чем для Хьюго, чтобы тот не волновался. – Все будет нормально, не переживай. – И он спокойно продолжил отмерять пропорции дальше.

А Энди стоял с ним рядом и наблюдал за всем, что он делает, и одним глазом посматривал на Хьюго, который продолжал сидеть в кресле уже в полудремотном состоянии. И Энди не то, чтобы побаивался его, но все-таки немного сторонился. И только когда увидел, что он уже спит, решился наконец спросить про «Коттлтон» – то, о чем они говорили до этого.

– А Коттлтон? – спросил он. – Это и есть тот город, в который мы едем?

– Эм, да-а, – протянул историк улыбнувшись. – Коттлтон – это наш город, город гномов.

– Ого, – слегка удивился Энди. – Целый город гномов… никогда о таком не слышал…

– Да, конечно, не слышал! – сходу сказал Хьюго и посмеялся. – Еще бы ты слышал…

Как оказалось, он все это время не спал и просто не смог удержаться от этого комментария. Историк же только вздохнул от его резкости и затем спокойно продолжил говорить с Энди:

– Да, люди о нем не знают. Он находится в многих милях к западу от Лондона, в Кембрийских горах. И найти его там (даже случайно) просто невозможно. Так что… ты будешь одним из тех немногих людей, кто побывает там.

– Ухты… круто, – тихонько проговорил Энди. И как-то даже воодушевился этим. И уже представил себе карту Англии с Кембрийскими горами и представил, где этот запрятанный город может быть. И теперь у него наконец-то что-то прояснилось на этот счет тоже и стало понятно, куда они вообще едут.

Вскоре тепло от камина разошлось по всей комнате (что означало, что температура наконец дошла до нужной кондиции), и мистер О’Брайен поставил кастрюльку на огонь. А Хьюго, который сидел до этого безучастно в кресло, тоже проявил интерес и решил посмотреть, что же они там готовят. Он снял плащ и, оставшись в одном потрепанном старом свитере, тоже подошел к камину, засучив рукава.

И тут Энди заметил, как из плаща Хьюго, который тот небрежно бросил на спинку стула, выпала какая-то карточка, и Энди совершенно без каких-либо задних мыслей решил ее поднять и положить обратно в карман. Это была такая же карта, как и у мистера О’Брайена, с табачной трубкой, но только в этот раз на ней была буква «С» и рядом было написано слово «Премиум». Но что это означало, Энди пока не понял и просто положил карту обратно в карман. А затем его взгляд задержался на маленьком сундучке, который стоял там же под стулом и был закрыт на замок. На секунду ему стало интересно, что же там находится внутри, но он решил все-таки не задерживаться надолго рядом с этими вещами, чтобы Хьюго не подумал на него ничего лишнего (хватало и того, что Энди тут и сам был как «лишний»), и вернулся к камину.

К этому времени мистер О’Брайен уже засыпал последние ингредиенты, и над кастрюлькой поднялся небольшой клубок пара. И оттуда начали исходить странные запахи.

– М-да, – сказал Хьюго, посмотрев на странную жижу в кастрюльке (на что-то коричневато-зеленое с большими вскипающими пузырями). – По-моему, это какая-то дрянь редкостная. И пахнет… – И Хьюго еще раз вдохнул. – Фух… ну и запах, – поморщился он. – Ты туда дохлых кроликов, что ли, положил?

И Энди тоже поморщился, представляя, что, вообще-то, ему придется это потом еще и пить.

– Один момент… – подсуетился мистер О’Брайен и добавил туда какую-то жидкость из фиолетовой бутылочки, и смесь тоже стала целиком фиолетовой, а запах стал малиновым. – А вот теперь готово! – сказал мистер О’Брайен, довольно улыбнувшись своему творению.

– Ну слава богу, – сказал Хьюго и спокойно выдохнул.

– А как же волос столетнего гнома?.. – напомнил ему Энди.

– Ах, да… Надо будет тогда сходить и узнать, есть ли тут кто такой.

– Да чего узнавать, – перебил его Хьюго. – Там как раз сегодня праздновал один «именинничек». Пойдем, покажу. А заодно и угощу вас… как бы… за все то недоразумение, которое у нас тут было. Пропустим по паре бокальчиков, что ли.

– Ну хорошо, – согласился историк. – Здесь как раз все немного остынет…

После чего Хьюго снова накинул на себя плащ (а также не забыл захватить с собой сундучок), и они все вместе спустились вниз.

К этому времени народ в общем зале уже слегка приутих, и можно было наблюдать только остатки от прежнего веселья. По углам где-то еще сидели гномы и играли в карты, покуривая трубки (отчего вокруг образовалась легкая дымовая завеса), но в основном столики стояли уже пустыми, и бармен ходил и протирал их один за другим.

Хьюго первым делом не раздумывая подошел к рождественской елке – как раз к тому гному, который улегся под ней спать, и бесцеремонно выдернул у него сразу несколько волосков.

– Держи, – сказал он, протягивая их мистеру О’Брайену. И предвосхищая его возражение по части такого некультурного обращения, тут же добавил: – Этот парень сегодня так лихо отплясывал, – сказал он, – что, думаю, не стоит его будить и спрашивать разрешение.

– Ну… – задумался мистер О’Брайен. И, в принципе, деваться ему было уже некуда (тем более что заветные волоски были уже взяты), и поэтому он просто положил их к себе в карман.

А гном только сладко зевнул, перевернулся на другой бочок и как ни в чем не бывало продолжил спать дальше.

Кэтрин к этому времени уже тоже не работала, и пока мистер О’Брайен с Энди садились за столик, Хьюго пошел к бару делать заказ.

И в этот момент мимо их столика как раз проходил уже знакомый им мистер «Два зуба» с двумя кружками эля в руках (который, судя по всему, пока еще не собирался «сдаваться» – в отличие от того гнома, который улегся под елкой). И немного шепелявя, он бросил в их сторону неожиданные пару слов (когда Хьюго отошел уже на значительное расстояние):

– Да не связывайтесь вы с ним, – сказал он слегка приглушенно. – Темная он личность… Но если что, я вам ничего не говорил. – И пройдя чуть дальше на несколько столиков, он снова присоединился к своим друзьям по игре в карты. И в заключение он только еще раз кинул взгляд в сторону мистера О’Брайена и Энди (по-своему их оценивая), и потом уже полностью переключился на своих товарищей.

И сначала мистер О’Брайен и Энди пропустили его слова мимо ушей, но потом Энди задумался:

– А что если это и вправду так?.. – вдруг засомневался Энди, вспоминая, что у него вначале тоже были не самые лучшие мысли о