— Ты права, — рассеянно отозвалась Эмили. Сегодня утром онапризналась мужу, что между Уитни и герцогом произошло ужасное недоразумение(что, конечно, было чистой правдой) и она пригласила герцога на свадьбу внадежде помирить их. Реакция Майкла оказалась крайне обескураживающей. Он заявил,что Эмили не должна была вмешиваться, что она, вероятно, окажет обеим сторонаммедвежью услугу и что в конце концов они могут возненавидеть ее за то, что онасует нос в их дела, пусть даже и с лучшими намерениями.

И теперь Элизабет тоже посвящена в план Эмили! В спискегостей с самого начала было имя Клейтона Уэстленда, но по настоятельномутребованию впавшей в панику Уитни его вычеркнули. Три дня назад Эмили сказалаЭлизабет, что между Уитни и мистером Уэстлендом — тайный роман, но парочка рассорилась(что тоже было правдой). Элизабет с восторгом согласилась, что послать емуприглашение — лучший способ помирить влюбленных. Она по-прежнему не знала, чтоКлейтон герцог, поскольку все время, проведенное в Лондоне, вращалась всовершенно иных, чем он, кругах.

Но сегодня Эмили проклинала себя за безумную идею.

— Вы следующая, мисс, — шепнула ее горничная Уитни и,наклонившись, поправила шлейф девушки. Остальные подружки в ужасе съеживалисьот перспективы шагать по длинному проходу в одиночку, но Уитни ничуть несмущалась. В Париже она уже выполняла обязанности подружки Терезы Дю Вилль, даи других новобрачных, но сегодня испытывала особенную радость при мысли о том,что без нее не было бы этого венчания.

Уитни с сияющей улыбкой взяла у горничной букет белых ижелтых роз.

— Элизабет, — с нежностью прошептала она, — когда мы с тобойстанем разговаривать в следующий раз, ты уже будешь замужней дамой.

Взгляд Клейтона был неотрывно прикован к Уитни с тогомгновения, как она сделала первый шаг, и при виде девушки герцогу показалось,что в грудь с размаху ударил тяжелый булыжник. Никогда еще не выглядела девушкатакой ослепительно прекрасной и безмятежной. Она была похожа на лучик лунногосвета, медленно скользивший к алтарю.

Уитни прошла всего в нескольких дюймах от Клейтона, и в этусекунду он понял, что чувствует вздернутый на дыбе преступник. Каждый мускул втеле напрягся, пытаясь вынести пытку близостью. Но он приветствовал этитерзания и не желал избавления.

Уитни заняла предназначенное ей место и во время всейцеремонии стояла неподвижно. Только когда Элизабет начала повторять засвященником слова обетов, сердце девушки тоскливо сжалось и сентиментальныеслезы обожгли глаза. Почти не поворачивая головы, она искоса огляделасобравшихся и заметила, что большинство женщин вытирают глаза. Тетя Эннулыбнулась в молчаливом приветствии. Уитни едва кивнула в знак того, чтозаметила, и ощущение покоя и мира снизошло на нее при виде ободряющего лицатети.

Когда слезы высохли и на душе стало легче, Уитни осторожноскользнула глазами по рядам скамей, где сидели гости… ее отец… родителиМаргарет Мерритон… леди Юбенк в одном из своих вызывающих тюрбанов… высокийтемноволосый мужчина…

Уитни неожиданно почувствовала, что не в силах дышать, а вушах гулко забилась кровь: пронизывающие серые глаза в упор смотрели на нее.Парализованная ужасом, Уитни заметила горькое сожаление, словно высеченное налице, и томительную нежность во взгляде. Она с усилием заставила себяотвернуться.

