class="p1">‒ Спасибо, это было бы не лишним, ‒ отозвалась я, скрывая свое неприятие. Я готова была согласиться на что угодно, только бы он убрался отсюда.

Хамфри больше не пытался скрыть вожделение в своих глазах, когда смотрел на меня. Наверняка этим вечером он планировал перейти в наступление, но меня тошнило от самой мысли секса с ним.

‒ Я рад, что ты здесь, в моем доме, Микаэлла, ‒ поглаживая большим пальцем мою руку, тише произнес он. ‒ Я понял, что ты особенная, как только увидел на кастинге.

Я поморщилась от неприятия, как только закрыла дверь, и Хамфри остался по другую сторону. Сейчас мне удалось от него избавиться, но что я буду делать вечером?

Я вернулась в постель, но уже через пять минут в дверь опять постучались. Рассчитывая увидеть горничную с таблетками, я немало удивилась, вместо нее увидев Терезу.

‒Хамфри сказал, ты пропустила ланч из-за головной боли. ‒ Она вошла в комнату, не дожидаясь приглашения. ‒ Держи – это настоящее спасение. Можешь мне поверить, я уже много лет живу с мигренями.

Тереза протянула мне желтый пузырек с пилюлями, который я взяла с некой осторожностью.

Я не могла понять эту женщину. Да, она была одной из лучших танцовщиц балета, которых я знала, но каким человеком при этом являлась?

‒ Не бойся, это всего-навсего таблетки от мигрени, я не подсовываю тебе наркотики, ‒ хмыкнула она, заметив сомнение на моем лице.

Если честно, то моя голова на самом деле раскалывалась, так что я не была против, чтобы что-то помогло унять эту боль. Поэтому я пробормотала слова благодарности, налила воду из графина в стакан и выпила одну таблетку – Тереза сказала, что этого достаточно.

‒ Хорошо, больше не буду тебе мешать. Думаю, сейчас ты хочешь отдохнуть. Не так ли?

Она подмигнула мне и, не дожидаясь ответа, вышла.

Очень странная женщина. В ее каждом слове будто был скрыт намек, разгадать который я не могла.

* * *

Лекарство, которое дала мне Тереза, подействовало довольно скоро. Мне стало лучше, и я смогла заснуть.

Через три часа я проснулась с мыслью, что смогу пережить этот вечер. Мне просто надо перестать думать о Дэниеле и сосредоточится на проблеме в лице Хамфри Старка.

Мне не хотелось спать с ним. Не только потому, что это повлияет на наши отношения с Дэниелом (если еще был шанс, что мы не разрушили все сегодня), а и по причинам, что я не могла делать это с тем, кого ничуть не желала.

Даже чтобы сохранить место в спектакле.

Я хотела эту роль, но не такой ценой.

Официальное время торжества назначено было на восемь часов. К этому часу к особняку стали стекаться автомобили, один дороже другого, доставляя статусных гостей.

Все приготовления были завершены. Столы ломились от дорогостоящих закусок и алкоголя.

Я надеялась, что Хамфри будет занят, уделяя внимание гостям и на меня времени не останется. Я готовилась спуститься вниз, когда хозяин вечера постучал в мою дверь и лично вызвался сопроводить меня.

Когда мужчина увидел меня, в его глазах зажегся алчный огонек, который я уже могла наблюдать раньше.

‒ Микаэлла, ты восхитительна! Впрочем, как и всегда, ‒ произнес он, оставляя поцелуй на моей щеке.

Мне хотелось вытереть место, где касались его губы, но вместо этого изобразила себя польщенной комплиментом.

‒ Надеюсь, тебе уже лучше? ‒ Он внимательно посмотрел на меня, когда мы под руку шли по коридору. Его рука держала мои пальцы.

Он собирался весь вечер удерживать меня?

‒ Да, намного – лекарство мисс Ллойд помогло.

‒ Рад это слышать. Очень рад.

При этих словах он сильнее сжал мои пальцы, будто намекая на что-то.

Мои опасения, что Хамфри намерен не выпускать меня из поля зрения, оправдались только наполовину, потому что он все же вынужден был уделять внимание приглашенным, и не мог все время следить за мной. Но он то и дело оказывался рядом, чтобы познакомить с тем или иным гостем, в чем я не видела смысла. При этом он неизменно меня расхваливал, что начинало немного раздражать.

Скоро на установлению в саду сцену вышла приглашенная группа, народ, заряженный алкоголем, пошел танцевать, а кто-то просто слушал и наслаждался исполнением.

Прием длился уже больше часа. Я наконец-то получила передышку, улизнув от Хамфри, и слушала выступление, спрятавшись с края от сцены.

Несколько раз я окидывала взглядом присутствующих в поисках Дэниела, но не видела его. Может он вообще решил не приходить?

Что ж, так, наверное, даже лучше.

Но когда я почти убедила себя в этом, то заметила его.

Он стоял на противоположной стороне – нас разделяли танцующие – и смотрел на меня.

Очень сложно игнорировать кого-то, кто буквально прожигает тебя взглядом.

Я отвернулась, но мою кожу покалывало от того, каким интенсивным и волнующим был взгляд Дэниела. Я вновь посмотрела в его сторону. Не понимаю, что он делал? Зачем стоял там, прикованный глазами ко мне и… смущал меня!

Возможно, в том и был смысл? Его целью было меня смутить?

Будто того, что он уже сделал, было мало. И почему мне вдруг стало так жарко? Мои ладони покрылись пленочкой пота, и стало затруднительно дышать.

Пульс мой был неровным, а сердцебиение ускоренное – и все это по его вине.

Нас разделяли несколько метров и около сотни человек, но мне казалось, я могу чувствовать на себе его прикосновение.

Это надо было прекратить. Немедленно!

Я развернулась и пошла в сторону дома, попросту спасаясь бегством. Можно было отлучиться на несколько минут, а если Хамфри спросит, сослаться на то, что посещала уборную.

Этот дом был таким огромным, что я до сих пор терялась в нем. Я не знала расположение ванных комнат на первом этаже, поэтому наугад свернула налево за главной лестницей в холле и оказалась в длинном коридоре с множеством дверей.

Оставалось только догадываться, за которой из них то, что я ищу.

Растерявшись, я замедлила шаг и тут услышала, что за мной кто-то идет. Обернувшись, едва не раскрыла рот от неожиданности – это был Дэниел, и двигался он очень… целенаправленно.

Для чего он пошел за мной?

Не проронив ни слова, он приблизился ко мне, схватил мою руку и все так же молча повел дальше по коридору.

Его шаги были широкими и быстрыми – в своем длинном платье и на каблуках я едва поспевала за ним.

‒ Что ты делаешь?! ‒ потребовала я дрогнувшим голосом, но Дэниел не