Похоже, надо было идти на уступки.

– Хорошо, – проговорил Григорий. – Пусть эта славная партия считает его своим. А мы у себя будет упоминать «Единую Россию».

– Ты мне надоел.

– Это я тебе надоел?! – Картинно возмутился Григорий. – Живу там, в полной дыре, никому не мешаю. Тихо делаю свое дело на благо страны. А почему я там сижу? Потому что ты попросил меня заняться этим господином по фамилии Мельниченко.

– Я не просил. Я предложил.

– Это, конечно, всё меняет.

Хозяин кабинета поднялся весьма решительно для вконец утомленного человека.

– Поехали.

– Куда?

– В Думу. Поехали.

Григорий принял предложение. Смена декораций не заняла много времени. Громоздкий серый дом подъехал к автомобилю, пропустил парочку внутрь. Лифт вознес на нужный этаж. Просторный кабинет принял их. Григорий был представлен хозяину кабинета, давно известному скандальными выходками человеку с весьма подвижным лицом и бегающими глазами. Уселись за большим столом. Хозяин кабинета принялся возбужденно рассказывать о достижениях его партии – какая у нее большая численность, сколько прекрасных депутатов она имеет, какие важные законы они разработали. Говорил о множестве желающих идти от партии на выборы. И о том, что при определенных условиях все-таки готов отдать Мельниченко интересующий его избирательный округ.

– Это надо сделать, – устало подтвердил представитель Старой площади.

– Сделаем, – преданно глядя на Леонида, заверил хозяин кабинета. – Я когда-нибудь отказывался делать то, что надо? Только пусть он потом придет в нашу фракцию.

– Придет, – пообещал Григорий. – Но до выборов мы будем там… на местном уровне, говорить о поддержке «Единой России». И лишь в отдельных случаях.

Хозяин кабинета вскинулся:

– Нет! С этого дня, вот с этого момента – говорить только о поддержке нашей партии.

Получалось, что ситуация безвыходная – только так, а не иначе. Григория это не устраивало. Никаких уступок.

– Поймите, нам лучше для пользы дела говорить в отдельных аудиториях о поддержке «Единой России» – попытался объяснить он. – А для вас главное, чтобы он потом вошел в вашу фракцию.

– Где гарантии, что войдет?

– Гарантия?.. – Тут ему явилась прекрасная идея. – Гарантия – место председателя комитета.

Хозяин кабинета прямо-таки опешил.

– Нет, это чересчур! – Он скривил свое полноватое лицо. – Это переходит все пределы.

– Тогда ничего не будет, – жестко произнес Григорий. – И Старая площадь обидится. – Изящное движение руки указало на Леонида.

– Не надо на меня давить! – Какое возмущение отразилось на лице хозяина кабинета.

– Я на вас не давлю. Я выдвигаю разумные требования.

– Не давите… Председатель – это слишком. Я готов говорить лишь о заместителе председателя.

– Зато я не готов.

– Коллеги, – замучено вмешался представитель Старой площади, – больше конструктива. Мне нужен результат. Можно, в конце концов, подписать соглашение. Пусть Мельниченко обязуется, в случае победы, вступить во фракцию партии.

– В ответ на обещание предоставить место председателя комитета, – вставил Григорий.

– Не давите. У меня, в конце концов, не двадцать комитетов… И где Мельниченко? Я хочу говорить с ним.

– Законное требование, – охотно согласился Григорий. – Сейчас попросим его прилететь.

Он вытащил телефон, набрал номер, сообщил в микрофон. – Это я. В данный момент нахожусь в Москве, в Государственной Думе. В кабинете лидера одной из партий. Вам необходимо срочно прибыть в Москву. Вас хотят видеть в Думе… Да. Очень серьезно… Хорошо. Выясню. – Григорий глянул на хозяина кабинета. – Во сколько вы нас ждете завтра?

– Завтра? В двенадцать…

Едва они с Лёней вышли в коридор, тот негромко проговорил:

– Ты вот что, слишком поддержкой «Единой России» не козыряй. Чтобы мне тут потом коммунисты претензий не выдвигали.

– Хорошо, – с легкостью вылетело из Григория.

– И еще. Дальше вы тут без меня. Сами договаривайтесь.

– Договоримся, – заверил его Григорий.

Коли вырвался в Москву, следовало доставить себе какое-то удовольствие. Григорий вызвонил Машу, сказал, что они едут в театр. На модный спектакль. Билеты он купил у входа – пока существуют спекулянты, с этим никаких проблем. И не дорого. Пятьдесят долларов за хорошее место – сущий пустяк.

Он не прогадал. Спектакль был прекрасный – живой, озорной, умный. Не какой-нибудь ширпотреб. Наслаждение для знатоков. Григорий относил себя к их числу. После театра они отправились в ресторан. Хороший ужин стал достойным дополнением. Потом поехали в Маше.

– Опять рано утром исчезнешь? – насмешливо спросила она.

– Не исчезну.

– Что случилось?

– Ничего. Остались дела на завтра.

То, что последовало в ее квартире, могло потешить мужское самолюбие. Но он почему-то вспомнил Наталью Михайловну. Ему хотелось проделать то же самое с ней.

Утро получилось семейным – давно знакомая женщина, завтрак, приготовленный заботливыми руками, предупредительность во всем.

«Интересно, – размышлял Григорий, – если бы я женился на ней, надолго бы ее хватило?» Старая истина – люди надоедают друг другу. Он удивлялся тому, как это родители умудрились прожить всю жизнь вместе. Он бы так не смог.

Встреча с подопечным состоялась около Государственной Думы. Они сидели в машине. Оставалось полчаса.

– Комитет реально получить от этой партии, – объяснял Григорий. – А на выборах, насколько это возможно, будем прикрываться «Единой Россией». Соответственно, задача в том, чтобы усидеть на этих двух стульях одной жопой.

– Ясно.

– Хотя за место председателя комитета придется… помочь партии.

– Сколько? – В сероватых глазах мелькнула тоска.

– Пока не знаю.

Мельниченко нахмурился. Даже слишком. Требовалось что-то сказать.

– Комитет – это сверх депутатства. Можно отказаться. Но председатель комитета – это не рядовой депутат. Это очень серьезно.

Подействовало. Успокоенный взгляд уперся в часы.

– Нам пора. – Тон был примирительный.

Вскоре вчерашний кабинет принял Григория и его подопечного. Настороженный хозяин, расположившись по другую сторону длинного стола, приглядывался к новому гостю. Потом бурно заговорил:

– Наша партия – самая лучшая в России. Не то, что эта рыхлая «Единая Россия». Да наша партия – лучшая в мире. В ее рядах самые достойные. А некоторые хотят идти на выборы от «Единой России».