— Я бы хотел уточнить вот какой момент… Если яправильно понял, Валевский отличался определенной эксцентричностьюповедения? — по максимуму смягчил формулировки Бычье Сердце.

Лу Мартин, казалось, только и ждал этого вопроса. Он откинулсяна стуле, потеребил пальцами серьгу в ухе и пристально взглянул на БычьеСердце.

— Это долгая история.

— Ничего. Я готов ее выслушать.

— Я не настроен говорить об этом сегодня. Как-нибудь вдругой раз. Если вы не возражаете, конечно.

— Когда? — В голосе Бычьего Сердца невольнопроскользнули нотки плейбоя пенсионного возраста, добивающегося свидания у юнойпрелестницы.

— Ну, не знаю, — закапризничал Лу Мартин. —Может быть, завтра… У меня репетиция до восьми. Подъезжайте к «Лиллаби»…

Бычье Сердце выполз из кафешки выжатый, как лимон. Никогдаеще допрос свидетеля не давался ему с таким трудом.

Но самым ужасным было то, что пытка не закончилась. Ипродолжится завтра, после восьми. Нужно сменить носк.., тьфу ты, черт! —нужно взять кого-нибудь из ребят для подстраховки. Если бы Лу Мартин был простоголубым, который пытается снять себе партнера, Бычье Сердце сломал бы емухребет и вообще отделал так, что мама не горюй. Но Лу Мартин был голубым,обладающим информацией. Не факт, что она окажется важной, но для выясненияличности Романа Валевского все средства хороши (до известных пределов,разумеется).

А Бычье Сердце был стойким приверженцем теории, что истокипреступлений нужно искать не в убийце, а в жертве. Если, конечно, речь идет ополноценном, настоящем, хорошо продуманном убийстве, а не о случайности. И не осерийных убийствах с маньяческим душком.

В любом случае кое-что из поджарой коровы; Лу Мартинавыдоить удалось.

Во-первых, и Мюрисеппу, и Куницыной смерть Валевского толькона руку. Оба ущемлены. Обоим смерть худрука «Лиллаби» развязывает руки. И оба,в принципе, могли совершить преступление — если не сами, то руками нанятых имилюдей. Эта версия лишь сейчас забрезжила в голове у Бычьего Сердца. Ипоказалась ему привлекательной. Почти такой же привлекательной, как незабвеннаяпонятая из чуланчика в квартире с двойным убийством.

Ай да Бычье Сердце, ай да умник!

Куницына и Мюрисепп были предоставлены сами себе с восьми,когда закончилась репетиция, и до одиннадцати, когда они появились уамериканца. Допустим, даже не с восьми, допустим, с половины десятого, когдаони выехали из «Лиллаби»

(наверняка найдется масса свидетелей в самом театре, которыеподтвердят, что это было именно так, — какие-нибудь охранники илиуборщицы. Или кто-то из подзадержавшихся балетных трудоголиков).

В любом случае — полтора часа вполне достаточно, чтобыпровернуть всю операцию.

Куницына и Мюрисепп утверждали, что совершили остановку уметро «Маяковская».

Тут у Бычьего Сердца не было никакого основания не доверятьим. Еще как останавливались и мозолили глаза окружающим. Мюрисепп даже возлецветочного ларька крутился. И даже расспрашивал продавщицу о Валевском. Онанаверняка это подтвердит.

Мобильный телефон Валевского остался в машине (Бычье Сердцесам видел специальное гнездо для него). Вот только вопрос — сам ли Рома-балеруноставил его там. И может быть, если бы америкашка не позвонил Валевскому, тоамерикашке позвонил бы кто-то из двоих — или Куницына, или Мюрисепп. Со все тойже рождественской историей о букете цветов.

А конец беседы с самим Бычьим Сердцем! Они разыграли его,как по нотам! Мюрисепп как бы между прочим выдвинул версию о похищении радивыкупа, а Куницына тотчас же ее опровергла. Прямо психологический этюд. Иногдаразнобою во мнениях доверяешь гораздо больше, чем показному искусственномуединодушию.

Материала для рабочей версии больше чем достаточно.

…Но материала оказалось недостаточно.

И все из-за чека, который был найден в кармане убитого. Обэтом чеке из ИЧП «Бригита» (на сумму одна тысяча восемьсот рублей) ему напомнилДейнека, к которому Бычье Сердце заглянул в самом конце дня. Бычье Сердцеожидал, что Дейнека подколет его с голубым Лу Мартином.

Но Дейнека многозначительно промолчал.

И так же многозначительно («не в службу, а в дружбу»)попросил майора заняться «Бригитой».

По документам владельцем ИЧП значился некий ГусейнЭльдорович Сулейман-оглы. И это сразу привело Бычье Сердце в самое воинственноерасположение духа.

К пряному и не всегда законному восточному бизнесу БычьеСердце относился чуть лучше, чем к гнусной шпионской деятельности СоединенныхШтатов, но все же недолюбливал его. Так же, как и окончания «швили», «дзе»,«ан» и «ян». Майор Сивере был свято уверен, что все российские беды вытекаютпрямиком из этих окончаний и что стоит только обрубить злостный кавказскийхвост, как многострадальное отечество заживет весело и счастливо. И тут жеповысит рождаемость, изобретет средство от СПИДа, восстановит популяциюуссурийских тигров и снарядит экспедицию к Венере.

С полновесной и недвусмысленной пристройкой «оглы» БычьеСердце встречался впервые и потому был полон самых нехороших предчувствий. Емугрезился заросший жестким волосом кавказец с кинжалом в зубах. По карманамкавказца были рассованы пакеты с героином, пистолеты с глушителем и пачкидолларов — для дачи взяток продажным чиновникам. А под скромной вывеской«Бригита» могло скрываться все, что угодно: от наркосиндиката до разветвленнойсети подпольных борделей.

Действительность превзошла все ожидания.

Кавказское ИЧП оказалось ларьком на станции метро«Маяковская», к тому же с весьма почтенным ассортиментом: парфюмерия,косметика, средства гигиены. Никакого намека на терроризм и торговлю оружием.Еще больше разочаровал Антоху чертов «оглы». Оглы заламывал тонкие пальцыскрипача, тряс консерваторской шевелюрой, протирал профессорские очки, обильноцитировал Плавта [4] и Перси Биши Шелли [5]. Иникак не мог взять в толк, чего же хочет от него Бычье Сердце.

— Это ваш товарный чек, Гусейн Эльдорович?

На чеке, кроме названия шарашки Гусейна Эльдоровича, былипроставлены сумма и время покупки — с точностью до одной минуты: 22.03. Этокосвенно подтверждало показания Мюрисеппа и Куницыной: в десять часов вечера, вларьке на станции метро «Маяковская» покойным Романом Валевским былоприобретено нечто на сумму в одну тысячу восемьсот рублей. Сумма сама по себенемаленькая и вполне может потянуть на подарок. «На скорую руку», как заявилибалетные.

— Это ваш товарный чек?

Оглы некоторое время разглядывал предоставленный БычьимСердцем вещдок.