— Ну магистр… — затянул, по-видимому, тот самый адепт Корпис. — Это же турнир! Ну будьте человеком…

— Вы не вспомнили о турнире, когда забирались в клетку к энгеру.

Разочарованный вздох — и большинство сами опустили руки, не дожидаясь личного внимания магистра.

В группу поддержки Айнех утвердил Малену, адептку Форхайт и адепта Порса, коих я знала только в лицо. Остальной состав сопровождающих узнаем в день отправления.

Магистр «обрадовал», что занятия будут продолжаться, но в другой Академии, и тот, кто считает, что будет отдыхать, глубоко заблуждается. В общем, Айнех способен убеждать всего парой слов.

Магистр снова отправил меня на тренировку с Витором, пообещав вечером прогнать по полосе препятствий. Еще месяц назад я бы испугалась данной перспективы, теперь же внутри я спокойна.

Тренировки с Айнехом отличаются… всем. Он каждый раз анализировал мои успехи и промахи, выстраивая линию наиболее продуктивного взаимодействия. Благодаря стараниям магистра, я все-таки научилась делать примитивный щит. Пусть он и не способен удержать атаку сложных боевых элементов, но хотя бы дает пару секунд на раздумья и защищает от оглушающих и ослепляющих заклятий. Их я тоже смогла освоить, но пока с переменным успехом. Иногда не срабатывают, иногда попадают не по адресу.

Витор уже ждал меня на полигоне, и похоже, он отсюда еще не уходил. В двух открытых клетках лежали тела убитых энгеров, меч Витора торчал из земли у его ног. Его выносливости можно позавидовать.

— Готова к труду и обороне, — бодрость меня давно покинула, остались чувство «я должна» и упорство, граничащее с желанием жить.

Витор с безразличием осмотрел меня и продолжил пить воду. Обычное поведение бывшего жениха.

Вообще я не разделяю его политику. Был разговор, что кольцо и помолвка — всего лишь мера безопасности. Я не обещала ему вечной любви до гроба, поскольку только до него он бы меня и довел. Я на самом деле была против фиктивной помолвки. А Витор ведет себя, как униженный и оскорбленный, словно я из-под венца сбежала.

— Почему он? — Витор незаметно оказался рядом, впиваясь в меня почерневшими глазами.

Он не уточнил, кого имел в виду, но этого не потребовалось.

— Джен не пытался подчинить меня, — я не обвиняла, лишь констатировала факт. — Он не делал того, без чего ты не обошелся. В нем есть добро.

— Да? — Витор приблизился вплотную, заставляя смотреть ему в глаза. — Что, если и во мне оно есть?

— Ты постоянно доказываешь обратное.

Повисла давящая тишина. Подобные разговоры с Витором ни к чему хорошему не приводят.

— Ты смотришь поверхностно. Иногда надо заглянуть глубже.

Непривычные речи из уст Витора. Все больше мне этот разговор не нравится.

— Витор, пожалуйста, давай мы не будем обсуждать меня и Джена и перейдем к тренировке.

Во взгляде его черных глаз отразилось какое-то буйство, и я приготовилась мысленно перенестись на ромашковое поле, безотказно работающее против черноты Витора, но этого не понадобилось.

— Один вопрос — и перейдем.

Не такая большая плата…

— Хорошо, один вопрос.

— Что ты о нем знаешь? — о ком речь, я поняла без труда, но не поняла другого…

— Что ты имеешь в виду?

Витор шумно выдохнул, видимо, боясь сорваться.

— Скажи мне, что тебе известно о нем.

— Он друг семьи, ученик Айнеха, всегда был с Ирэне… к чему вообще этот разговор? — не выдержала я.

Витор решил оставить без ответа мой вопрос.

Склонившись к моему уху, он тихо произнес:

— Все ли ты знаешь?

Насладился моим недоумевающим видом и в приказном тоне сказал:

— Один круг бегом — и к энгеру.

Я не совсем поняла… что он хотел сказать? На что он намекает? Что я не знаю чего-то важного о Джене, что знает он? Почему бы сразу об этом не сказать? Или ждет, что я пойду к нему на поклон?

— Пошевеливайся, у нас мало времени, — холодно поторопил Витор, наблюдая за мной с центра поля.

Если он хотел заставить меня переживать, у него получилось. Осталось решить, к кому с вопросами бежать в первую очередь: к Витору, Айнеху или Джену.

* * *

Вторая трехчасовая тренировка за день вымотала меня полностью, а вечером еще Айнех погоняет.

Пока Витор приводил полигон в порядок, я безвольным телом лежала на скамейке. Из головы не выходили его слова, вынуждая больную фантазию работать во всю мощь.

Решение поговорить с Витором укрепилось в сознании окончательно, и теперь я ждала, когда он закончит и пойдет в Академию.

Ждать пришлось недолго, он быстро управился и ушел с полигона. Я побежала следом.

— Что ты имел в виду, когда говорил про Джена? — я старалась от Витора не отставать, а он не сбавлял шаг.

— Ты слепо веришь тому, что видишь, — безразлично бросил он, уверенно двигаясь вперед.

Черный плащ словно летел за ним следом, угрожающе и в то же время завораживающе развеваясь. Исходящая от Витора опасность ощущалась на уровне инстинктов, и, странное дело, я не чувствовала ее, пока он был ко мне… более расположен. Но пока меня заботит не это…

— В этом мире я научилась доверять и ушам. Если ты имеешь, что сказать, — говори прямо. К чему эти обрубленные речи?

Витор резко развернулся, окатив меня ароматом миндаля. И как после стольких часов тренировок ему удалось его сохранить? От меня далеко не розами пахнет.

— А разве есть какой-то смысл? — тихим, проникновенно пугающим голосом произнес Витор. — Ты веришь в то, во что хочешь верить. Конкретно: я плохой, Джен хороший. Я не стану отрицать первое, но готов опровергнуть второе. А ты готова посмотреть дальше собственных убеждений?

Бровь поднялась непроизвольно, четко отразив мое внутреннее состояние. Я в некотором смятении, откровенно говоря.

Витор на мое молчание отреагировал усмешкой и пошел дальше.

Я могу проигнорировать его слова, могу не обращать внимания. Но! За все время пребывания в Радо я твердо усвоила — даже к самому пустяковому бреду стоит прислушаться.

— Витор, подожди.

Я догнала бывшего жениха.

— Расскажи мне все, — попросила я, исполненная уверенности.

Он помолчал, вглядываясь в мое лицо, и повел в свою комнату в Академии.