– Если у тебя там ничего нет, зачем бояться? – понесласьвперед Света.

– Не желаю такой корове, как ты, подчиняться.

– Сама коза!

– Я на вас сейчас мужу пожалуюсь! – затопала ногамидевчонка. – Слышали про Женю Бетона?

– Нет, – растерянно ответила я, – кто это такой?

– Ща узнаешь! – пообещала задержанная, тут Света изловчиласьи схватила ее сумочку.

– Дай сюда, параша немытая, – взревела девица.

Но продавщица уже торжественно держала в руках довольноплотный пакет, обернутый в фольгу.

– Ну, – удовлетворенно сказала она, – и что там?

Девица тут же заткнулась и рванула на выход, но одна изсотрудниц «Офени», не растерявшись, мигом подставила ей ногу. Воровкашлепнулась на пол, прямо в жидкую грязь, которую уборщица не успела вымести на улицу.

– Ну-ка посмотрим, – торжествующе возвестила Света.

Быстрыми движениями она содрала шелестящую бумагу иразочарованно протянула:

– Вот дура! Из-за пяти копеек мараться.

Я глянула на три дешевые книжки в бумажных переплетах, чьясуммарная стоимость не потянет да­же на пятьдесят рублей, и удивилась:

– Но почему защита не сработала?

– Так она книжечки в фольгу обернула, – пояснила молчащая досих пор Лиля, – вот ведь какая! Сама одета, словно картинка, сумка, макияж, аоказывается, воровка!

Девушка тем временем встала и молча стала стирать бумажнымносовым платком грязь с напрочь испорченного пальто.

– Пройдемте, – строго велела я.

Поняв, что концерт окончен, девушка молча поднялась за мнойв кабинет. Там она швырнула верхнюю одежду на пол и плюхнулась в кресло,вызывающе закинув ногу на ногу.

– Ну, – поинтересовалась Аллочка, – и как поступим? Милициювызывать или ущерб оплатите?

– Говна пирога, – дернула плечиками, обтянутыми дорогимсвитером, девчонка, – из-за пяти копеек вопль подняли, дуры!

Алла побагровела. Девица равнодушно вытащила из сумочкикрохотный телефончик, потыкала пальцем в кнопки и отчеканила:

– Пришли тут кого-нибудь, меня в книжном засекли, наФедосеева, да поторопитесь, а то здесь та­кие овчарки, разорвать из-за х…иготовы.

– Вы тут не выражайтесь! – обозлилась Алла.

Девчонка вперилась в нее взглядом.

– Заткнись!

– Аллочка, – велела я, – спустись вниз и вели девочкампроверять сумки.

– Вот идиотки! – с чувством констатировала воровка.

Не успела она захлопнуть рот, как в кабинет вошел высокий,статный парень, одетый самым шикарным образом. Правда, на мой взгляд,ярко-красная рубашка не слишком идет к строгому черному костюму, и уж совсем ник чему тут были лаковые полуботинки, но, как ни странно, впечатление вошедшийсоздавал весьма положительное.

– Во, – фыркнула девица, – сам явился! Ишь, работу бросил,ну дела. Цирк прямо! Сколько человек задавил, пока сюда мчался, а?

– Заткнись, – бросил мужчина, потом очень вежливопоинтересовался у меня: – Какая сумма?

– Тридцать семь рублей.

– Вам или в кассу?

– Через торговый зал, пожалуйста.

– Да беги, давай! – кричала девчонка.

– Захлопнись, Шура!

– Сам умолкни.

– Рот закрой! – вскипел муж.

– Сам закрой!

– Ща тебе вмажу!!!

– Ну-ка попробуй, – подбоченилась Шура, – слабо тебе, кудатам, это не на стрелках автоматом махать!

– Эй, – заорал мужчина, – идите сюда!

Из коридора, словно привидения, материализовались двешкафоподобные личности со спокойными взглядами жвачных животных.

– Берите ее и суйте в джип, – велел хозяин.

– Встаньте, Александра Михайловна, – миролюбиво прогуделодин, – пойдемте тихонечко.

– Не надо бузить, – добавил второй, – там коньячок в баре.

– Пошел на…, козел долбаный, – ответила Шура и основательноустроилась в кресле, – даже не пошевелюсь.

– Несите ее прямо с креслом, – отрывисто приказал хозяин.

Парни приблизились к даме, но та завизжала, легко взявверхнее ля. А когда мужики попытались ухватить Шурочку, та, продолжая орать,ткнула острым длинным носком сапога одного из «шестерок».

– Ой, – взвизгнул тот, – Евгений Семенович, она дерется!

– Живей давайте, – прошипел парень, – не позорьтесь тут, сбабой, блин, справиться не можете! Зачем вас держу, идиоты!

– Это точно, – заржала Шура. – Сам кретин, охрана уроды, амаменька твоя чисто Баба Яга!

Женя посинел, но удержал лицо. Через пару минут орущую,плюющуюся Шуру утащили вместе с креслом, муж сгонял в кассу и приволок чек.

– Хорошо, – сказала я, – но с вас еще две вещи.

– Ну? – пробасил Женя Бетон. – Какие?

– Во-первых, верните кресло, оно казенное, во-вторых,придется купить подарок. Или штраф оформим?

– Нет, – мотнул головой Бетон, – ведите и показывайте, чегобрать!

Я проводила парня в канцелярский отдел и ткнула пальцем вжуткую вещичку без шансов найти хозяина. Огромная хрустальная обезьяна сзолотыми глазами сидела на сундучке. В руку человекообразного предполагалосьвтыкать карандаши, в черепе имелось отверстие для ластика, а из живота выезжалаточилка. Впрочем, может, какого-нибудь первоклассника отвратный монстр и сумелбы привлечь, но цена! Безделушка стоила ровно десять тысяч, и идиотов, желавшихполучить этот шедевр за подобную цену, не находилось.

– Вот, – ткнула я пальцем в хрустального монстра.

– Не вопрос, – отозвался Женя и пошел в кассу.

Посчитав инцидент исчерпанным, я поднялась в свой кабинет итяжело вздохнула, увидев валяющееся в углу дорогое испорченное пальто. Нет,быть директором магазина тяжелый, неблагодарный труд. Еще хорошо, что Ленка незаставила меня торговать водкой! Хотя, если припомнить темпераментную девицу,унесенную только что отсюда на стуле…