Времени на раздумья особо не было. Или я сейчас же отправлюсь на работу, или опоздаю. Поэтому я приняла стремительное решение и уцепилась за ветку, попытавшись взобраться на ствол. Ноги скользили, я скатывалась, а сил, чтобы подтянуться, не хватало. В итоге использовала выступающий кирпич в заборе и буквально запрыгнула на нужную мне ветку, уцепившись за нее руками, а после уже смогла и взобраться. Балансировать оказалось сложнее, чем наблюдать, поэтому я очень аккуратно шла по ветке, пока не столкнулась с прорехой. Ее не было видно из-за ветвистой кроны, да что там – и меня не было видно из-за нее. Вдохнув-выдохнув, я начала трансформацию собственного тела, пока не превратилась в «доску» – прямом смысле, можно сказать, настолько худощавым человеком я стала. Не дыша, я проскользнула в брешь и тут же выпала на площади, больно ударившись коленями и по пути набирая свою обычную форму. С шумом вдохнув после задержки дыхания, я поморщилась от боли и приподняла подол платья – на улице было темно, поэтому мне не удалось увидеть царапины на коленях, которые я, бесспорно, чувствовала. На ладонях тоже едва проступала кровь, я оттерла ее запасной рубашкой Джерома, после чего направилась в переулок, чтобы переодеться и трансфигурироваться.

Смотритель встретил меня с усмешкой.

– Джером! Я уже и не чаял тебя увидеть после терок с главой тайной канцелярии. Как он вообще вышел на тебя? Чего натворил?

– Ну что вы! Всего лишь помог ему в одном деле, – не без гордости отрапортовала я, и смотритель хмыкнул в бороду.

– Ладно-ладно, поверим. Твоя улица занята, но сегодня у меня есть для тебя другая. Иэн вновь не вышел. Чудище меня раздери, если он не уйдет за грань от хвори. Слишком часто болеет.

Я никак это не прокомментировала, взяла карту и направилась к свободному велосипеду. Эта улица была в другой стороне города, можно сказать, на окраине, поэтому следовало поторопиться. Покрутив педали к нужному месту, я почувствовала себя неожиданно свободной. Стены академии давили на меня, метаморфы очень свободолюбивые, быть может, поэтому для нас оставляют прорехи в защите… вроде как тайно.

Уже закончив с зажиганием фонарей, у которых должен был истечь заряд через пару часов, я собиралась ехать обратно, но, как назло, по пути попалась пышнотелая блудница под руку с неприглядный мужчиной – вид у них был еще тот, но намного более запоминающимся оказался запах, источаемый ими. Я припала к стене, чтобы ни в коем случае не соприкоснуться с прохожими.

Когда они скрылись, я поцокала языком, как самая настоящая блюстительница чужой чести, и отлепилась от каменной стены, собираясь направиться дальше, как услышала в темном переулке чьи-то голоса.

– Отличный товар, господин! Вы бы знали, как у меня его скупают – буквально подчистую! Сильный наркотик, ничего не скажешь. Век буду целовать землю, по которой вы ходили!

Голос незнакомца был таким подобострастным, что у меня свело скулы и в животе появилась тошнота. Никогда не понимала, как можно пресмыкаться перед другими. Лучше работать и доказывать свои профессиональные качества, чем вот так.

Подождите-ка, о чем он говорит? О наркотике? Это же торговля запрещенными средствами!

Вновь совиный клекот и уханье. Может, мне уже чудится? Этот наркотик по воздуху не распространяется?

– Уходите, Льон. Вы и так пришли слишком поздно. Я говорил, что все сделки следует осуществлять глубоко ночью.

Этот голос был иной – властный, сильный, грудной. Очень приятный. С таким голосом руководить страной. Вот он сказал, а мне уже захотелось быть свободной, хотя сказано-то было и не мне.

– Простите, господин! Но у меня закончился товар, а заказали большую партию…

– Насколько большую? – не видя лица незнакомца, я слышала в его голосе напряжение и осторожность

В этот момент мне на плечо что-то упало. Вздрогнув, я не удержала равновесие на велосипеде, и колесо чиркнуло по гравию. Я испуганно замерла, поглядела на свое плечо – белый помет растекался по моему плечу, и я поморщилась. Ну вот что за невезение!

Вновь посмотрев вперед, я наткнулась на взгляд двух громил. Рослые, с кулачищами, как пивные стаканы в тавернах, они глянули на меня с обреченной усмешкой. Мол, ты же сам нарвался на неприятности, малец.

– Что там? – опять этот грудной голос из темноты, и следом за ним рык.

– Ничего, господин. Просто у кого-то слишком длинные уши. Надо подрезать, – ответил один из громил.

Это мне-то резать? Я не хочу! Кто ж меня без ушей замуж-то возьмет?

– Разберитесь с ним! Нам с Вульфом здесь больше нечего делать.

Спаси, великая богиня!

Я сдала назад, но один из громил схватился за руль, останавливая меня, из-за чего я упала. На моей стороне была их нерасторопность, поэтому, подскочив, я ринулась прочь, назад, к площади. Два огромных детины бросились следом, да так резво, что споткнулись о мой велосипед с прицепленной лестницей. Это дало мне минуту форы, за которую я успела забежать на другую улицу и перепрыгнуть через кустистый забор. Успела как раз в тот момент, когда действие зелья закончилось – со стрессом все зелья недолговечны. Нужно как-то улучшать рецептуру, добавляя седативные травы, иначе и попасться когда-нибудь можно.

Я спряталась под кустом. Громилы побежали дальше по улице, а я схоронилась, слыша набатный стук собственного сердца. На пары точно опоздаю! Хотя какие пары?! Мне уши обещали подрезать, вот о чем нужно беспокоиться!

Но если подумать, то сегодня выходной… прекрасное время для отрезания ушей!

Рядом зарычали. Я повернула медленно голову и наткнулась на оскаленную собачью пасть. Небольшая, сантиметров десять в холке, но скалится так, будто съесть готова. Так, пора тикать. Теперь мое убежище точно будет раскрыто. В доме зажглись огни. Семейство начало просыпаться на лай собаки. Оскал пса становился все более ужасающим, а слюна попала мне на ногу. Я замерла. Сейчас дернусь, и от меня мокрого места не останется! Точнее мокрое, может, и останется, но вот за сохранность своих частей тела я не ручаюсь!

– Х-хороший пес, – с запинкой проговорила я, чувствуя набатный стук сердца.

Перед глазами встали картинки инвалидной коляски, ведь современная целительская магия не способна отращивать части тела, например, мою ногу! Конечно, я метаморф, но даже для нас потеря конечностей означает инвалидность в своем истинном облике. Всю жизнь принимать чужой, но и при этом хромать, ведь это будет не настоящая нога, а трансформированный отросток…

Такие нерадужные мысли крутились у меня в голове, пока рядом со мной не вспыхнул портал, из которого вышел… айн Улианд. Маг был одет в темно-коричневый запахнутый халат и абсолютно бос. В блеклом свете недавно зажженных фонарей его лицо выглядело крайне недовольным. Быть может, даже еще более недовольным, чем при дневном свете.

– Джером, какая неожиданная встреча с утра пораньше, – протянул Улианд и посмотрел на пса, который уже переключил все свое внимание на главу тайной канцелярии. Не отрывая от него взгляда, Улианд сказал мне: – Джером, очень медленно иди ко мне. Сейчас.