– Я ему не невеста!

– Как будто «сожительница» звучит лучше… В общем, ты бы себя не подозревала?

– Подозревала бы, – признала Сиара. – Но это не я – и не он. Так что двоих можно исключить. Кто у нас остается? Тот, кто вырастил дерево на крыше и этим, возможно, столкнул Лео вниз?

– Как вариант. Говоря «у нас», ты хочешь сказать, что поможешь мне?

– А ты думала, я все расскажу и отступлю? Да я только этого шанса и ждала! Я не соврала, я действительно жалею, что не пришла на похороны Лео – и что не заметила, как ему плохо. Но если есть возможность наказать того, кто это сделал, я с тобой. Он… он был своим, а наги своих не предают.

Да, но наги и не считают «своими» людей, вот только я не стала указывать на это. Она любила Леона, а он был счастлив с ней, потому и сохранил фотографию вопреки ее запретам. За это я готова была простить Сиаре ее странности – кто из нас без них?

– Так ты знаешь, кто мог вырастить дерево на крыше? – осведомилась я.

– Сразу ничего на ум не приходит, но такие существа здесь периодически бывают. Я прикину, кто из них был в Эпионе в момент смерти Лео, а ты пока понаблюдай за Хакиром.

– За Хакиром? Он-то здесь при чем? Он упоминал, что дружил с Леоном, но… зная моего брата, я не возьмусь найти тут того, с кем он не дружил.

– Не поспоришь, но с Хакиром все равно особая история, – заметила Сиара. – Они были лучшими друзьями еще до того, как Лео начал встречаться со мной. С ним Лео общался даже больше, потому что они работали в одном отделении.

– Думаешь, Хакир может быть к этому причастен?

– Понятия не имею. Я держусь подальше от остальных – не только они мало что знают обо мне, я тоже о них не так много знаю. В целом, меня устраивает эта система, но как раз из-за нее я понятия не имею, связан ли Хакир с тем, что случилось.

Если он действительно был лучшим другом Леона, то, скорее всего, связан. Не как убийца, разумеется, просто он мог заметить странности в поведении моего брата – Сиара же заметила. И если Хакир действительно тесно общался с Леоном, то мог прямо спросить, что происходит.

Правда, сейчас он убежден, что это самоубийство, но кто знает – может, я заставлю его изменить мнение.

– Из-за чего ты поменяла свое отношение ко мне? – спросила я, когда мы вернулись на дорожку и собирались разойтись. – Потому что я помогла тебе с операцией?

– Потому что в тебе есть смелость истинного охотника.

– Мой род охотился на таких, как ты, это не должно тебя радовать!

Сиара и бровью не повела.

– Да, но это были честные схватки, где выживал сильнейший. Наги ценят смелость, а не доброту.

Вот такие убеждения и не позволили ей по-настоящему сблизиться с Леоном и любить его так, как он заслуживал. Но в одном она точно права: что случилось, то случилось, нужно думать о будущем.

Она направилась в больницу, чтобы проверить, как дела у йотуна, а я пошла к себе, в общежитие.

– Ты много молчишь сегодня, – заметила я. – Не заболел ли?

– Очень смешно, – хмыкнул Локи. – Просто думаю об упущенных возможностях… Не важно.

Что-то он мне больше нравился болтливым…

Мы вернулись в тишину общежития. Дневная смена должна была вот-вот закончиться, и тогда сюда придут другие врачи. Пока же на этаже, похоже, была только я, и это меня вполне устраивало.

Входя в свою комнату, я намеревалась немного подремать, я еще не полностью восстановилась после вчерашней нервотрепки. Но моим мирным планам не суждено было сбыться: едва я перешагнула порог, как на меня напали.

Оно рванулось на меня со стороны окна, поэтому я только и успела, что рассмотреть размытый извивающийся силуэт. Оно налетело на меня, сбило с ног, и я почувствовала, как тонкие лапы-щупальца сдавливают мне руки. Левое запястье пронзила боль: оно вцепилось мне в кожу, и эта боль лишь усилила мое удивление, я не понимала, что происходит – как такое вообще могло произойти!

Но даже не понимая, я сопротивлялась. Когда гамадриада напала на меня, я усвоила, что здесь может случиться что угодно, и постаралась подготовиться ко всему. Поэтому теперь я подхватила нож, спрятанный под комодом, и полоснула нападавшее на меня существо.

Вот только неизвестно, кому было от этого хуже. Уродец с шипением отскочил, а мою руку и плечо обожгла его кровь – ненормально горячая, да еще и разъедающая кожу. Не как кислота, конечно, но точно как какая-нибудь хлорка: она оставляла после себя красные пятна и кровавые трещины.

Это и подсказало мне, кто напал на меня: тот самый паразит, которого мы с Сиарой с таким трудом вытащили из йотуна! Нага сказала мне, что его отправят в лабораторию, определять, почему он вымахал таким здоровым, а потом убьют.

Но не произошло ни то, ни другое, раз этот ублюдок оказался здесь.

Жизнь вне тела носителя не шла на пользу паразиту: его розоватая кожа покрылась гниющими кровавыми язвами, некоторые были настолько глубокими, что из них выпирали кости. Но жалеть этого выродка я не собиралась, потому что он, умирающий, окончательно обезумел и хотел лишь одного: убить. Хоть кого-то убить и этим, возможно, спасти себя.

Я оглянулась по сторонам, стараясь найти его клетку – загнать его туда было бы проще, чем уничтожить. Но клетки не было! Получается, кто-то умудрился принести паразита в мою комнату в руках? У кого бы хватило на такое сил?

Не важно, сначала мне нужно было выжить, а потом задавать вопросы.

– На этаже никого кроме тебя нет, звать на помощь бесполезно, не трать на это силы, – указал Локи. Он был напуган не меньше моего. – Тебе нужно бежать отсюда!

– Что, не веришь, что я справлюсь? – спросила я, не сводя глаз с уродца.

– Не хочу, чтобы ты справлялась с этим! Уходи, это не твоя работа, на первом этаже есть нелюди, они помогут!

Я была бы и не против побега, но паразит не собирался меня отпускать. Это существо покачивалось на полу, как раз на пути к распахнутой двери. Я видела, как оно прыгает, знала, что оно доберется до меня, в какую бы сторону я не двинулась. И я сомневалась, что одного ножа мне будет достаточно, чтобы спастись!

Обожженная рука болела все больше, кожа опухла, мышцы немели. Мне нужна была помощь, срочно, а существо не хотело меня отпускать. Я сильнее сжала нож, понимая, что мне придется пожертвовать рукой, чтобы убить этого выродка, и неизвестно, какой будет травма! Но что еще мне оставалось?

Он устал ждать первым – он чувствовал, что его время истекает. Я знала, что это существо будет двигаться быстро, но не думала, что настолько. Я только и успела, что выставить перед собой нож. Я надеялась, что этого будет достаточно, и вместе с тем понимала, что если уродец напорется на лезвие, его ядовитая кровь полетит прямо мне в лицо. В глаза! Я ведь ослепну…

Но ему не дали добраться до меня. Металлическая люстра сорвалась с потолка и накрыла паразита, как гильотина. Удар был такой силы, что существо рассекло на две части, теперь извивающиеся на полу в последней агонии. Это не могло произойти само собой: люстра была тяжелой, но не настолько. Если бы она просто упала, она бы ударила уродца, не больше. А получилось так, будто ее швырнули вниз с огромной силой.