заверения, что это именно так. Я ответила, что непременно захочу, смолчав, что еще больше мне хотелось оказаться где-нибудь в другом месте.

Желательно в компании выпивки.

Дворецкий проводил меня в мою временную спальню на втором этаже – всего же их было четыре. Особняк на самом деле был огромным. Я могла только догадываться, какой требовался штат прислуги, чтобы содержать его в порядке.

Отведенная мне комната поражала своей роскошью. Сомневаюсь, что в пятизвёздочных отелях могло быть лучше. Мебель из палисандра, невероятно мягкие ковры с толстым ворсом и даже мне, неискушенной в этих вопросах становилось понятно, что белое, с серебряными нитями постельное белье из шелка стоит безумно дорого.

По каким бы причинам я не была приглашена, но мне не удалось сдержать восторга от увиденного.

После ухода Эверетта, когда он удостоверился, что мне ничего не требуется, я с разбегу запрыгнула на поражающую размерами кровать – она была едва ли не больше, чем вся моя комната в Лондоне.

Это было чистое блаженство. Прикрыв глаза, я застонала. Если бы было возможно, я бы оставалась так до утра, но мне скоро предстояло отправиться на ужин. А заявиться на него в джинсах и свитере, в таком доме, я полагаю, было дурным тоном.

Нехотя поднявшись, я прошла в не менее роскошную ванную, размерами не намного уступающую спальне.

Разобрав вещи и приняв душ, я надела коктейльное платье темно-бардового цвета, облегающее фигуру, с пересекающимися лямками на спине и доходящей до середины бедра длиной.

Я подумала, что надо было выбрать что-то менее откровенное, но выбор был не особо велик. Вечернее платье я приготовила для официального торжества, которое состоится завтра вечером. Для дневного времени я взяла джинсовые шорты и свободную футболку, так что оставалось только одно – идти в том, что было на мне.

Когда я услышала звук гонга (да, в этом доме все еще таким способом оповещали о том, что пора за стол, о чем меня уведомил Эверетт) в последний раз посмотрелась в зеркало и покинула комнату.

Внизу, в холле, меня встретил дворецкий и проводил в столовую.

Признаюсь, что испытала облегчение, обнаружив, что помимо меня в этом доме еще присутствуют другие гости. Компания собралась из десяти человек. И оказалось, что некоторые из них были настоящими знаменитостями, принадлежащие театральному миру.

Альфред Дентон был режиссером, чья постановка стала хитом прошлого сезона, и ее главная звезда – Мария Коста. Тереза Ллойд – прима Королевского театра, много лет блиставшая на сцене. Для меня попасть в такую компанию было все равно что выиграть билет в Диснейленд.

Хамфри представил меня каждому, заявив с уверенностью, что я восходящая звезда Лондонской сцены и скоро мое имя станет известно любому, кто хоть сколько-нибудь интересуется балетом.

Не стану лгать – слышать это было приятно, особенно когда говорилось это людям такого уровня, о знакомстве с которыми еще недавно я могла только мечтать. Но противный червячок сомнения, поселившийся внутри, не давал мне покоя.

Что мне нужно будет отдать за то, чтобы эти слова воплотились в реальность?

Ужин прошел в довольно непринужденной атмосфере, хотя я немного и нервничала от звездного соседства. Разговаривала я лишь тогда, когда ко мне обращались, но больше слушала и наблюдала. Не знаю, было ли случайностью, что мое место за столом оказалось рядом с Хамфри, но подозреваю, что нет. Хозяин дома сообщил, что основная часть гостей прибудет завтра.

После ужина мы переместились в гостиную, куда подали кофе и спиртные напитки.

Я будто попала в некий ретро-фильм, где веяло отголосками викторианской эпохи. Старинный особняк, выдержанный скотч в хрустале, пламя камина и дорого, элегантно одетая публика.

В какой-то момент мне захотелось от всего этого рассмеяться, но я сдержалась. Я, девочка из небольшого чешского города, дочь простого работника нахожусь здесь, в фамильном имении, в качестве гостьи…

Или шлюхи.

Нет, ну а для чего лгать самой себе? Это ведь именно для этого Хамфри позвал меня сюда. Хочет положить меня в свою постель, и надо быть полной дурой, чтобы не понять этого.

Отглотнув из бокала сухой мартини, смешанный для меня лично хозяином, я внимательно посмотрела на уже немолодого мужчину. У него имелся небольшой лишний вес, волосы были не такими густыми, как в молодости, но он был ухоженным и хотя бы не вызывал отвращения.

Наверное, я могла бы это сделать. С помощью алкоголя. Но боюсь, это не будет разовой услугой.

Итак, я серьезно об этом раздумываю? О том, чтобы согласиться? Пока не уверена, на что именно, но думаю, скоро все прояснится.

Что больше всего беспокоило меня?

Странно, ведь даже не попранная мораль (ей я могла поступиться ради искусства, лукавить тут нечего), а отношение Дэниела ко мне после этого. Если я стану любовницей Старка, боюсь, он больше не взглянет в мою сторону.

То, что у нас с ним сложилось, было особенным для меня. Ценным. Дэниел стал другом мне, наставником; кем-то очень близким и были вещи, которые я не могла открыть даже Джун, но так легко доверяла ему. И всего этого я лишусь, если Хамфри Старк получит то, чего бы он там ни хотел.

Я сделала еще один большой глоток – меня охватила тоска такой силы, что хотелось заплакать. Чуть позже некоторые из гостей, и я в их числе, вместе с хозяином, прошлись по некоторым частям дома (осмотр всего, я думаю, занял бы всю ночь). Хамфри показал нам библиотеку – при виде нее у любого любителя книг случился бы припадок экстаза, – галерею, в которой были собраны дорогие картины и предметы искусства, зал для приемов и зимний сад. Несколько поколений Старков владели этим местом, достойным стать резиденцией монарха.

Я немного устала и хотела просто вернуться в свою комнату, чтобы лечь спать.

Радовало, что Хамфри не решился устроить для меня индивидуальную экскурсию.

‒ Вижу, что ты устала, Микаэлла, ‒ с хитринкой взглянул на меня мужчина, когда, не удержавшись, я зевнула, торопливо прикрыв рот ладонью.

‒ Прошу прощения, но день был очень насыщенным, ‒ ответила я.

‒ Больше не буду тебя мучить, ‒ добродушно усмехнулся хозяин. ‒ Думаю, всем нам пора ложиться – ведь завтрашний день будет еще более наполнен событиями.

Он что, и разговаривал так, будто находился на театральной сцене?

Пожелав всем спокойной ночи, я с облегчением отправилась к себе. В коридоре меня окликнула Тереза Ллойд, и я подождала, пока она подойдет ближе.

Мы с Крисом несколько раз были на ее представлениях, и это