Впрочем, для того чтобы получить благоволение сеньора, этого могло оказаться недостаточно, тем же наследникам получение боевого опыта в достаточно серьезном конфликте в жизни вряд ли бы сильно помешало. Короче говоря, «боевая» часть ополчения из этих желающих ощутить вкус крови дворянских отпрысков со слугами и собиралась, формируя достаточно боеспособные для «межевых войн» конные полки-хоругви[23].

В данном случае ополченческая хоругвь графства была одна, делясь на подразделения по местностям. В последней, несмотря на весь тиранический дух морального давления эксплуатирующих классов и привычки к твердой вертикали власти, царила самая разнузданная демократия. Весь командный состав полка за исключением командира хоругви подчиненные избирали прямым тайным голосованием. Что же до самого командира, то он просто выбирался сюзереном из самых заслуженных и авторитетных баннерных рыцарей той же хоругви.

«Небоевая» часть ополченцев была представлена призванным по разнарядке с определенного числа дворов мужичьем, убирать за профессионалами говно в лагерях, копать землю и вывозить господские трофеи. Так как простолюдинам за это платили, в бой идти было не надо и всегда был шанс воспользоваться плодами битвы, в ней не участвуя, никакого возмущения в народе данное тягло не вызывало. Риск сравнительно с получаемыми возможностями был невелик. Если бы какой-то полководец поставил этих «черноногих» в строй, окружающие решили бы, что он рехнулся. Несмотря на свою вооруженность и индивидуально некоторые навыки владения оружием, крестьянские подразделения никакой боевой ценности не представляли.

Графских регуляров, я даже не понял, с чем можно сравнить. Аэронских «легионов» я еще не видел. Частная армия, полностью конная, укомплектована наемниками. Две большие тагмы хорошо вооруженных рейтар, человек по восемьсот в каждой, и рота конных лучников, тоже довольно большая, за пятьсот рыл точно. Конных, это в смысле передвигающихся на лошадях хабиларов[24], а не закидывающих стрелами с коня полноценных конных стрелков. Последнего навыки и совершенно английские тисовые лонгбоу не позволяли. Воевали такие роты пешим порядком и, как мне подтвердили высказанное предположение, в основном укрывшись за укреплениями или спинами боевых товарищей. Чтобы к ним не прорвался супостат и не сделал лучникам немного больно, практиковалось их прикрытие спешенными рейтарами.

Вассальные графу бароны дали войску третью, сводную тагму из рейтаров и хабиларов.

Пеших наемных рот для пехотного заполнения операции граф нанял пять: имеющую отличную боевую репутацию и соответственно довольно-таки дорогую в найме «Черную розу» братьев ан Бекхарден; мало чем ей уступавших касательно репутации, но после серии неудачных наймов серьезно размывших костяк новобранцами, и соответственно подешевевших «Юдонских волков»; наших достаточно хорошо вооруженных, чтобы можно было отнести к середнячкам, но не имеющих никакой репутации «Вепрей Бир-Эйдина» и две безымянные, точнее именуемые фамилиями капитанов «мусорные» роты со дна рейтинга.

Последние, несмотря на присутствующий у них боевой опыт и сравнительно большую численность, оценили по уровню боеспособности ниже нас. Капитаны данных формирований в комплектовании своих подразделений использовали пойманные в межмировом эфире идеи Наполеона Бонапарта о больших батальонах, как могли, косплеили легионную когорту по организации и вооружению, вербовали в строй всякую нищету и чувствовали от этого себя счастливыми. Высокие потери для них были нормой, что командиров абсолютно не напрягало, поскольку по традициям найма денежное содержание наемным отрядам выплачивалось исходя из показанной на строевом смотре численности. Последующие смотры наниматель проводил либо по окончанию отчетного периода, читай – не чаще чем через месяц, либо после большого сражения. И до того, как цифра в согласованной строевой записке не изменилась, бабки требовалось выделять на то число голов, что в ней было показано. Форс-мажорный строевой смотр, к слову сказать, тоже закрывал месяц, пусть даже в этом месяце поместился один день, после его проведения оплачиваемый период начинался заново. Ну и отдельным плюсом безымянных рот второй категории было то, что неизбалованный личный состав не брезговал земляными работами на общее благо войска, на чем их капитаны наживались дополнительно.

К слову сказать, после того как я эти роты увидел, стали понятны и ошибки земных аналитиков по организации вооруженных сил Хейена. Хотя работать они, конечно, всё же могли бы и профессиональнее.

Непосредственно в поход мы вышли на третьи сутки после прибытия в сборный лагерь. Нанятые роты к этому времени уже прибыли, войска графа за исключением прикрывающей границу и сбор войск тагмы тоже, так что задержка случилась, конечно, из-за лениво собиравшихся, но резво и громко деливших портфели должностей в своем полку благородных рыцарей феодального ополчения. Пока все это графу не надоело и он не изволил показать им свой гнев.

* * *

Ан Феллем с Хораном вернулись с последнего совещания в очень приподнятом настроении.

– Ну и чего вы такие радостные? – хмуро поинтересовался я. По моему прежнему опыту подобный энтузиазм грозил неприятностями.

– Назначены в арьергард, замки и городки вассалов барона будем потрошить, – потер руки первый лейтенант.

– Для того чтобы замок выпотрошить, его сначала взять надо, – пожал плечами я.

– Когда соберем стенобои, как орешки будем щелкать. – Хорошее настроение Хорана не отпускало, он разве что песенки не пел.

– Что он такой радостный? – Поняв, что от Боу добиваться ответа можно долго, я переключился на капитана.

– Помнишь как в «Дрофе» мы с бароном разговаривали?

– Помню, – кивнул я.

– «Проклятому» мы там сильно приглянулись. На него граф возложил командование своим арьергардом, и он нас под свою руку подобрал. Будем не сдавшиеся замки за спиной войска ломать, чтобы вассалы барона из них нам кровь не пили.

– Одни?

– Не одни. С землекопами ан Венеса и людьми барона, конечно. – Снова потер руки Боу и страшно повращал глазами, прямо как ганнери-сержант Хартман в известном фильме. – Таких сильных крепостей, как Альт, в баронстве и близко нет, как орешки перещёлкаем.

– А этот кусок в рот залезет? Сил-то нам хватит? Взятие даже одной крепости дело непростое. Ты об этом не думал?

– Ты нам предлагаешь пыль и лагерную вонь нюхать, пока до генерального сражения дойдет? – ответил мне капитан. – Какие крепкие места с испугу сдадутся, какие с ходу захватят, какие попутно со столицей обложат, пока ан Саган силы собирать будет, ну а с остальных вылазки войско потерпит, пока мы до них доберемся. Дробить войска для множества осад есть верный путь к поражению, но и оставлять гарнизоны крепостей без угрозы тоже будет ошибкой.