Тут я почувствовала себя как рыба, которую выкинули из реки на берег. Рыба, которая может только дергаться и хватать воздух разинутым ртом. Но дышать… дышать не получается. И сердце почему-то снова пропускает удар за ударом.

– Костик… – нет, это не мой голос, слишком хриплый. Каркающий голос. Накаркавший беду. – То, что с ним случилось… Это сделал ты?

– Я. – Влад мило и обезоруживающе улыбнулся. – Только я еще не решил, стоит ему выйти из больницы инвалидом или вовсе не стоит жить.

– Ты что… я не… я не хочу! Не хочу, чтобы он умирал, и вообще…

– Прости, Лара. У некоторых желаний нет обратного хода. Я хорошо умею угрожать. Отнимать. Проклинать. Убивать. А вот сращивать сломанные кости и поворачивать время вспять – не очень.

Тут меня понесло. Как будто я заглянула в глубокий черный колодец. Бросила камешек, чтобы услышать плеск воды. И… ничего. Колодец оказался бездонным. Но я все продолжала и продолжала бросать вопросы-камешки… В надежде на что? Что в колодце внезапно зажжется свет и появится живая вода?

– Что случилось с тем официантом, который плохо нас обслужил?

– Он вылетел с работы, влез в долги, ушел в запой и сдох под забором.

– А водитель, который нас подрезал?

– Влетел в фонарный столб.

– Препод, который первым поставил мне тройку? Его инфаркт – это…

– Моих рук дело.

– Бомж у моего подъезда?

– Больше уже никого не побеспокоит.

– Порезы у Женечки на руке?

– Нечего было уводить парня у тебя из-под носа.

– А то, что у моего отца заболело горло? – Я уже просто плакала, бессильно сжимая кулаки.

– Ему не стоило кричать на тебя.

– Но это же мои близкие! И мои друзья! Я на самом деле не желала им ничего плохого! Я не хотела, чтобы с ними что-то случилось!

Влад пожал плечами:

– Я не умею различать, когда ты желаешь кому-то зла просто в сердцах, а когда серьезно. Все это – твои желания. А значит, я их выполняю.

– Подожди…

Это мгновенное превращение романтической сказки в ужас было настолько абсурдным, что я все никак не могла поверить. Может, я что-то не так поняла? Может, есть какой-то выход? И я… мы сумеем все исправить?

– Подожди. А если гипотетически… чисто гипотетически, я, например, заказываю какую-нибудь мелочь с «Алиэкспресса», а она все не приходит и не приходит, и трекинг продавец не высылает, и я такая в сердцах: «Ах вы, проклятые китайцы, чтоб вас!..»

Тут Влад улыбнулся так искренне, так радостно, как будто только что получил самый лучший новогодний подарок и исполнение всех прошлых и будущих мечтаний разом.

– В таком случае. Гипотетически. Я буду абсолютно счастлив исполнить твою волю.

– То есть… Так… А… Твои прошлые женщины… У них были такие желания?

– Были. Парадокс человеческой природы, Лара, в том, что даже самые добрые и чистые сердцем порой сильно злятся на мир. Но лишь у единиц есть возможность поглядеть, как их слова, высказанные в сердцах, меняют весь ход истории[4].

5.8

Говорят, что девочкам не нравятся слишком хорошие мальчики. Слишком уж они предсказуемые. Картонные. Плоские.

Говорят, что девочки любят плохих мальчиков. Ведь это гораздо интереснее.

Идеальный вариант: когда отрицательный герой, жестокий с миром и безжалостный с врагами, внезапно демонстрирует любовь и нежность. Мол, вся моя злоба – это лишь ледяной панцирь, для других. А для тебя, мечта моя, – все мое трепетное сердце. Только ради тебя я готов чувствовать. Только ради тебя готов меняться.

В теории это очень заманчиво, да.

Когда читаешь книги и смотришь фильмы. Когда только задумываешься о любви, романтике и приключениях. Когда только заглядываешь за горизонт – какой она будет, взрослая жизнь? Когда вы секретничаете с подружками, сидя на чердаке дачи с бутербродами и целым чайником какао. Снаружи идет дождь, внутри пахнет пылью и сыростью, вы чихаете, смеетесь, вытираете рукавами грязные коленки и болтаете о любви.

И когда тебя спрашивают о твоем прекрасном принце, ты отвечаешь: «Он красивый, бледный и черноволосый. Он победит всех. Враги будут считать его жестоким, но на самом деле… На самом деле он будет меня любить». И улыбаешься. Ведь если кто-то тебя любит, то, значит, он не может быть плохим, да?

Именно так тебе кажется в двенадцать лет…

И вот тебе восемнадцать, у твоих ног сидит тот самый прекрасный принц и предлагает сердце вместе со всем миром в придачу. Только ты почему-то не бросаешься ему на шею, плача от счастья. Ты просто плачешь.

– Весь мир и коньки, – пробормотала я.

– Что?

– Снежная Королева обещала Каю. Весь мир и коньки. Можно… – Я посмотрела было Владу в глаза, но в последний момент отвела взгляд. – Можно я подумаю? О… обдумаю то, что ты сказал?

– Конечно. – Влад мило улыбнулся мне. Как будто он был просто вежливым, красивым мужчиной с отличными манерами. А не сумасшедшим, темным, жестоким, страшным убийцей-демоном! Оказывается, тот, кто тебя любит, может быть плохим. Очень-очень плохим.

Я выбралась из кресла и пошла в соседнюю комнату, волоча за собой плед.

Это оказался маленький кабинет с антикварными стеллажами вдоль стен и рабочим столом. Там стояли фотографии… Я подошла поближе, взяла одну из них, чтобы рассмотреть. Какой-то неизвестный блондин. С брюшком и загорелой лысиной. С женщиной в обнимку. Что за…

– Влад, – я говорила вполголоса, не оборачиваясь, но была уверена, что демон меня слышит. – Скажи… Это же не твой дом, да?

– Если хочешь, то будет твой. Если не очень нравится, то выбери потом другой.

– Мы сюда приехали, потому что…

– Потому что ты промокла, замерзла и хотела согреться. Возле живого огня. Это был ближайший в окрестностях пристойный дом с камином и шкурой.

А ведь действительно, у Влада не было ключей. Заходя сюда, он просто сломал замки на дверях. И когда он сказал про камеру, что она не работает… Он отключил ее. А собаку… Я прижала ладони к вискам, просто запрещая себе думать об этом.