– Повелительница смерти перебирает бумажки в архиве? – вскричал Делакарва. – Ты с ума сошел? Может, прикажешь ей еще и кофе тебе приносить?

– Почему бы и нет, – беззаботно пожал широкими плечами Новайтэс, – и, желательно, в постель, – в ответ раздалось слаженное рычание сразу двух мужчин. Причем эльф злился едва ли не больше магистра.

В зале стало заметно тише. Вермион еще удерживал свою некромагию в узде, но она то и дело скалилась и злобно щелкала зубами, призывая наказать наглеца. По полу пробежал пока еще легкий ветерок. Олорион не двигался, сжав руки в кулаки. Стоило ему утратить контроль, и разбушевавшаяся стихия разнесет здесь все в щепки.

Даже подвыпившие на радостях адепты и местные жители притихли, чувствуя разлитую в воздухе угрозу.

– Эй-эй, полегче, господа, – примирительно поднял руки Дарэл. – Не думал, что моя шутка вызовет такую бурю эмоций, – преувеличено спокойно хохотнул он.

– Не советую тебе больше так шутить, друг мой, – с угрозой прошипел эльф.

– Мы вдвоем, пожалуй, имеем все шансы навалять сильнейшему из магов империи, – вторил ему Делакарва.

– Да понял я, что девчонка неприкосновенна, – буркнул Новайтэс. – Неудачно получилось, – добавил, вздохнув.

А в душе лорда-канцлера сейчас бурлили совершенно иные эмоции. Его выпад был тщательно продуман и сделан с определенной целью. Ему необходимо было проверить, насколько глубоко зацепила друга эта девчонка, и на что готов ради своей новообретенной дочери магистр. Пусть пока выбор Риона был непонятным для Дарэла, но он привык все просчитывать на десяток-другой ходов вперед. Не хотелось бы, чтобы эта девица внезапно встала между ними. И ладно бы красавица Эманиэль, но эта… хотя… что-то такое в ней было…

– Согласись, Вермион, – как только буря окончательно утихла, продолжил Новайтэс, – будет лучше для всех, если Мари перейдет на службу в Канцелярию. С ней рядом все время кто-то будет. Да и каковы шансы встретить высшее умертвие в столице или в ближайшем пригороде? Уверяю тебя, гораздо меньшие, чем в постоянных экспедициях по лесам и заброшенным кладбищам. И к тому же, никто не отменяет ее учебы в академии. В конце концов, она должна получить свой диплом, как и остальные адепты. Ну а отсутствием Мари на занятиях уже никого не удивишь.

Магистр не был рад такому повороту событий и всеми силами противился этому решению, желая подарить своей дочери еще два года беззаботной юности. Поэтому он предпринял последнюю попытку повлиять на лорда-канцлера:

– Я не могу принять подобное решение единолично. В случае, если ректор одобрит твою авантюру, у меня не останется выбора, – выдал он.

– Вот и прекрасно. Уверен, ректор не станет противиться монаршей воле, – улыбнулся Дарэл и резво поднялся. В конце концов, он уже несколько дней мечтал о нормальной ванне.

– Куда это ты собрался? – недовольно спросил эльф. Воздушный жгут обхватил его за талию и вернул обратно к столу уже с первой ступени лестницы. – В нашей комнате сейчас отдыхает Мари, а нам с тобой самое время встретить гонцов, – добавил он, направляясь к выходу.

Дарэл мученически закатил глаза, но, тем не менее, проследовал за другом к выходу.

Мари Брандэт

Опасливо приоткрыла дверь в комнату и выглянула, осматриваясь. Не хотелось бы щеголять перед эльфом или, не дай боги, лордом-канцлером в одном полотенце. Свои замызганные вещи надевать совершенно не хотелось. Сомневаюсь, что и очищающий артефакт справится с тем ужасом, в который превратилась моя одежда. По счастью Олорион ушел, зато оставил на одной из кроватей свою рубашку: белоснежная, тончайшей эльфийской работы с изящной серебряной вышивкой по горловине и планке. С восторгом пробежала кончиками пальцев по шелковистой ткани и, сбросив полотенце, облачилась в эту прелесть. Приятный аромат летнего луга игриво пощекотал ноздри. Зажмурилась от удовольствия и вдохнула глубже, на сей раз различая тонкие нотки персика, нагретого жарким солнцем. С блаженной улыбкой упала спиной на кровать, ту самую, с которой взяла рубашку. Подтолкнув покрывало к краю, забралась под одеяло и устроилась на удобной подушке. «Пожалуйста, никаких снов!», прошептала, закрыв глаза, и отключилась.

Как сказал мне потом магистр, я проспала почти сутки, за которые гвардейцы лорда-канцлера и эльфийский отряд успели очистить близлежащие территории от нежити, в том числе Нижние Подтоплянники. Этой деревне повезло, что основной удар пришелся на ее соседа, и они самостоятельно удерживали оборону почти без потерь, почти. Адептов шестикурсников к делу больше не привлекали. Они все набирались сил перед обратной дорогой. Юности свойственна некоторая беззаботность. Гибель друзей слишком быстро была вытеснена радостными новостями о возвращении Грегори и скором отбытии домой, на которых некроманты и предпочли сосредоточиться.

Я по-прежнему сторонилась людей, предпочитая проводить время с Вермионом, когда у него была такая возможность. Олориона и Дарэла почти не видела. Оба мужчины были слишком заняты. Признаться, отсутствие лорда-канцлера лишь радовало меня, чего не скажешь об эльфе. Не знаю, почему, но, когда он был рядом, мне будто становилось легче дышать. Может, это его магия воздуха так проявляет себя?

Еще через пару дней было решено отправляться обратно. Как сказал магистр, последующую зачистку Милосских лесов поручат некромантам, состоящим на службе в небольших городках, разбросанных по всей их территории.

Попрощавшись с жителями деревни, мы двинулись в столицу, забирая с собой тела павших некромантов. Впереди следовал отряд гвардейцев Канцелярии Тайных Дел, адепты в середине, и замыкали эльфы. Я хотела было верхом на Мраке ехать позади всех, но Делакарва не позволил. Что удивительно, Олорион, был на его стороне. Даже душка-Дарэл настаивал на том же. В итоге пришлось нам плестись позади телег сразу перед эльфийским отрядом. Угадайте, кто всю обратную дорогу не отходил от меня ни на шаг, ненавязчиво опекая? Правильно, Светлейший эльфийский лорд. Признаться, никак не могла взять в толк, зачем это ему? Но противиться не стала. С адептами старалась вообще не общаться, даже на привалах и ночевках держалась особняком, правда и одна не оставалась, то Олорион, то отец все время были рядом.

Утром, когда до столицы оставалось полдня пути, эльфийский отряд повернул к Бесконечным Пущам, покидая нас. Неожиданно Светлейший поравнялся со мной. Его взгляд, пронзительный и требовательный, шарил по лицу, будто стараясь запечатлеть в памяти каждую черточку. Он молча перехватил мою руку и поднес к губам, нежно прижимаясь к коже. Легкое дыхание обожгло будто огнем, щеки полыхнули румянцем, сердце в груди забилось испуганной птичкой.