А теперь, в заключение, хочу дать всем вам такой совет:самоограничение, которое исповедуют иные женщины, является ударом по обществу,проклятьем обществу, и должно существовать примерное наказание тем тупоголовымсозданиям, которые, неважно по какой причине, воображают, будто, храняотвратительное целомудрие, они оправдывают свое существование в этом мире и готовятсебя к блаженству в следующем.

О, вы, юные аппетитные образчики женского рода, —восторженно продолжала Дельбена, — к вам я обращалась до сих пор и вамповторяю еще раз: пошлите к черту эту дремучую добродетель, которую глупцыполагают вашим украшением, выбросьте из головы неестественную варварскуюпривычку убивать себя на алтарях этой гротескной добропорядочности, чье жалкоеи скудное вознаграждение никогда не компенсирует жертв, принесенных во имя ее!И скажите на милость, по какому такому праву мужчины требуют от вас полнейшегосамоотрицания, когда себе ни в чем не отказывают? Разве вы не видите, что этоони сами придумали такие правила игры и что двигала ими их гордыня, их наглоетщеславие или их собственная невоздержанность?

Ах, подруги мои, послушайте меня: занимайтесь плотскимиутехами — для них вы и рождены! Природа создала вас для совокупления; пустьвопят сумасшедшие, пусть судьи городят чепуху и распускают сопли, пусть хнычути брюзжат лицемеры — у них есть свои резоны осуждать эти сладкие наслаждения,эти неописуемые безумства, которые делают счастливым каждый ваш день и час.Ничего не добившись от вас, завидуя всем, кому вы доставляете наслаждение, онибросают в вас камни и порицают вас, потому что им уже нечего ждать от жизни, иони не в состоянии больше ничего попросить у вас; спросите совета у детей любвии радости, задайте вопрос всему человечеству, и миллиарды голосов хором ответятвам: стремитесь к плотским усладам, ибо Природа создала вас для совокупления, иотказ от него — преступление против Природы. Не страшитесь пустого словараспутница, женщина, стыдящаяся этого славного звания, — недалекая идешевая потаскушка. Распутница — это прелестное создание, юное и страстное,кого меньше заботит собственная репутация, чем благо других. Распутница —любимое дитя Природы, а целомудренная девушка — экскремент Природы; распутницаслужит на алтарях, весталка-девственница всю свою жизнь сидит на колу своихнеутоленных желаний. Нет более сильного оскорбления, какой девушка можетбросить в лицо Природе, чем возмутительное воздержание и вред, который темсамым она наносит самой себе. Ее девственность происходит от самой большой,самой противной здравому смыслу, самой низкой из всех глупостей.Совокупляйтесь, подруги, совокупляйтесь, повторяю я вам, плюйте на советы тех,кто хочет заковать вас в цепи добропорядочности, которая не приводит и никогдане приведет ни к чему хорошему. Навсегда забудьте скромность и воздержанность,спешите насладиться, спешите, ибо существует определенный возраст, в котором толькои сладок оргазм — не упустите его. Время быстротечно. Если вы дадите розамувянуть, вы пожнете бурю угрызений и раскаяний; может наступить день, когда,обуянные запоздалым желанием, чтобы кто-нибудь сорвал ваши увядшие лепестки, выуже не найдете возлюбленного, который захочет вас, и тогда — тогда вы ни за чтоне простите себе, что упустили те безвозвратные моменты, когда любовь моглабыть к вам благосклонной. Возможно, вы возразите, что распутная женщинабесчестит себя, и груз бесчестия невероятно тяжел. Но можно ли всерьез принятьстоль ничтожное возражение? Давайте будем откровенны: только предрассудокпорождает понятие о бесчестии, как много поступков считаются дурными только вглазах людей, воспитанных предрассудком! Такие пороки, как, например, воровство,содомия, трусость — разве они не постыдны? Но это не мешает считать, что дляПрироды они совершенно законны, а то, что законно, не может быть постыдным,ведь не может быть незаконным или неестественным все, что внушает нам Природа.Ну ладно, не будем останавливаться на этих пороках и признаем, что в каждогочеловека изначально заложено стремление к здоровью. Если это так, тогдасредства, которые он употребляет для этого, столь же естественны, сколькозаконны. Точно так же, разве все люди не ищут высших наслаждений в плотскихутехах? Если содомия — надежное средство достичь цели, значит, содомия не можетбыть постыдным актом. Наконец, каждый из нас носит в себе чувствосамосохранения, каждый, можно сказать, заражен этим инстинктом. Длясамосохранения трусость — самое верное средство, выходит, это свойство совсемне постыдное, и каковы бы ни были безосновательные предрассудки относительнолюбого из этих пороков, совершенно очевидно, что ни один из них нельзя назватьдурным, поскольку все они естественны. Так же обстоит дело и с развратом,которым занимаются многие, причем самые мудрые женщины. Ничто так не угодноПрироде, как либертинаж, следовательно, он не может быть дурным делом.

Давайте на минуту допустим, что в этом есть какое-тобесчестье. Но какая умная женщина из-за этого откажется от удовольствий? Ей ввысшей степени плевать, что кто-то считает ее бесстыдницей. Если она достаточноумна, чтобы не считать себя таковой, значит, в ее случае никакого бесстыдстванет и в помине; она будет хохотать над этой несправедливостью и тупостью, онаохотно уступит домогательствам Природы и сделает это лучше, нежели любаядругая, менее развратная особа. Но если женщина дрожит за свое доброе имя, осчастье она может забыть, счастливой может быть та, кто уже распростился сосвоей репутацией и кто бесстрашно отдается своим желаниям, потому что терять имбольше нечего.

