Бесценная старинная чашка выскользнула из пальцев Эмили и сгрохотом разлетелась на полу. Глаза Эмили раскрывались все шире, а лицорасплывалось в улыбке.

— Ты… не шутишь? — еле выговорила она. Уитни покачалаголовой.

— И уверена в этом?

— Совершенно.

— Но я не могу поверить в это, — покачала головой Эмили. Унее был такой скептический вид, что губы Уитни задрожали от смеха.

— Хочешь поставить новый соболий плащ на то, что я необручена с ним?

— А тебе очень хочется получить его? Достаточно, чтобысолгать?

— Очень. Но я не лгу. — Но как… как это произошло? Уитниоткрыла рот, чтобы объяснить, но тут же передумала. Она отчаянно нуждалась вчеловеке, которому могла бы открыть сердце, но слишком боялась. Сегодня впервыеза месяц она снова почувствовала, что жива, и не хотела рисковать вновьобретенным хрупким спокойствием.

— Нет, Эмили, — вымолвила она наконец, — вряд ли это такаяуж хорошая идея.

Она нервно вскочила, и Эмили тоже поднялась, с радостнымудивлением глядя на подругу.

— Нет уж, так или иначе, ты должна все объяснить! — тихорассмеялась она. — И расскажешь мне все до последней мелочи об этом невероятномромане, даже если мне придется собственными руками вырвать у тебя подробности.Ну а теперь начни с самого начала.

Уитни попыталась было отказаться, но Эмили выглядела такойсчастливой и решительно настроенной, что все усилия были бесполезны. Крометого, ей самой неожиданно захотелось облегчить душу.

Уитни снова уселась, и Эмили устроилась рядом.

— Думаю, все началось несколько лет назад, еще до моеговыхода в свет. Клейтон сказал, что впервые увидел меня и тетю в шляпной лавке.Хозяйка пыталась убедить меня купить уродливую шляпку, украшеннуюискусственными фруктами…

Когда история уже подходила к концу, Эмили почтиблагоговейно воззрилась на подругу.

— О Боже, — прошептала она, — это слишком восхитительно,чтобы выразить словами, и так романтично! Представь себе, потратив столькоденег, он вернулся в Англию лишь для того, чтобы обнаружить твое увлечениеПолом. — И, проглотив смешок, добавила:

— Майкл так беспокоился; что его светлость разобьет тебесердце, а я вовсе и не думала тревожиться, поскольку видела, как он смотрел натебя в тот вечер, перед балом у Ратерфордов. Я сразу все поняла.

— Что именно? — осведомилась Уитни.

— Да что он влюблен в тебя, глупенькая! — закричала былоЭмили, но тут же в недоумении осеклась. — Да, но герцог вот уже месяц не былздесь, а я точно знаю, что он в Лондоне, потому что его видели в опере и втеатре.

Но тут Эмили заметила, что лицо Уитни приобрело знакомое затравленноевыражение.

— Уитни! — выдохнула Эмили. — Что произошло? Ты выглядишьтак с той ночи, когда не вернулась домой. Что случилось тогда, какое несчастье?

— Я не хочу это обсуждать, — хрипло бросила Уитни.

Эмили сжала холодные руки подруги.

— Ты должна поговорить с кем-то о том, что терзает тебя. Яне пытаюсь вмешиваться, но знаю, что ты не сказала правды. Видишь ли, я стоялау окна, когда ты вернулась, и видела герб на дверце экипажа, Это была каретагерцога, не так ли?

— Ты сама знаешь, — пробормотала Уитни, наклонив от стыдаголову.

— И мне известно также, что ты уехала с ним, это и Карлайслподтвердил. Хотя, — добавила она с улыбкой, — он так напился в ту ночь, чтоупорно настаивал, будто герцог Клеймор появился из ниоткуда и насильно утащилтебя в ночь. Конечно, я ни минуты ему не верила… о Боже милостивый! — вырвалосьу нее. — Именно так все и было? Верно?

Уитни кивнула.

— Куда он увез тебя? — требовательно спросила Эмили дрожащимот дурного предчувствия голосом. — На другой бал?

— Нет.

— Никогда не прощу себя за то, что смеялась над Карлайслом,— вздохнула Эмили, конвульсивно стиснув руку Уитни. — Милая, — с больюповторила она, — куда он увез тебя? И что с тобой сделал?

Уитни подняла голову, и Эмили прочла ответ в беззащитныхзеленых глазах.

— Чудовище! — прошипела она, взметнувшись со стула. —Дьявол! Негодяй! Его следует прилюдно повесить! Он… — Эмили осеклась, очевиднорешив, что подруга нуждается в ободрении и не стоит подливать масла в огонь ееболи и гнева. — Нужно во всем этом увидеть и хорошую сторону.

— Какую еще «хорошую»? — устало пробормотала Уитни.

— Тебе может все казаться в мрачном свете, но, поверь, этосовсем не так. Послушай-ка. — Опустившись на колени, Эмили нежно сжала рукиУитни. — Я не слишком разбираюсь в законе, но знаю, что отец не может вынудитьтебя выйти замуж за этого… зверя. А Клеймору, после того что он сделал, следуетзнать: ты никогда не станешь его женой по доброй воле. Следовательно, у негонет другого выбора, кроме как освободить тебя от брачного соглашения и забытьпро деньги, данные твоему отцу.

Голова Уитни резко дернулась. Несколько долгих мгновений онатупо изучала противоположную стену. Конечно, Клейтон собирается освободить ееот данного слова Поэтому и не захотел ее больше видеть. Решил разорватьпомолвку.

Странное, похожее на тошноту ощущение ударило в голову приодной мысли об этом.

— Нет, — твердо сказала она, — Клейтон на это не пойдет. О,Эмили, неужели ты считаешь, что он просто уйдет и бросит меня?

— Конечно! — поспешно заверила Эмили. — Что еще емуостается…

Но тут она потрясение смолкла при виде несчастного лицаподруги.

— Ты не можешь… о Господи! Не хочешь, чтобы он отказывалсяот тебя! — вскрикнула она.

— Просто я до сих пор об этом не думала, — призналась Уитни.

— Но ты не хочешь, чтобы он тебя забыл, — настаивала Эмили,повышая голос. — Это крупными буквами написано на твоем лице!

Уитни тоже встала, нервно вытирая влажные ладони о складкиплатья. Она пыталась заставить себя убедить Эмили, как сильно надеется на то,что Клейтон Уэстморленд освободит ее от брачного контракта, но слова застревалив горле.

— Не знаю, чего я хочу, — с жалким видом призналась она.

Эмили отмахнулась от такого неуместного заявления и стревогой взглянула на подругу.

— Он послал тебе записку или хотя бы попытался тебя увидетьс той ночи?