Как раз протянуть руку было очень страшно. Больше того —просто невозможно. Ни левая, ни правая Ленина рука никак не хотела выполнятьнедвусмысленный приказ хозяина. Непослушные руки ни за что не хотелиприкасаться к вещам мертвеца. Слишком уж пристально он смотрел перед собойшироко открытыми немигающими глазами. Казалось, он только и ждет Лениного неосторожногодвижения, чтобы схватить Маркиза за руку и заорать: «Кто взял мою сумку?!»

Леня вспомнил далекое детство, вспомнил, как в пионерскомлагере по вечерам, когда вожатые гасили свет и уходили, кто-нибудь из мальчишекнепременно начинал загробным голосом рассказывать одну из страшных историй —про Безголового Водителя или про Говорящую Собаку, но чаще всего — про ЧернуюРуку…

Все в комнате замирали, до подбородка укрывшись одеялами, иждали, когда рассказчик, страшно подвывая, произнесет последнюю фразу:

— Кто взял мою-у черную-у ру-уку!!!

И тогда все вскрикивали от ужаса, а самый маленький итрусливый в отряде, Валерик Синичкин, заливался слезами. А иногда не толькослезами.

Туча снова набежала на луну. В саду потемнело, но страннымобразом Лене стало легче. Действительно, в темноте он не видел широко открытыхмертвых глаз незнакомца, а потому не чувствовал исходящий от него леденящийужас.

Леня сжал зубы, зажмурился и немыслимым напряжением волизаставил свои руки схватить матерчатую сумку мертвеца. Он хотел сразу жеброситься наутек со своей добычей, но что-то удержало его.

Он тут же понял, что именно: сумка была слишком легкой.

Леня открыл ее, запустил руку внутрь… и застонал отразочарования!

Сумка была пуста.

Дневников в ней не было.

Значит, за то время, пока Маркиз выбирался из опрокинутойбудки, кто-то успел не только убить человека на скамейке, но проделать целуюкучу дел!

За одну минуту! Нужно быть настоящим профессионалом, чтобыза одну минуту незаметно подобраться к человеку, убить его, украсть дневники искрыться из сада…

Кстати, как он убил человека на скамейке?

Тот сидел рядом с Маркизом совершенно как живой — и напервый взгляд не было видно ни раны, нанесенной ножом или пулей, ни пробитойголовы…

Луна снова вышла из-за тучи, осветив мертвеца, и Леняпригляделся к нему в ее призрачном свете.

На первый взгляд все как будто было в порядке. Но,внимательно всмотревшись в своего безмолвного соседа, Леня заметил небольшойтемный шип, торчащий из его шеи за ухом.

Чрезвычайно экзотический способ убийства! И во всякомслучае, очень быстрый… Для того чтобы выстрелить таким шипом, достаточно однойсекунды, а потом ничто не помешает скрыться…

Впрочем, с чего это Леня взял, что убийца сбежал из сада?Может быть, он прячется где-то совсем рядом и только выбирает подходящиймомент, чтобы напасть на него, Леню…

Вокруг в мертвенном свете луны выстроились деревянные будкисо статуями внутри, и в каждой из них мог притаиться таинственный убийца, каксам Леня прятался несколько минут назад…

Маркиз вскочил со скамьи как ошпаренный и понесся прочь, ктой лазейке, через которую меньше часа назад он пробрался в этот проклятый сад…

Неужели с того времени прошло меньше часа?

В это просто невозможно было поверить!

Казалось, с тех пор прошло много дней, а может быть, инедель, и Леня ничуть не удивился бы, если бы за это время он постарел ипоседел от страха…

Наконец он добежал до знакомой лазейки в заборе, протиснулсяв нее и с облегчением подумал, что еще несколько минут — и он будет в машине, апотом уедет из этого отвратительного места и больше никогда ни за какиесокровища сюда не вернется!

Как он раньше мог любить этот сад? Что хорошего он в немнаходил? Жуткое, отвратительное место!

Леня отряхнул одежду, распрямился…

И вдруг в бок ему уткнулось что-то холодное и твердое.

Леня был достаточно опытным человеком, чтобы бездополнительных пояснений понять, что это такое: ствол пистолета. Больше того,он мог поставить дырявую шляпу против перегоревшей кофеварки, что это ствол девятимиллиметровой«беретты».

Впрочем, дополнительные пояснения все же последовали.

Резкий, скрежещущий голос проговорил прямо над его ухом:

— Не дергайся, красавчик, а то станешь на девять граммтяжелее…

— Не надо… — ответил Леня, собрав все своемужество. — У меня и так пара лишних килограммов имеется, я за каждыйграмм борюсь!.. Диета, тренажеры…

Как ни странно, столкнувшись с реальной, осязаемойопасностью, он почувствовал себя лучше и даже нашел в себе силы шутить.

— Остряк, да? — неприязненно осведомилсяскрежещущий голос. — Ну посмотрим, надолго ли тебя хватит!

Леня осторожно повернул голову и увидел не одного, а целыхтроих противников.

Тот, что прижимал пистолет к его боку, — крупный,плечистый детина с квадратным подбородком, покрытым рыжеватой щетиной. Рядом сним стоял человек пониже и похудее, с руками, засунутыми в карманы. Узкое, какбудто заточенное лицо и темные, глубоко посаженные глаза придавали ему видопасный и неуправляемый, и Леня подумал, что он будет пострашнее своего рыжегонапарника.

И наконец, третий в группе был толстый приземистый тип смаленьким курносым носиком, точнее — поросячьим пятачком, утопающим междужирными белыми щеками.

Как ни странно, именно этот жирный тип, которого Маркиз просебя обозвал Кабанчиком, при всей своей кажущейся безобидности держался в этойтроице как главный. Он подошел к Лене, по-хозяйски обшарил его одежду толстымикороткопалыми руками, потом задрал его рукав и внимательно осмотрел запястье.

Идя на такое опасное дело, Леня не взял с собой оружия. Он вообщебыл противником насилия, однако постоять за себя в трудных ситуациях умелнеплохо. Идя в Педагогический садик, он был готов ко многому. Но считал, чтооружие ему не поможет и что, если дело пойдет не так, как было задумано, онсумеет выкрутиться благодаря своему уму, сообразительности и ловкости. Идокументов никаких он тоже не взял, только водительские права, да и тоненастоящие. То есть настоящие, но чужие, Ухо посодействовал, как всегда.Бумажник был почти пустой, а деньги, десять тысяч долларов, полученные отстарухи, Леня спрятал в потайной карман куртки. Но надеяться, что захватившиеЛеню бандиты их не найдут, значило бы сильно переоценивать силы провидения.

Леня Маркиз, как все цирковые артисты, с юности верил вудачу. А еще в кураж, в везение, в судьбу и богиню Фортуну. Верил-то он во всеэто верил, но не сильно рассчитывал. Поэтому сейчас он ожидал неизбежного.

Кабанчик отошел на два шага назад и посмотрел на Леню оченьвнимательно своими свинячьими глазками. Леня постарался сделать самое свое отрешенноевыражение лица. Хотел даже поднять глаза к небу, но решил, что это будетперебор.