Оказалось, что и Локи об этом подумал:

– Похоже, тебе пора подружиться с его бывшей!

Сиару в больнице побаивались все – не до паники и попытки спрятаться от нее в шкафчиках, конечно. Просто с ней всегда говорили мало и вежливо, а если появлялась возможность обойти ее стороной, медики с готовностью этим пользовались. Сиара не обижалась на них, она хотела, чтобы так было.

Мы с ней встретились в операционной, когда пришло время помочь йотуну. К тому моменту я уже знала, что Демми пережила свою операцию. Тролль и правда стала раза в полтора меньше, чем была, но пока сложно было сказать, как это повлияло на ее внешность: ее с ног до головы покрывали бинты, оставлявшие открытыми только глаза, рот и нос. Пока Демми не позволяли прийти в себя, чтобы не погибнуть от боли, но уже на следующей неделе я надеялась поговорить с ней.

По сравнению с тем, что творил здесь хепри, операция по извлечению паразита была детской шалостью. Поэтому Хакир поручил мне исполнять роль лечащего врача йотуна – стоять там и за всем наблюдать. По крайней мере, я верила, что буду делать именно это, пока Сиара не сказала мне:

– Не хочешь проявить себя?

– А что, есть такой вариант? – заинтересовалась я.

– Мне нужны будут ассистенты. В твоем деле указано, что ты была хирургом. Как насчет того, чтобы проверить свои силы?

– Легко!

– Ты что творишь? – забеспокоился Локи. – В этом йотуне сидит таракан размером с твою голову, тебе лучше держаться подальше!

– Разберусь, – прошептала я, чтобы Сиара меня не услышала.

Была ли я уверена, что поступаю правильно? Нет, конечно! Но отступить я уже не могла, меня гнали вперед два основных мотива.

Во-первых, мне хотелось испытать себя. После нескольких недель, проведенных в Эпионе, я начинала сомневаться, такой ли я хороший врач, как мне казалось. Даже медсестры справлялись со своей работой лучше, чем я! Сиара давала мне шанс снова почувствовать себя нужной.

Во-вторых, это был отличный способ лучше узнать саму Сиару. Если бы она рвалась поговорить со мной о брате, она бы уже сделала это, а не скрывала, что ей вообще знакомо его имя. Фотография, попавшая ко мне, тоже была не самым эффектным козырем. Сиара могла сказать, что это просто дружеский снимок, и замкнуться еще больше. Чтобы расположить ее к себе, мне нужно было доказать, что я тоже кое на что способна.

Или окончательно опозориться, это тоже вариант. Но хотелось бы все же доказать.

В этой операции должны были участвовать трое: Сиара, главный хирург, ее ассистентка, то есть, я, и медсестра. Тоже любопытное, кстати, создание: она была до чертиков похожа на медсестру из лечебного отделения. Та же землистая кожа, те же темные волосы; если бы не пара несущественных отличий, я бы вообще решила, что они клоны, а так не сомневалась, что передо мной сестры.

Эту звали Никофея, и она была такой же угрюмой и немногословной, как ее родственница из лечебного отделения.

Когда мы вошли в операционную, анестезиологи уже сделали свое дело, йотун мирно спал. Мы остановились по разные стороны стола, под белым светом лампы. Северный гигант со всех сторон был закрыт простынями, на виду оставался только его живот.

– Разрез будем делать здесь, – Сиара провела на животе линию чем-то темным, похожим на йод. – Тут нет костей, за которые паразит мог бы зацепиться.

– Зато тут много органов, – указала я. – Если он начнет цепляться за них, будет только хуже!

Медсестра посмотрела на меня так, будто я отвесила Сиаре пощечину бобриным хвостом.

Похоже, тут не полагалось обсуждать решения врачей – и вообще старших по званию. Но я так не могла, речь шла о жизни пациента!

А вот сама Сиара не обиделась, она ответила мне вполне спокойно:

– Я знаю, но это оправданный риск. У йотуна большой жировой слой, если мы проведем все на этом уровне, травма будет минимальной. Но нужно действовать быстро, ведь если этот мелкий стервец поймет, что мы задумали, он может убить носителя.

Тут я была с ней согласна. Паразит был слишком глуп, чтобы мстить, однако он был способен нанести йотуну вред, пытаясь зарыться поглубже. Насчет «быстро» она была права, и все равно я не представляла, как мы подманим это существо туда, куда нам нужно.

Она сделала аккуратный разрез, и пока моя работа заключалась в том, чтобы подавать ей то скальпель, то зажим, то ватный тампон. С этим справилась бы и медсестра, и одна из нас явно была в зале лишней. Но я ни о чем не спрашивала: теперь, когда операция началась, я должна была слушать Сиару, а не спорить. Момент был настолько напряженным, что даже Локи, наблюдавший за нами со стороны, помалкивал.

Когда разрез был готов, Сиара достала бутылочку с темной жидкостью и смочила ее содержимым один из ватных тампонов. Подготовленную ватку она поднесла к ране и застыла, ожидая, что будет дальше. Я ни о чем не спрашивала, она сама пояснила:

– Это кровь основной добычи этих существ, гораздо более привлекательной, чем йотун. Должно помочь.

Идея казалась мне сомнительной: зачем паразиту какая-то ватка с мертвой кровью, если он обитает в живой крепости из мяса? Но план Сиары сработал неожиданно легко: не прошло и минуты, как в ране появилось движение.

Медсестра, стоявшая рядом со мной, заметно вздрогнула. Я ее понимаю: перед нами сейчас представал феерический уродец!

До операции я просматривала медицинские энциклопедии, чтобы знать, с кем мы имеем дело. Но существо, столько времени обитавшее внутри северного гиганта, изменилось, эволюционировало и теперь выглядело не в пример гаже, чем на картинке.

У него было массивное плоское туловище, примерно как у краба: голова и тело сливались, шеи как таковой не было. А из этого туловища в разные стороны тянулись суставчатые лапы, тонкие и длинные. Глядя на них, я подозревала, что в диаметре они будут примерно как мои вытянутые в разные стороны руки, а это чертовски много для уродца, который ползает по чужому телу.

Оно было покрыто гладкой беловато-розовой кожей, через которую просвечивались сосуды. Плоскую спину существа покрывал узор из мутных глаз, я даже не представляла, зачем ему столько – ведь оно почти не знало света! Однако все эти глаза были способны видеть – и следили за нами. Недостатка пастей у паразита тоже не было, они располагались в нижней части тела, по кругу, и были полны острых клыков, мелких, но все равно способных дробить кости.

Только теперь я поняла, что пережил несчастный северный гигант. Паразит уничтожал его изнутри, пожирал и сдвигал в сторону внутренние органы, отравлял отходами собственной жизнедеятельности. А йотун все это чувствовал – но ничего не мог изменить!

– Он больше, чем я ожидала, – процедила сквозь сжатые зубы Сиара. – Проклятье! У нас будет всего один шанс, потому что если отсюда он двинется в сторону груди, то может дотянуться до сердца. Держите его!