— Не исключено. Думаю, вы не каждый день разгуливаете в одном полотенце, — хихикнула Заря, чувствуя, что смущается еще сильнее.

— Верно, но для желтой прессы есть сюжет поинтересней, — фыркнул Тихомир. — Репортеры будут рыть твою биографию. Ты для них теперь интереснее меня.

— Я? Почему? — искренне удивилась Иртанова, повернув голову, смирившись с тем, что узор на стальном полотне двери не настолько интересен, как невозмутимое выражение лица Вольнова.

— Ты истинная пара вожака клана. Не из хищников. Загадочная и никому пока не известная. Однако мы с тобой связаны по всем законам хищников. Метка это подтверждает. А с формальностями и бумагами разберется Дим уже к обеду, — пояснил Тихомир.

— Послушайте, Тихомир Свет… Тихомир! — вскинулась Зарета. — Это ведь все как-то… Совершенно несерьезно! Это не может быть настолько серьезно… Мы не можем быть с вами связаны… Мы просто провели ночь… Вместе… Это ведь… ну… просто секс…

Последние слова Заря говорила настолько тихо и неуверенно, что сама же не узнавала свой голос.

А все потому, что Тихомир молниеносно и крепко вжал хрупкую фигурку девушку в свое каменное тело. Настолько близко, что, кажется, даже одежда готова была вот-вот расплавиться от жара и текущей по венам лавы.

— Ты до сих пор так ничего и не поняла? Правда? — вкрадчиво проговорил Тихомир.

Мужчина не пытался наброситься на нее, как-то надавить, заставить подчиниться. Будто выжидал, изучал ее, ждал следующего шага.

— Я не знаю… не уверена… У меня в голове сплошной туман после вчерашнего. Да и не верится, чтобы такой, как вы… с такой, как я, — сбивчиво ответила Зарета.

— Зато я уверен, — вкрадчиво, с проступающим урчанием произнес Тихомир.

Хорошо, что лифт, спустя, казалось, вечность, добрался до нужного этажа, и дверцы расползлись в стороны, открывая просторный холл. Мужчина потянул девушку за собой. Заре оставалось только пытаться не отставать, подстраиваясь под широкий шаг спутника. — Дим настроит систему безопасности под твои данные. Ключ не нужен. Твоей биометрии достаточно, чтобы отключилась сигнализация, — спокойно объяснял Тихомир, настойчиво уводя Зарю вглубь шикарного жилища.

И вдруг Зарета замерла, точно вкопанная. Прямо посреди зоны гостиной были сложены чемоданы, коробки, свертки, стопки книг и даже, что удивительно, ее, Зари, любимая лампа, под светом которой девушка часто читала, когда выдавалась свободная минутка.

— Пока что привезли сюда, — скупо пояснил Вольнов. — Уладим все дела и обоснуемся в усадьбе.

— То есть, это все мои вещи? — ткнула Заря пальцев в аккуратные стопки коробок и чемоданов.

— Кажется, ты слегка недовольная, малышка? — усмехнулся Тихомир, поправляя полотенце. — Давай я сначала переоденусь, а потом мы поговорим более основательно? Кстати, наша спальня вон там.

— Зачем мне ваша спальня? У меня своя была! И она меня очень даже устраивала! — возмутилась Зарета.

— А меня не очень, — изогнул бровь Вольнов. — В ней места, как в спичечном коробке. Про кровать я вообще молчу.

— Хорошая кровать! — парировала Заря.

— Вот это — хорошая кровать! — Вольнов ткнул пальцев в распахнутую дверь, за которой виднелось просторнейшее ложе, где можно было бы поместиться вчетвером, не меньше. — Черт! И, кажется, если ты не перестанешь спорить со мной, Заря, мы ее сейчас испробуем на прочность.

— Послушайте, это какой-то абсурд! Ну не могу я быть вашей истинной парой! — с долей обреченности в голосе произнесла Зарета.

— Думаешь, меня все устраивает, девочка?! — прорычал вдруг Вольнов. — Да у меня чертова уйма забот и без тебя. С тобой я охренеть как уязвим. Но я принял этот чертов подарок судьбы. Смирился. Радуюсь, млин! И уж прости, если вдруг не соответствую твоим ожиданиям. Но случилось так, что ты моя истинная. И этого ничто не изменит. Ты моя! Во всех гребаных смыслах!

— Хватит на меня кричать! — вспыхнула Зарета.

— Да не кричу я, — парировал Тихомир.

— Вот и не кричите! — Заря упрямо вздернула подбородок.

— И не кричу! — уже хрипло и сбивчиво пробормотал Вольнов и в следующую секунду снес Зарю с места, подхватил, прижал к себе невероятно близко, впился жадным поцелуем в приоткрытые в возмущении губы.

Заря даже и не подумала, что нужно сопротивляться, или как-то избежать этого жалящего, но такого жадного поцелуя. С готовностью приоткрыла рот, впуская настойчивый и алчный язык Тима. А метка мгновенно вспыхнула приятным, нежным томлением, и сотни электрических иголок паутинкой потянулись от места укуса по всему телу.

— Прекрати мне «выкать», Заря, — прохрипел Вольнов. Его жадные, обжигающие губы сместились на девичью шею, а дыхание вмиг сбилось до рваных вздохов. — Ты моя жена, моя истинная пара. Мы не чужие совсем.

— Жена??? — охнула Зарета, а пальцы утонули в торчащих колючими иглами волосах на затылке мужчины. — Я не хочу быть женой Вольнова. Совсем не хочу.

— Придется, — проурчал Тихомир, а полотенце уже развязалось и держалось исключительно из-за того, что тело Зари крепко вжималось в бедра Тима. — И потом, тебе ведь нравится волк? Я видел, не отрицай.

Заря протяжно выдохнула, этот звук был больше похож на стон, который прошелся по натянутым нервам возбужденного мужчины.

— Волк нравится, — не стала врать Зарета, — А вас… тебя я иногда боюсь.

— Думаешь, покусаю? — фыркнул Тим, подбираясь ртом к дивному маленькому и аппетитному ушку, в ответ получил еще один протяжный немного судорожный вздох и шепнул: — Кусать никогда не стал бы тебя. А вот облизать — очень хочется!

Раскатистое негромкое рычание прошлось по напряженным нервам Зари. Но девушка, вопреки тревожным мыслям, вдруг хихикнула. Потому что легкая щетина на подбородке и щеках Тихомира смешно щекотала тонкую чувствительную кожу.

— Вам… тебе больно превращаться в волка? — спросила вдруг Зарета и сильнее сжала пальцы в волосах, когда Тим начал вырисовывать языком невидимые узоры на плече девушки, где грела теплом метка.

— Не особо. Больше тревожит то, что оборот спонтанный, — хрипло ответил Тихомир, а потом вдруг усмехнулся: — Соскучилась по волку?

— Я? Что? Нет! — слишком уж быстро ответила Зарета, но тут же очень тихо шепнула: — Да…

Вольнов шумно выдохнул. Зверь в его сознании урчал и ластился к девичьим рукам, но слушался беспрекословно. Вообще хищник был настолько спокоен и доволен всем происходящим, что, пожалуй, даже самые мрачные новости не испортили бы его настроения в эту минуту.

Крупные, широкие ладони скользили по тонкой талии, спине, спускались к бедрам. А хотелось гладить бархат кожи и вот эти все скрывавшие умопомрачительное девичье тело тряпки — разорвать и вышвырнуть. Однако сейчас Вольнов попытался сосредоточиться на другом. Надо как-то научиться вытягивать волка наружу по необходимости, а не когда гнев и ярость кипят в крови.