Предположим, что поступки и привычки распутной женщины,продиктованные ее наклонностями, действительно дурны с точки зрения правил иустановлений, принятых в данной стране, но эти поступки, какими бы они ни были,настолько необходимы для ее счастья, что она не может отказаться от них безущерба для себя, она будет просто сумасшедшей, если станет подавлять своижелания из боязни покрыть себя позором. И бремя надуманного бесчестья не будетмешать ей предаваться своему любимому пороку; в первом случае ее страданиебудет, так сказать, интеллектуального порядка, которое трогает далеко не всех,между тем как во втором она лишает себя удовольствия, доступного всем прочим.Таким образом, как из двух неизбежных зол выбирают меньшее, так и нашей дамепридется смириться с позором и продолжать жить как прежде, не обращая вниманияна недоброжелательные взгляды, потому что в первом случае она ничего не теряет,навлекая на себя позор, а во втором — теряет бесконечно много. Следовательно,она должна привыкнуть к оскорблениям, научиться стойко переносить их; онадолжна победить этого злобного немощного врага и с самого раннего детстваотучиться краснеть по пустякам, должна наплевать на скромность, преодолетьстыд, который дотла— разрушит мир ее удовольствий и лишит ее счастья.

Достигнув высшего уровня развития, она сделает для себяудивительное и вместе с тем вполне естественное открытие: уколы и шипы этогопозора, которых она так страшилась, превратятся в острую приправу кнаслаждениям, тогда, не думая больше об оскорблениях, она с удвоенным рвениембросится на поиски столь сладостной боли и скоро с удовольствием начнет открытодемонстрировать свою порочность. Понаблюдайте за любой обольстительнойлибертиной, и вы увидите, как это несравненное создание жаждет распутничатьперед всем миром, не ощущая никакого стыда; она смеется над страхом скандала исетует лишь на то, что ее поступки недостаточно широко известны. Интересно еще ито, что только на этой стадии она по-настоящему познает наслаждение, которое досих пор было опутано плотной анестезирующей пеленой ее собственных страхов ипредрассудков, и чтобы вознестись к вершинам блаженства и опьянения, ейостается растоптать последние препятствия и ощутить в самых недрах своей душите, незнакомые простым смертным, покалывания, что доводят человека досладостной агонии. Иногда говорят, будто подобное блаженство сопряжено сужасными вещами, которые противоречат здравому смыслу и всем законам Природы,совести, приличия, с вещами, которые не только вызывают всеобщий ужас, но и немогут доставить нормальному человеку никакой радости. Может быть, это и так, нолишь с точки зрения дураков. Однако, друзья мои, существуют светлые умы, которые,отбросив все, что делает эти вещи внешне ужасными, то есть навсегда уничтоживпредрассудок, ибо только он пятнает их грязью, смотрят на те же самые вещи какна случай испытать неземное блаженство, и их наслаждения тем сильнее, чем ширепропасть между этими вещами и общепринятыми нормами, чем охотнее и настойчивеетворят они свои дела и чем строже относится к ним вульгарная толпа. Внушитетакие мысли женщине и увидите, что получится. Когда ее душа услышит этунеземную музыку, трепетные аккорды, осаждающие ее, станут настолько страстнымии. мощными, что она позабудет обо всем, кроме потребности устремиться ещедальше по чудесному пути, который она выбрала. Чем больше злодеяний она творит,тем сильнее это ей нравится, и вы не услышите от нее никаких жалоб на то, чтоее тяготит клеймо бесчестия — бесчестия, которое она боготворит и которое своимопустошающим жаром еще выше поднимает температуру ее наслаждений. И вам станетпонятно, почему эти, как их называют, исчадия зла всегда требуют избыткаощущений и почему их не трогает удовольствие, если оно не приправленопреступлением. Само преступление теряет для них всякий смысл, и в отличие отвульгарных умов, которые в нем видят нечто отталкивающее, они смотрят на негосовсем другими глазами, под другим углом зрения и находят в нем нескончаемоеочарование. Привычка ни перед чем не останавливаться и преодолевать все барьерыведет их все дальше и дальше в поисках того, что считается дурным и запретным,и так, переходя от безумства к безумству, они, в конечном счете, доходят дочудовищных, невероятных вещей, которые служат очередной ступенью на их пути,потому что эти женщины должны творить настоящие преступления, дабы испытатьнастоящие спазмы блаженства, и, к сожалению, не существует на свете злодейств,какие могли бы удовлетворить их. Таким образом, постоянно гоняясь за своейбыстро ускользающей звездой и вечно обгоняемые собственными желаниями, этивеликие женщины сокрушаются не столько о том, что совершили мало зла, но большео том, что в мире его до обидного мало. Не думайте, милые подруги, чтоизначальная слабость нашего пола служит надежным убежищем от ветров порока:имея более высокую организацию, чем мужчины, мы скорее их чувствуем бурю ислышим крик птицы зла. Мы способны на чудовищные дела, мы жаждем небывалыхизвращений; мужчинам и в голову не приходит, на что способна женщина, когдаПрирода милостиво закрывает глаза, когда захлебывается голос религиозногоисступления, когда спадают оковы закона.