Втягивая воздух в ноющие легкие, Уитни слепо уставилась впространство. Он здесь! Он наконец пришел, чтобы увидеть ее! Он не мог явитьсяна свадьбу, потому что не был приглашен! Клейтон здесь! Здесь, и смотрит на неетак, как никогда раньше… словно готов пасть к ее ногам. Униженно пасть к ееногам! Она сознает это, нет, твердо знает, и никто не сможет разубедить ее вэтом.

Уитни хотелось завопить, рухнуть на землю и зарыдать, ранитьего так же больно, как он ранил ее. Ярость, унижение и безумная неуверенность одолевалиее одновременно. Это ее возможность отплатить ему, злорадно думала девушка,единственным брезгливым взглядом показать, как она презирает его. Другого шансаможет не представиться. До этого дня Клейтон не показывался, а после венчаниясразу уйдет: он не может пойти на банкет без приглашения. Эмили утверждала, чтоон не осмелится приблизиться к Уитни без какого-либо знака со стороныпоследней, и сейчас, возможно, ожидает этого знака.

О Боже! Он молча просит у нее прощения и, не дождавшись,решит просто покинуть церковь и навсегда исчезнуть из ее жизни.

Уитни прикрыла глаза, не думая о том, что Клейтон увидит этои поймет, какую внутреннюю борьбу ей приходится выдерживать. Он осквернил еетело и ранил душу, и прекрасно сознает это. Гордость решительно подсказывала ейответить Клейтону ледяным пренебрежительным взглядом. Но сердце умоляло,просило, требовало не дать ему уйти. В ушах снова зазвучали нежные мольбы тойночи: «Не плачь, малышка. Пожалуйста, не плачь больше».

Уитни была не в силах дышать, шевелиться, думать.

— Помоги мне, — молилась она неизвестно кому. — Прошу,помоги мне.

И тут она внезапно осознала, что обращается к Клейтону. Ичто она его любит.

Уитни слегка шелохнулась, и Клейтон понял, что, как толькоона обернется, он прочтет ответ в ее взгляде. Побелевшими от напряженияпальцами он стиснул спинку скамьи, готовясь к худшему. Она посмотрела на него,и нежная покорность в мерцающих зеленых глубинах едва не заставила его упастьпред ней на колени. В эту минуту Клейтон мечтал лишь о том, чтобы притянутьУитни к себе и, подхватив на руки, вынести из церкви и молить ее произнестивслух те три слова, которые она сейчас шептала про себя.

Церемония закончилась, и собравшиеся весело хлынули изцеркви, шутливо препираясь из-за места на широких ступеньках паперти. Клейтонвышел последним. Он медленно шествовал под высоким сводчатым потолком, шагигулким эхом отдавались в ушах. Выйдя из массивных дверей, Клейтон остановился,наблюдая за улыбающейся, кивающей Уитни, любуясь ее сверкающими на полуденномсолнце волосами.

Он поколебался, зная, что, если подойдет к ней сейчас, онисмогут обменяться всего несколькими словами, однако не мог заставить себяподождать до банкета. Стараясь по возможности не вступать в разговоры с бывшими«соседями», он смешался С толпой и начал пробираться к Уитни, пока не оказалсяза ее спиной.

Девушка мгновенно ощутила его присутствие, словно осязаемуюсилу, нечто магнетическое и могущественное. Она даже распознала почтинеуловимый запах его одеколона.

— Мисс Стоун… я обожаю вас, — прошептал Клейтон.

Его слова, нежно произнесенные прерывистым хриплым шепотом,вызвали мгновенную реакцию Уитни, и это не осталось не замеченным Клейтоном. Онувидел, как она, судорожно дернувшись, застыла, и на какой-то миг емупоказалось, что все, произошедшее между ними в церкви, лишь игра воображения,но тут она чуть отступила и едва заметно прислонилась к нему. Дыхание Клейтонаперехватило от томительно пьянящего прикосновения прижимающегося к немустройного тела. Он нежно обнял ее за талию, привлекая к себе все ближе. И Уитнисовсем не сопротивлялась его объятиям.