими ломтиками и есть, обмакивая в изысканный соус. Но мне было не до ломтиков и не до соуса, есть хотелось зверски. — В империи магом воды быть опасно.

— Что ты, Маримар, маги воды неприкосновенны. — И взгляд, уверенный такой.

Я хмыкнула, потому что знала, какие ужасы творила императорская семья, лишь бы удержать власть в своих руках. Последней из жертв стала семья Самара из клана Серебряной воды, все представители которого сгорели в пожаре. Только Самар и спасся, потому как известно было, что парень магически не одаренный сквир. Хотела бы я спросить Роаха, не он ли приложил руку к уничтожению этой семьи, но понимала, что, если узнаю наверняка, никогда не смогу смотреть на него так, как раньше. Размышления явно были написаны на лице, потому что Тавр взял меня за руку и проникновенно взглянул.

— Я гарантирую твою безопасность. Мари. Я же тебя ни разу не подводил.

И я вдруг осознала — это правда. Я стремилась отгородиться, словно принц мне враг, но он никогда не причинял мне вреда, в отличие от того же графа или Ану. Тавр никогда не пытался меня обидеть. Может, и правда, что не слишком доверяю ему из-за совершенства его лица? Даже боюсь…

Море, выпустившее на свободу свой гнев, успокоилось и ласково облизывало корабль, словно щенок ботинки хозяина.

— Давай поедим спокойно, — предложила, отведя глаза. Возможно, если перестану смотреть на Тавра, а буду только слушать, я наконец пойму, что из себя представляет принц. — А когда вернемся в столицу, подумаем, что делать дальше. Какой сегодня день недели?

— Вторник.

— Я так много пропустила в академии! — сокрушенно вздохнула.

Зная Ниньо и ее «очаровательный» характер, предполагала, что она встретит меня фразой: «Похищение — недостаточное оправдание для пропуска моих занятий».

— Не волнуйся, Маримар. Думаю, твое отсутствие будет прощено, — рассмеялся Тавр.

И что такого смешного в моих словах? Не понимала, пока принц не пояснил:

— Никто и никогда тебя не отчислит. Ты могла бы вообще перестать появляться на занятиях или перейти на домашнее обучение.

Я откусила кусок темного хлеба, посыпанного солью и политого оливковым маслом, и недовольно поморщилась:

— Исключено. Я закончу учебу в военной академии, чего бы это ни стоило.

— Упорство — одна из лучших твоих черт, — вклинился в разговор Роах.

Он тоже был голоден и, не стесняясь демонстрировать аппетит, который почему-то считался признаком низкой крови, принялся за обе щеки уплетать мясо. Тавр смотрел на него без восторга, предпочитая жевать нугу с кусочками фруктов и орехов. Я давно заметила, что принц тот еще сладкоежка.

— Есть ли смысл в упорстве, когда все цели достигнуты? Мари сможет обучаться индивидуально у лучших учителей.

— Все лучшие преподают в военной академии.

Аристократические ноздри Тавра затрепетали. Вот и выветрилась магия, и хрупкий мир между графом и принцем снова нарушен.

— Видел я вашего Эльдара. Кому пришла светлая идея нанять в учителя королевского берсерка?

Роах усмехнулся, его ледяные глаза заискрились.

— Ты не сможешь доказать, что Эльдар — берсерк.

Я так и знала! Бритая голова, выносливость, сила, с которой никому не сравниться… Эльдар точно берсерк. Их тренировали в Западных горах с такой жестокостью, что из двадцати выживал один. Бастарды, нежеланные дети, лишние рты — край этот отличался богатой землей и плодовитыми женщинами, из-за их фертильности младенцев у подножья Западных гор всегда было в избытке. Берсерки во время боя не знали ни боли, ни усталости и дрались до тех пор, пока не падали бездыханными. Император издал закон, запрещающий тренировки новых берсерков, а старые отряды распустил. Вот только как оставляли детей перед пещерой, так и оставляют. А те, кто служил короне, ныне служат тому, кто больше заплатит.

— Даже если так, он прекрасный учитель и куратор.

Пока Роах хищно жевал мясо, запивая вином, — его силы шторм подточил так же, как и мои, Тавр попытался объяснить мне свою точку зрения:

— Мари, если он тот, о ком думаю, его прошлое столь ужасно, что доверить ему судьбы молодых аристократов — очень опрометчивый, если не сказать опасный шаг.

— Прошлое не определяет настоящее, — отрезала я жестко, — а аристократам крепкая рука не помешает.

— Определяет, Мари. Мы те, кто мы есть, благодаря своему прошлому.

— Год назад я училась в школе Танцующих леди. Училась угождать мужчинам, целовать и ласкать их, потому что мои родители видели в этом единственный способ поддержать финансовое состояние семьи. Мало кто ждал от меня большего. Сейчас сижу перед тобой, наследным принцем и своим женихом, полчаса назад я усмирила шторм с помощью волшебного зверя чак-чо. Прошлое остается в прошлом, Тавр, особенно когда ты был лишен возможности выбирать.

Принц рассмеялся, золотые глаза заискрились, на секунду заворожив меня.

— Такая юная, а с тобой не поспоришь.

Я кивнула и налила себе немного вина. Мне нравился вкус сухих терпких вин, но не состояние опьянения, поэтому я взяла за правило пить очень мало.

— Не поспоришь, — подтвердил граф. — А еще она очень упрямая.

Остаток дня мы провели за приятной, хотя местами напряженной беседой, когда граф с Тавром говорили о политике, потом я отправилась спать в свою каюту. Мерное качание на волнах убаюкивало, и благодаря ему, а может, и сытой усталости, меня не тревожили мысли о прошлом и настоящем, а будущее представлялось непременно хорошим, пусть и скрытым туманной завесой времени.